Зорге - Александр Евгеньевич Куланов

противник Токио – во всяком случае, на ближайшее время: «Интерес к русскому “заклятому врагу” утрачен; на русских даже начинают взирать по-новому, как на возможных дружелюбных соседей. Но тем острее становится теперь столкновение с Англией и Соединенными Штатами, ибо они были властителями “великоазиатского пространства” и, пожалуй, продолжают претендовать на эту роль и сегодня. Именно эти две державы, главным образом, на протяжении десятилетий пытались ради сохранения своих тихоокеанских владений подтолкнуть Японию к экспансии на север континента. Сегодня вполне возможно, что Владивосток, который еще недавно называли “кинжалом, направленным на Японию”, утратит свое острие. Сингапур же, напротив, уже сегодня является символом англо-американской враждебности по отношению к японской политике большого пространства на Тихом океане».

Статья привлекла большое внимание читателей не только в Германии, но и за ее пределами. Не исключено, что корни интереса американской разведки к доктору Зорге скрываются как раз в ноябре 1940 года, когда германский журналист впервые открытым текстом сообщил о коренном изменении направления экспансии Японии и фактически назвал географическую цель нового удара: Сингапур – главную базу военно-морских сил Великобритании в Южной Азии, и политическую – Англия и США. Правда, для того чтобы выйти на полуостров Малакка, требовалось устранить американский флот, царивший на Тихом океане. До нападения на Пёрл-Харбор оставался один год и три недели.

В Москве тем временем составили ежегодную справку на резидентуру «Рамзая». В ней не было практически ничего нового. Отмечалось, что Зорге имеет прочное положение в немецком посольстве в Токио, однако материалы, которые он мог бы получить благодаря этому положению, не вызывают чувства удовлетворения в Центре. Главное: «Ряд сведений, полученных от Рамзая, несомненно носит дезинформационный характер…»

Далее говорилось: «В оценке положения Японии Рамзай настойчиво проводит точку зрения слабости Японии к активным действиям против СССР.

Надежность Рамзая сомнительна…

Резидентура Рамзая основной задачи – добывание документальных данных по вооруженным силам Японии, подготовки Японией войны – не выполняет… (подчеркнуто в документе. – А. К.).

Надежность резидентуры сомнительна…

Резидентура Рамзая является единственным н/л источником получения материалов о внутриполитическом положении Японии и мероприятиях японского правительства… значительная часть даваемой Рамзаем информации достоверна. Возможно, что Рамзай делает это из стремления поддержать свой авторитет перед РУ и обеспечить себе возможность возвращения в СССР с определенными целями…

ПРЕДЛОЖЕНИЯ:

1. Резидентуру “Рамзая” сохранить, расценивая ее как р-ру двойника…

3. Получаемые материалы рассматривать весьма критически…

5. Сократить расходы по резидентуре “Pамзай” на 1941 год на 30 %»[506].

В Токио летели короткие сообщения по результатам проверки: «Напишите Рамзаю, что его информация ни к черту не годится», «Вашей информацией по военным вопросам за последние 3 месяца не удовлетворен». Зорге психовал, пил, но старался, как мог, пытаясь закрыть бреши в военно-технической разведке. 28 декабря он передал точные данные о составе и численности японской армии в Китае, о ведении боевых действий там и точнейшие сведения об авиационном заводе «Мицубиси» в Нагое, о работе военной промышленности Японии и запасах военно-стратегического сырья.

Помимо этого, Зорге информировал Москву о ситуации на западных границах Советского Союза: «Каждый новый человек, прибывающий из Германии в Японию, рассказывает, что немцы имеют около 80 дивизий на восточной границе, включая Румынию, с целью воздействия на политику СССР. В случае, если СССР начнет развивать активность против интересов Германии, как это уже имело место в Прибалтике, немцы смогут оккупировать территорию по линии Харьков, Москва, Ленинград. Немцы не хотят этого, но прибегнут к этому средству, если будут принуждены на это поведением СССР. Немцы хорошо знают, что СССР не может рисковать этим, так как лидерам СССР, особенно после Финской кампании, хорошо известно, что Красная Армия нуждается по меньшей мере иметь 20 лет для того, чтобы стать современной армией, подобной немецкой. Это мнение, по заявлению многих, разделяется генералом Козариным в Москве и является мнением человека нового ВАТ Германии в Токио, который был в СССР неоднократно. Новый ВАТ в Токио заявил мне, что цифра 80 дивизий несколько, видимо, преувеличена»[507].

До самого конца года «Рамзай» вел интенсивный радиообмен с Москвой, сообщая о текущих изменениях японской политики, а 27 декабря отправил в Центр тревожную телеграмму о том, что из-за слишком жестких требований СССР к Японии в вопросе о заключении соглашения о ненападении сама перспектива переговоров с Кремлем под угрозой. Правительство Коноэ стремительно теряло популярность, и любые уступки Советскому Союзу были для него сейчас смертельно опасны. Небольшую по объему шифровку переводили в Москве три дня и положили на стол Голикову лишь 30 декабря[508].

Тогда же Зорге попросил еще тысячу долларов для Клаузена, который не мог закупать товары для своей фирмы в Германии из-за ограничений хождения японской иены. Резолюция была ожидаема: «…зачем ему амы, торгуя с немцами. По-моему, денег не нужно давать»[509].

Глава тридцать шестая

Пропагандисты в преддверии войны

Когда обычные читатели – не историки, но любители покопаться в загадках ушедшего века, вспоминают имя Зорге, больше всего споров они затевают вокруг рассказа о том, назвал или не назвал он точную дату нападения Германии на Советский Союз, и поверил или не поверил Сталин этому сообщению. Многие даже убеждены до сих пор, что именно это сообщение стало поводом для присвоения Рихарду Зорге звания Героя Советского Союза. Надеюсь, читателю уже понятно, почему «Рамзай» достоин был стать Героем – вне всякой связи с этим сообщением. Но о событиях 1941 года, конечно, необходимо рассказать подробнее.

Первые из известных нам телеграмм Зорге, отправленных им в последние месяцы работы в Токио, относятся к 18 января. В них он сообщил о нерешительности командования японского императорского флота, изучающего уроки поражения итальянцев от Великобритании в Средиземном море, об отъезде в Европу посла Осима и возможном движении Японии в сторону изменения Тройственного пакта в «наступательный союз» и о приглашении министра иностранных дел Японии Мацуока в Берлин, а также о полученной от Одзаки важной информации о готовящемся в марте десанте японских сил в Сайгоне[510]. Осложнению ситуации в Индокитае были посвящены радиограммы «Рамзая» от 27 и 29 января. В них говорилось о растущем давлении Японии на Францию (из местных колоний которой японцы получали необходимый им рис и от которой теперь несложно было получить хорошие условия), а также о содержании секретного доклада английской военно-морской разведки, перехваченного японцами, переданного адмиралу Веннекеру и прочитанного Зорге. Из доклада следовало, что Англия не готова воевать с Японией в Юго-Восточной Азии, не имеет надежд на удержание Гонконга в случае японского наступления и будет тянуть время, делая хорошую мину при плохой игре и надеясь отстоять Сингапур, получив помощь от США[511]. День за днем, неделя за неделей, по мере того, как обострялась обстановка в этом регионе, «Рамзай» информировал Москву о японских планах действий, становившихся известными ему через Отта и «Отто».