Хранитель Мечей. Война мага. Том 2. Миттельшпиль - Ник Перумов

– И сколько ж их там? – осведомился проконсул. – Десять тысяч? Сто? Двести? Есть ли конец их войску? На что рассчитывал Нерг, творя это заклятье? Что, ему удастся… э-э-э… воплотить всю льющуюся из Разлома мощь? И мы здесь, с нашими пятью легионами, перемелем их всех?

Император одобрительно кивнул. Посмотрим, как выкрутишься теперь, нергианец.

Однако чародея едкий вопрос нимало не смутил.

– Вопрос достопочтенного проконсула, чья доблесть уступит лишь его же храбрости, вполне понятен, – принялся разливаться он. – Именно так и должно вопрошать истинному полководцу, каковой, без сомнения…

– Короче! – бросил Император.

– Прошу прощения, повелитель, я лишь хотел отдать…

– Короче!!

– Повинуюсь. Итак, мы исходили из того положения, что ничего бесконечного не бывает, следовательно…

– Не испытывай моё терпение, нергианец! – Голос Императора стал опасно низким.

– Но это очень важно, повелитель! Я лишь хотел сказать, что бесконечной мощь Разлома быть не может. Это противоречит всем явленным законам сущего. Следовательно, предельное для нас, но ограниченное по силе заклятье способно…

Император не стал прерывать. Он даже сделал вид, что его гнев прошёл, и понудил себя пару раз милостиво кивнуть.

«Нергианец не хочет отвечать. А скорее всего, просто не может. Ему, похоже, и впрямь надо, чтобы мы втянулись в битву, выхода из которой не будет. Но зачем? Для чего? Опять пресловутое „познание“? По-детски: „А поглядим, чё выйдет, ежели козлоногие на легион полезут, кто кого заборет“?»

Нет, конечно же. Не по-детски. За маской льстеца и подхалима, забубённо чередующего «моего Императора» с моим же «повелителем», пряталось нечто очень не нравившееся правителю Мельина. И всё более крепла мысль, что в сложной и непонятной игре командоров Всебесцветного ордена, коих никто никогда не видел, даже всезнайка Сежес пока что лишь пешка.

Им нужна магия крови. Всё равно какой? Есть ли разница в том, каким образом умерщвлено человеческое существо, кем оно было, что творилось у него внутри в последние мгновения? Одинаковую ли силу отдадут матёрый мужик и малый ребёнок, древняя зажившаяся старуха или молодка с ребёнком в чреве?

От этих мыслей Императора даже мороз по коже продрал.

Несколько мгновений он даже не слышал, что там болтает осмелевший нергианец.

… – Так, значит, – ворвался в сознание бас проконсула, – ты говоришь, почтенный, что нужно уничтожить некое число этих самых «воплощённых» для того, чтобы сила Разлома утратила порыв и направленность, заметалась бы, закрутилась, как вода в стремнине, после чего исходящая из Разлома угроза исчезла б сама собой?

– Именно так, о доблестный Клавдий. Заклятье моего Ордена будет обращать и воплощать льющуюся из Разлома мощь ещё достаточное время. Уничтожение же каждого из «воплощённых» – это ещё один камень в запруду, даже не запруду, а высокую дамбу, коя надёжно преградит путь мутному потоку зла. В этом-то и состояла тонкость сотворённого моими братьями заклятья – не просто отразить нашествие, но и в буквальном смысле слова завалить им дорогу их же трупами.

– Всякая дамба, – услыхал Император язвительный, режущий голос Сежес, – имеет свой предел. Всякое вместилище имеет свойство переполняться. Полагает ли мой досточтимый коллега, что приложенных его братьями ресурсов хватит именно запечатать Разлом намертво?

– О многомудрая Сежес, я солгал бы, ответив тебе твёрдым «да»! – с обезоруживающей откровенностью развёл руками нергианец. – Конечно, всякую запруду можно прорвать. Но нам необходимо ещё очень многое узнать, прежде чем мои братья смогут изречь: «Да, мы в силах закрыть сам Разлом», не боясь при этом внушить нашему обожаемому повелителю беспочвенные надежды. Когда легионы сойдутся с врагом, все глаза Нерга обратятся к полю битвы. Мы сможем узнать многое, очень многое, что поможет нам в дальнейшем. Иной, лучшей стратегии сейчас никто предложить не в состоянии.

Сежес поджала губы, но всё ж нехотя кивнула.

– Мы вступим в битву, чародей, – произнёс Император, не отрывая взгляда от бледного лица волшебника – глаза того на миг вспыхнули радостью. – Мы вступим в битву, но я должен задать тебе вопрос. Как будут сражаться эти твари? В показанном тобой видении они не имели никакого оружия. Это так и останется? Кто-нибудь станет ими командовать?

– Э-э-э, нет, повелитель. – Нергианец сперва чуть замялся, но мигом вновь обрёл уверенность. – Они нападут беспорядочной толпой, без строя, порядка, командования и оружия. Всё, что они могут, – это чуять живую кровь, струящуюся в жилах твоих храбрых легионеров, без сомнения готовых все как один умереть во славу обожаемого пре…

– Побереги воздух, – оборвал его Император. – Я запомню твои слова, чародей. А теперь разрешаю тебе удалиться.

Волшебник растянул губы в самой приятной и светской улыбке, отвешивая низкий поклон.

– Пусть мой повелитель отдаст команду на последнее жертвоприношение…

– Отдам. Не сомневайся. Пока же оставь нас.

– Повинуюсь, мой Император, слушаю и повинуюсь…

– Тьфу. Слизняк какой-то, честное слово, – вполголоса проворчал проконсул, выждав достаточное время, чтобы Вольные могли отконвоировать нергианца подальше от императорского шатра.

– Сежес, пришло твоё время.

– Да, мой повелитель?

– Твой сбор… что ты планировала сделать?

– То же, что сделали адепты Серой Лиги в Мельине, – поджечь мешки и забросать ими неприятеля с помощью пращей или катапульт. Я приказала также изготовить мелкие порции сбора для лучников и арбалетчиков.

– Прекрасно. Я сильно подозреваю, что нам потребуются все твои запасы, Сежес.

Волшебница молча покивала.

– Ты распорядилась, чтобы сборы твоих трав возобновились, как только взойдёт зелень? Лето уже настало – ведётся ли сбор? Получим ли мы пополнение, если эта битва не окажется последней, что бы там ни болтал нергианец?

– Разумеется, повелитель. Как же иначе? Что бы ни говорил мой, гм, коллега, нам ещё предстоит долгая война. И пирамиды нагоняют на меня страх, признаться. В них скрыта такая мощь, что чувствуешь даже сквозь видение.

– До них нам ещё далеко. И хорошо, если Семандра даст нам спокойно разбираться с Разломом, хотя, конечно, какое уж тут «спокойно»… Проконсул, позаботься, чтобы все велиты имели бы запас… – Император чуть не оговорился: «сена», – этого сбора, и чтобы к каждой дюжине был бы приставлен факельщик.

– Не впервой, повелитель. Всё исполним, – уверенно кивнул Клавдий.

* * *

Жертвоприношение решили совершать этой же ночью. Нергианец уверял, что козлоногие ударят на рассвете, хотя высланные вперёд дозоры пока ещё не видели врага. Аколит Слаша Бесформенного так и не заговорил. По утверждению ликторов (поддержанных нергианцем), никакой ценности для следствия злосчастный фанатик более не представлял.