Боевые роботы Пустоши - Сергей Зайцев

«Огонь».

Покалеченная пусковая установка «Костолома» яростно выплюнула содержимое, «Арес-10» тоже не подкачал. Две десятиракетные стаи хищными силуэтами устремились к «Рубиле» на хвостах ослепительно желтого пламени, с угрожающим ревом сходясь в одну точку.

«Рубила» тут же выпустил встречный рой из обеих «Торнадо-18».

И еще до того как взрыв поглотил «Мстителя», я понял, что ему пришел конец. Мощь удара потрясала. Черно-белое от взметнувшейся земли и рванувшегося ввысь пламени соцветие войны поднялось там, где только что был кработ Мараны – на ужасающе долгую секунду. На миг мне даже показалось, что «Мстителя» я больше не увижу, лишь его искореженные, оплавленные обломки. Но, когда погасло пламя и осыпалась вниз земля, кработ лежал на боку в глубокой чадящей воронке – словно сваренное вкрутую яйцо на раскаленной тарелке. Диагностика состояния показывала, что пилот жив, но от вооружения остался лишь единственный средний лазер на торсе.

Сплошь зияющий рваными дырами корпус робота дрогнул, изуродованные лапы судорожно подтянулись к брюху, пытаясь поднять неподъемное тело, которое они до этого так легко несли. Марана старалась поставить своего воина на ноги, не понимая, что это уже бесполезно.

«Map, катапультируйся».

«Я еще могу сражаться».

Она всегда была упряма. Но на этот раз ее ответ заставил меня почувствовать странную гордость за нее.

«Не дури. Выходи из боя, сестренка».

«Рубила» тоже не избежал серьезных потерь. Наш совместный залп сорвал остатки брони с его левого колена, обнажив механизмы сустава, вокруг которого болтались порванные волокна биополимерных мышц. В этом бою титан больше не сможет ходить. Только стрелять. А в силе его ударов мы уже убедились все, никто не остался обойденным его «горячим» вниманием. И теперь его орудия искали меня. В этот момент в действие вступили оба «Молота». Оправившись от падения, они не стали перебираться через свежесотворенный вал пешком, пример старшего собрата пилотов не впечатлил. Да и такой дурной мощью они не обладали. Они просто взмыли на пламенных выбросах прыжковых сопел, чтобы перемахнуть на мою сторону. И на лету обрушили массированный огонь из всех «химер» на едва живого «Мстителя». Сверкнули желто-зеленые вспышки малых и средних лазеров. Брюхо не успевшего подняться на ноги кработа снова вбило в почву. Остатки НК-брони таяли на глазах, разлетаясь тучей осколков. Система жизнеобеспечения взвыла дурным голосом. «Мститель» ничего не мог поделать и погибал на моих глазах, превращаясь в дырявое решето.

«Map! – рявкнул я. – Прочь из робота! Прыгай!» Вскинув правую руку, я разрядил гаусс-пушку в «Молота-2», одновременно полоснув и нагрудными лазерами. А остатки ракет выпустил в «Молота-1». Оба залпа оказались удачными. Обоих мерзавцев развернуло в разные стороны, они прекратили огонь, вынужденные заняться выравниванием полета. Но «Молот-1», пока до него дошли ракеты, успел еще разок приложиться по «Мстителю». И, видимо, снаряды «химер», прорвав вконец искромсанную броню правого плеча, угодили в остаток боекомплекта «Ареса-10»… «Мститель» взорвался изнутри, громадный кусок плеча вместе с оставшейся рукой отвалился как панцирь у разрубленной черепахи. К счастью, система катапультирования успела сработать – на фоне огненного вихря вверх выстрелился кокон пилота – темное веретенообразное тело, – набрал высоту, пока не сравнялся с краем горной террасы, и ушел, спасаясь, за скалы…

По всей вероятности, повредило механизмы управления, раз кокон не отправился к Сигнальной сопке. Главное – она успела. Она успела!

О, черт… Если бы у «Костолома» было сердце, оно бы замерло от леденящей тревоги.

Стая дроидов выпорхнула из-за ближайшей скальной складки и устремилась за коконом Мараны. Ночное небо прочертила лазерная паутина, скрещиваясь на жертве, которую они так терпеливо дожидались в своем укрытии. Кокон рухнул на землю, подскочил от удара, как резиновый мячик, снова упал и остался лежать, покачиваясь и медленно вращаясь вокруг оси на манер юлы. Он так и не раскрылся, чтобы выпустить Марану…

Я остался один. Так не должно было случиться. Но мне не следует думать об этом. Не сейчас. Позже. Если сам останусь жив. А шансов на это все меньше…

Буду лупить сволочей, насколько меня хватит.

Я двинулся вдоль вала в ожидании перезарядки, полный решимости угостить «Молотов» еще раз. Теплорассеиватели протяжно стонали, не в силах справиться с перегревом, уже вся броня дышала сухим, раскаленным жаром. Поврежденная нога слушалась вполне сносно, хотя и приходилось при каждом шаге напрягать искусственные мышцы до предела. Я все время чувствовал, как лопаются не выдержавшие напряжения волокна и работоспособных мышц становится все меньше.

Это их и спасло – то, что «Молоты» находились в воздухе. Видимо, ударная волна от взрыва «Мстителя» потревожила и так державшийся на честном слове остаток Рукава – а над ущельем нависал еще весьма приличный кусок, напоминавший гигантский обрубленный рог. Этот рог и рухнул вслед за основной массой. С рокочущим грохотом прокатившись по склону в быстро разрастающемся облаке клубящейся пыли, дробясь и разваливаясь на громадные каменные куски, вбирая в себя по пути камни, почву и скудную растительность, остатки рога достигли подножия уже в виде каменной лавины.

«Рубила» слишком поздно заметил опасность, а может, его прыжковые двигатели истратили топливо еще при перелете через Адскую Пропасть, и у него просто не было возможности что-либо предпринять. Масса вздыбленной земли и камня перла на него, словно живая, захватывая в клещи. Девяностотонный бронированный монстр все-таки попал в ловушку.

Затем вал захлестнул его. Левая нога, и так почти перебитая нашим огнем, сломалась, как спичка, гиганта опрокинуло на бок, грохот падения заглушил рев лавины. Вал перекатился через него сверху и затих, похоронив под собой почти полностью – из земли остались торчать лишь стволы гаусс-пушек. Как вехи надгробия.

Торжествовать было некогда – преодолев гребень, «Молоты» уже приземлились на моей стороне и сразу рванули в атаку на полной скорости, понеслись прямо на меня, открыв ураганный огонь из всех орудий.

Перезарядка. Залп. Удар «линии» остановил одного из нападавших. «Молот-1» споткнулся и на полном ходу воткнулся носом в землю, вспахав оказавшийся на пути холм. Это еще не конец, он поднимется. Приволакивая поврежденную ногу – она слушалась все хуже, я грузно и неуклюже маневрировал, переведя все внимание на второго «Молота». Нужно было выждать несколько невыносимо долгих секунд для того, чтобы накопители зарядились хотя бы для средних лазеров. Впрочем, то же самое требовалось и противнику…

«Молот-2» ждать не стал. Орудия его молчали, но он продолжал нестись сломя голову прямо на меня. Сто пятьдесят метров. Сто. Он что, решил таранить «Костолома», который на двадцать пять тонн тяжелее его? Тут я сообразил, что именно он задумал, но воспрепятствовать его маневру не смог. Покалеченная нога дрогнула в момент залпа, прицел сбился, залп ушел в небо. Не добегая тридцати метров, «Молот-2» взлетел. Пламя прыжковых сопел понесло его прямо надо мной, и в этот момент он начал стрелять. Казалось, очереди «химер» загрохотали прямо над головой. Сперва поток взрывающегося металла прошелся по моей левой руке, разбрызгивая НК-броню. Левая гаусс-пушка смялась посередине, задравшись вверх, словно при капитуляции. Не жалко. Все равно эта пушка сдохла. Затем очередь перечеркнула плечо с останками «адской плети» и макушку, раскурочив бесполезную РСЗО. Ничего, главное, что правое орудие все еще осталось цело.