Любить - значит страдать. - Ребекка Донован

– Да?

– Можешь объяснить одну вещь?

– Попробую.

– Что случилось с моей щиколоткой?

Эван молчал. Я отыскала одинокую звезду и стала терпеливо ждать.

– У нее был молоток. Я нашел его на кровати у твоих ног. – В голосе Эвана слышалась неприкрытая боль.

Я закрыла глаза, пытаясь вникнуть в смысл этих страшных слов.

– Так ты поэтому отказался участвовать в том проекте в художественном классе? И так стремительно вышел из класса?

Я нашла его руку – она была холодной и очень напряженной, – наши пальцы переплелись.

– Ну вот, я прощаю тебя, – выдохнула я. – Прости и ты меня.

– За что?

– За то, что была такой упрямой. За то, что не послушалась вас с Сарой и осталась там. За то, что никому не рассказала и убедила тебя сидеть тихо. За то, что не попросила о помощи. За то…

– Довольно, – резко произнес Эван.

А ведь я не назвала еще тысячу причин, за что меня надо прощать. Эван взял мою руку и поцеловал. Он перевернулся на бок, и я поймала на себе его полный сочувствия взгляд.

– Я прощаю тебя, – прошептал он. – Я прощаю тебя, – погладив меня по лицу, повторил он, и я невольно вздрогнула. – Я прощаю тебя, – дрожащим голосом прошептал он, смахнув со щеки непрошеную слезу. Я хотела ему ответить, но все слова разом застряли в горле. И тогда он еле слышно сказал: – А теперь, Эмма, ты должна простить себя.

Я зажмурилась, чтобы не разреветься, и внезапно почувствовала на губах его нежные губы. Этот поцелуй был красноречивей всяких слов. Душа запела от внезапно нахлынувших чувств.

Потом я прильнула к нему всем телом, и мы будто слились воедино. Его губы ласкали мой рот, а соленые слезы обжигали язык.

Я стащила через голову футболку и сразу почувствовала на спине его теплые руки. Наш поцелуй длился так долго, что стало трудно дышать. Эван рывком снял с себя рубашку и прижался мускулистым торсом к моей груди.

Эван провел губами по моей шее, и я почувствовала, что вся горю. Не размыкая объятий, мы принялись лихорадочно стягивать с себя оставшуюся одежду. Конечно, я уже успела изучить буквально каждый дюйм его тела, и все же мы еще ни разу не были так близки.

От его нежных прикосновений кружилась голова. И каждый выдох сопровождался гулкими ударами сердца. Тело мое невольно напряглось, я закрыла глаза и сосредоточенно сдвинула брови. Он буквально вбирал в себя мое отрывистое дыхание. А я чувствовала все и одновременно ничего. Я судорожно сжала его руку, выгнулась дугой навстречу его телу, а затем бессильно упала на одеяло.

А потом лежала неподвижно, прислушиваясь к стуку крови в ушах. Эван потянулся к валявшимся рядом джинсам, залез в карман, что-то оттуда достал, разорвал обертку и склонился надо мной, пристально вглядываясь в мое лицо.

– Ты как, нормально? – спросил он.

– Да, – выдохнула я, обхватив его ногами.

Он двигался медленно и осторожно. Мне казалось, что я умираю. А когда он ускорил темп, я обеими руками вцепилась ему в спину. Хриплое дыхание вырывалось из его полуоткрытого рта.

Я потянулась к нему, и он раздвинул мои губы языком. Потом отстранился и со свистом выдохнул. Он смотрел на меня и, казалось, видел даже то, что невозможно было увидеть. Ранимость и беззащитность. Любовь и желание. А я задыхалась от бушующих внутри чувств, которые уже не вмещала моя измученная душа.

Эван взмок, его грудь была скользкой от пота. И я лизнула его соленую кожу, ощутив сладкую дрожь во всем теле. Эван закрыл глаза, резко напрягся и обмяк. Мы лежали молча, медленно приходя в себя и пытаясь отдышаться. Он положил мне голову на грудь, а я нежно обняла его.

– Скажи, я не делаю тебе больно? Я имею в виду сломанные ребра, – уточнил он. Но я только покачала головой, потому что напрочь забыла о своей травме. – Мне нравится слушать, как стучит твое сердце. Часто-часто, – сказал Эван. – Ты не замерзла? – (Я покачала головой.) – Говорить можешь?

Я снова покачала головой.

Он ухмыльнулся и потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Прохладный воздух слизывал пот с моего тела, отчего оно покрывалось мурашками. Тогда Эван поднял край одеяла и набросил на нас. Мы лежали на боку, лицом друг к другу.

– Ты точно в порядке? – озабоченно спросил он.

– Да, – радостно улыбнулась я и неожиданно рассмеялась.

– И что тебя так развеселило? – поинтересовался он.

– Люблю эффект неожиданности.

– А я люблю тебя, Эмма, – прошептал он.

Я проснулась с первыми лучами солнца. Пение птиц и рассеянный утренний свет были чудесными предвестниками нового дня.

Его теплое дыхание щекотало мою шею. Он спал, положив руку мне на живот. Я повернулась, спиной почувствовав крепкое мужское тело. Его рука моментально отяжелела. А меня накрыло жаркой волной, дыхание участилось, и я еще сильнее прижалась к нему. Он беспокойно заворочался и, полусонный, дотронулся до моего бедра. И хотя от легких прикосновений его пальцев сердце сразу забилось сильнее, я еще не оправилась от потрясений этой ночи и явно была не готова повторить это утром. Я осторожно потянулась к своему рюкзаку на полу палатки. Порылась в кармане и достала упаковку жевательной резинки.

– Жвачку хочешь? – положив пластинку в рот, предложила я.

– Да, спасибо, – рассмеялся Эван.

– Хорошо, вот теперь я могу тебя поцеловать, – сообщила я, прильнула к его губам, мгновенно ощутив во рту вкус корицы. – С днем рождения, – чувствуя легкое головокружение, произнесла я.

Взгляд его серо-голубых глаз был сияющим, задумчивым и невероятно пронзительным.

– Спасибо тебе, – сказал он и уже тише добавил: – За идеальный подарок. – Эван провел пальцем по моей раскрасневшейся щеке, убирая разметавшиеся волосы. – Ты очень красивая. – Он нежно коснулся рукой моих губ, а потом прильнул к ним, словно хотел перехватить мое дыхание.

– Я люблю тебя, – прошептала я, в очередной раз утонув в его глазах, которые смотрели так внимательно, словно прислушивались к моим мыслям. – Нам, наверное, уже пора?

– Ну что ж, это мы еще посмотрим, – ответил он. У меня заурчало в животе, и Эван ехидно ухмыльнулся: – Похоже, ты здорово проголодалась.

– Ладно, давай вставать, – неохотно отозвалась я и села, натянув до шеи спальный мешок. – Представляешь, я еще никогда в жизни не спала голой.

– И спорим, наверное, еще никогда не ела маршмэллоу в голом виде, – беззаботно рассмеялся Эван.

– Да уж, и это тоже впервые, – кивнула я. – Интересно, а ты имеешь хоть какое-нибудь представление, который час?

– Нет, но не сомневаюсь, что Джаред уже ищет меня.