Восхождение тени - Тэд Уильямс

Упав на вёсла и потихоньку восстанавливая дыхание, измученный, но радостно изумлённый силе своей когда-то больной руки, он взглянул на Раймона Бека и увидел, что тот плачет.

— Клянусь Тремя братьями, ты что, жалеешь, что сбежал от той семейки? — взорвался юноша. — Да они убили бы тебя! И наверняка уже поступили так с твоими друзьями!

Сам принц, впрочем, жалел тех людей лишь постольку-поскольку. Он ни за что бы не успел вовремя вывести из дома ещё и Финлая и бестолкового Марвина. Их схватили бы всех, и задача самого Баррика осталась бы неисполненной.

Так что выбор был прост.

— Бек, что за слёзы? Мы сбежали!

Парень поднял на спутника худое, грязное, залитое слезами лицо:

— Вы что, не понимаете? Это меня и пугает! Мы вне дома!

Баррик покачал головой:

— Что за ерунду ты мелешь?

— Это Затишь. Время, когда все Бессонные запираются в своих жилищах.

— Тем лучше. Сколько оно длится? Может, мы найдём Зал Горбуна прежде, чем они опять вылезут…

— Вы глупец! — глаза парня опять наполнились слезами. — Криксы вышли — а они в тысячу раз хуже любых Бессонных! — он схватил Баррика за руку. — Вы разве не понимаете? Уж лучше бы мы остались в доме Кью’аруса и его сыновья забили нас до смерти, чем теперь попасться Одиноким.

Бек уставился на воду.

— Уж лучше б нам и вовсе никогда не рождаться на свет.

Принц Энеас попрощался с ней, проводив до парадных дверей дворца Бродхолл.

— Надеюсь, вы простите меня, — сказал он. — Меня ещё ждут мои солдаты, а мы уже задержались дольше, чем я рассчитывал.

— Разумеется. От души благодарю вас, что составили мне компанию, ваше высочество. Надеюсь, я причинила вам не слишком много неудобств и ничем не обидела вас.

По выражению его лица она поняла, что принц действительно чем-то немного обеспокоен, но он постарался улыбнуться как ни в чём не бывало, прежде чем наклонился поцеловать принцессе руку.

— Вы действительно необыкновенная девушка, Бриони Эддон. Я не знаю наверное, что несёт нам ваше появление здесь, но предвижу, что отныне Тессис уже не будет таким как прежде.

"О боги", — подумала Бриони.

— Я только желаю сделать всё возможное для спасения моей семьи и моего народа.

— Как и мы все, — кивнул принц. — Но вы, как представляется мне, идёте путём чуть более необычным, чем избирает большинство, — он вновь улыбнулся — на этот раз искреннее. — Более необычным, но и более интересным. Я бы хотел ещё поговорить об этом… и о других вещах — и в самом скором времени. Увижу ли я вас сегодня за ужином? Возможно, мы могли бы потом погулять по саду и побеседовать.

— Если таково ваше желание, принц Энеас.

Но чего Бриони действительно хотелось, так это побыть наедине с собой — и подумать. Возможно ли, что её брат на самом деле жив, или такой смысл странного послания на архаичном языке барабанов фандерлингов — лишь её фантазия? Но если это правда, что она делает здесь, в чужой стране? Она должна быть рядом с ним, править Южным пределом или бороться против узурпаторов Толли. Давет дан-Фаар был прав: не следовало Эддонам ждать проявлений верности от подданных, пока те не увидят, что Эддоны сами верны им. Но посмеет ли она вернуться, не заручившись прежде военной поддержкой, только потому, что получила одно, весьма туманное послание? «Разумеется, нет — слишком многим я рискую. Не время для глупостей, мне следует быть терпеливой». Но ожидание тяготило, и особенно теперь, когда появился шанс, что Баррик ждёт её в Южном Пределе.

“Недостаточно считать себя лидером, — всегда повторял отец. — Нужно просчитывать всё как лидер. Ты должна уважать людей, рискующих жизнью ради тебя, и воздавать им должное каждый день — и в мыслях своих, и в поступках". Вспомнив эти слова, принцесса ощутила стыд. За целый день она не нашла времени повидать Ивви — подругу, едва не расставшуюся с жизнью вместо Бриони. Девушка чувствовала себя разбитой, и ей не хотелось идти прямо сейчас, но лидер не может не почтить такую жертву.

Ивгении и’Дорсос выделили собственную комнату, пока она будет поправляться — небольшую солнечную спальню в южном крыле дворца. Бриони подозревала, что так было устроено по приказу Энеаса, и хотя опасалась стать ему слишком многим обязанной, за такую предупредительность была очень благодарна.

Ивви сильно побледнела, под глазами залегли тёмные круги; а когда Бриони наклонилась поцеловать подругу, приподнявшуюся навстречу, то заметила, как сильно дрожат её руки.

— Так любезно с твоей стороны, что ты зашла ко мне, ваше высочество.

— Ох, скажешь тоже, — она присела рядом с кроватью и взяла холодную ладонь девушки в свои. — Ложись. Тебе что-нибудь нужно? Где твоя горничная?

— Побежала принести мне ещё холодной воды, — ответила Ивви. — Временами я сама холодная как лёд, а иногда мне так жарко, будто я горю! Она протирает мне лоб влажным платком, и от этого становится немного легче.

— Я так зла на себя, что позволила такому случиться с тобой.

Ивгения слабо улыбнулась.

— Это не твоя вина, принцесса. Кто-то пытался убить тебя, — глаза её раскрылись шире. — Его уже поймали?

"Или её, что равно возможно, " — подумала Бриони, а вслух сказала:

— Нет, но я уверена, что злодей будет найден и наказан. Только мне бы очень хотелось, чтобы этого с тобой не случилось вовсе.

Опасаясь, что девушке станет только хуже от таких разговоров, Бриони постаралась не задерживаться на этой теме и, чтобы отвлечь подругу, рассказала ей о своём приключении — удивительной встрече с калликанами. К концу повествования глаза Ивви снова округлились.

— Ну кто бы мог подумать! Туннели, уходящие в землю? И это в том самом месте, куда я тебя водила?

— В том, в том, — Бриони рассмеялась. — Я начинаю постигать истину старинной поговорки о святошах в рубище!

— И у них вправду было послание для тебя из твоего дома в Южном Пределе? О чём?

Бриони вдруг показалось, что она выболтала чересчур много.

— Ну, я, наверное, всё-таки преувеличила, когда сказала, что оно было для меня. На самом деле, понять, о чём именно там говорилось, практически невозможно — я даже не запомнила его дословно. Что-то о Древних. Мне сказали, что это прозвание народа теней, осадившего замок — тех чудовищ, которые напали на мой дом. Мне даже думать об этом невыносимо.