От плоти и крови - Нора Робертс

– Эй, сестренка! – издевательски передразнила Фэллон. – Разве ты не хочешь поиграть? Или предпочитаешь прятаться за спинами мамочки с папочкой?

Аллегра швырнула сгусток тьмы с такой силой, что удар, пришедшийся в щит всадницы, отдался в плече.

– Или ты просто стесняешься? – продолжила дразнить Петру Фэллон, в свою очередь швыряя огненный шар.

– Она не стоит нашего внимания, – следуя примеру спутницы, презрительно выкрикнул Дункан. – Трусливая малышня. Да еще и такая уродливая. Давай побыстрее здесь закончим и пойдем выпьем пива.

– Я убью вас обоих! – взвизгнула Петра, выбираясь из надежного укрытия за спинами родителей и метая во всадников огненные шары и молнии.

Ее лицо исказилось от гнева. В глазах – голубом и черном – полыхало пламя безумия.

Фэллон отразила один, другой, третий снаряд.

– Жди, – велела она Дункану. – Жди.

А затем вскинула меч, с которого сорвалась ослепительно-белая молния, и направила Леоха на врагов.

Эрик вскрикнул, метнулся вперед, поднимая ураганный ветер, оттолкнул дочь за спину и принял удар меча на себя. Отрубленное крыло полетело на землю, клинок рассек грудь до самого живота.

Аллегра завизжала так пронзительно, что воздух задрожал.

Фэллон же нырнула на Леохе вниз.

– Сейчас, мам! Давай! – изо всех сил выкрикнула она.

Лана стояла, больше не сдерживаясь и испуская волны гнева, окружавшие ее красной дымкой. Застарелая ярость всколыхнулась с новой силой, но в обжигающей энергии отчетливо виднелись и нити, порожденные любовью. Этот туман разрастался, катился неудержимой волной. Аллегра обхватила Петру и свечой взмыла в небо, стараясь спастись от нагонявшего края смертельной пелены.

Мать тьмы столкнулась с матерью света. И проиграла.

– Хватит! – попросила Фэллон. – Мне нужно очистить небо. Дункан, помоги! Я должна посмотреть.

– Они исчезли.

И все же она обыскала окрестности, то поднимаясь на Леохе под облака, то паря над самой землей.

– Ты ранен? – спросила она Дункана, не сводя глаз с неба, где сквозь редеющую дымную пелену начали проступать звезды.

– Не сильно. Не так сильно, как враги. Вот их-то потрепало. Спускаемся?

Когда Эрик упал на край кукурузного поля, Саймон поспешил к нему, оставив Лану. Ему были знакомы звуки сражения: крики раненых, просьбы о помощи. И запахи тоже всколыхнули воспоминания: дым, кровь и смерть.

Саймон не раз смотрел в глаза умирающих и узнал бы этот взгляд где угодно. Сейчас так смотрел Эрик. Искалеченный и изломанный, он еще дышал, но неглубоко. На губах пузырилась кровь. От таких ран не спасут ни врачи, ни магия.

– Ты покойник, – проинформировал Саймон. – Хотя, возможно, и протянешь до тех пор, когда мои девочки, мои невероятные девочки, выскажут тебе все, что уже давно хотели.

– Кто… – прохрипел Эрик и закашлялся, брызгая кровью. – Кто ты?

– Я тот, кто привел Избранную в этот мир. И первым взял ее на руки. – Нацелив на раненого винтовку, Саймон бросил короткий взгляд в сторону, где приземлился Леох. Фэллон соскочила с коня и побежала к отцу.

В это время Эрик трясущейся рукой достал черный кинжал и приготовился его метнуть. Однако Саймон успел выстрелить раньше.

– Это за Макса, урод.

Фэллон подбежала и застыла как вкопанная, переводя дыхание и следя, как черный клинок рассыпается прахом в пальцах Эрика. Его единственный глаз неподвижно смотрел на нее.

– Я хотела сама его прикончить.

– Так и было.

– Нет, это сделал ты, – покачала головой Фэллон, возвращая меч в ножны. Потом взяла Саймона за руку, а свободную протянула подбежавшей Лане. – Думаю, так и было предначертано с самого начала. Не занять место отца, потому что ты и есть мой отец. А воздать за него брату, предателю и убийце.

– Ты ранена.

– Почти нет, – отмахнулась Фэллон, оглядывая свои поверхностные царапины и ожоги. – Но другие серьезно пострадали. – Она повернулась к матери и призналась: – Я тебя недооценила.

– И не только ты, – согласился Саймон.

– Никогда больше так не поступлю.

– Поддерживаю.

– Поможешь раненым? – попросила Фэллон.

– Конечно. Но сначала тебе, – решительно заявила Лана и пресекла возражения дочери: – Я твоя мать. Так что сначала осмотрю тебя.

Ожидая окончания лечения, Фэллон разглядывала мертвого Эрика и чувствовала, что охватившая ее ярость успокаивается, как ожоги под прикосновениями Ланы.

– Нужно сжечь его тело в магическом пламени, а останки посыпать солью и закопать в бесплодных землях вместе с головой змеи, клыком шакала и крылом вороны. – Фэллон посмотрела на мать. – Ты снова задала жару Аллегре.

– Этого недостаточно. Они вернутся.

– Вернутся. Но мы больше не сбежим.

– Да уж, с этим покончено. А теперь иди, – мягко сказала Лана, погладив дочь по щеке. – Люди должны увидеть, что ты цела. Я помогу медикам. Твой отец разберется с… этим. – Она бросила презрительный взгляд на останки Эрика.

– Разберусь, малышка, не переживай, – кивнул Саймон.

Когда Фэллон отошла, Лана повернулась к мужу.

– Макс умер здесь. На этом самом месте, где упал Эрик. Меч нашей дочери направил его сюда, а ты покончил с ним. Прямо здесь. Макс пытался остановить брата. Я тоже пыталась его остановить. Но это сделали вы с Фэллон. Думаю, это важно, что именно вы с Фэллон завершили то, что мы начали.

– Все закончилось, – поцеловав жену в лоб, произнес Саймон. – Иди и помоги лечить раненых. А я позову парочку парней, чтобы переместить Эрика на открытое пространство. Потом организую охрану, пока дочка не совершит тот обряд, что собиралась.

Фэллон с облегчением всматривалась в знакомые лица, обходя парковую площадку, которая уже во второй раз превратилась в поле битвы. Фред с другими феями уже начали очищать и заряжать светом клочки земли, куда попали сгустки тьмы и молнии. Другие собирали мусор и щепки от разбитой беседки. Некоторые рыдали или стонали от боли.

После битвы всегда будут слезы и кровь, но большинство занимались необходимыми делами с угрюмой решимостью на лицах.

Фэллон остановила пробегавшую мимо Ханну и спросила:

– Можешь описать ситуацию? Сколько погибших, раненых?

– Очень многие пострадали от ожогов и порезов. Несколько человек получили серьезные травмы. – Сестра Дункана на мгновение закрыла лицо руками. – Включая Старр. Ей здорово досталось, но она отказывается от лечения и кричит, когда к ней прикасаются. Флинн пытается до нее достучаться, но он и сам сильно ранен. А еще… еще Тоня.

– Насколько серьезно? – прошептала Фэллон, стискивая запястье Ханны.