Мужчины не ее жизни - Джон Ирвинг

Она повела его в кафе завтракать, а оттуда они отправились в так называемое «литературное» кафе на Кловенирсбургвал выпить еще кофе. «Де Энгелбевардер» оказалось темноватым заведением с попукивающей собакой, спавшей под одним из столиков; за немногими столиками, куда проникал свет из окон, пили пиво пять-шесть английских футбольных болельщиков. Их сверкающие синие футболки восхваляли один из сортов английского лагера, а когда в кафе входили и присоединялись к ним очередные два-три их товарища, они в качестве приветствия исполняли куплет воодушевляющей песни. Но даже эти отрывистые громкие песнопения не могли разбудить собаку или остановить ее попукивание. (Если «Де Энгелбевардер» отвечал представлениям Уима о «литературном» кафе, то Рут вовсе не хотелось бы увидеть то, что он называл низкопробным баром.)

Утром Уим, казалось, был уже не столь удручен своим творческим провалом. Рут решила, что достаточно осчастливила его и больше в его помощи не нуждается, — ее исследования в этой области можно было считать законченными.

— Какие «исследования»? — спросил молодой человек у зрелой писательницы.

— Так.

Рут помнила, какой шок испытала, прочтя, что Грэм Грин, будучи студентом Оксфорда, экспериментировал с русской рулеткой — самоубийственной игрой с револьвером. Эти сведения потрясли ее представления о Грине как о писателе, который, как никто другой, умеет контролировать себя. Во время этой опасной игры Грин был влюблен в гувернантку своей младшей сестры, которая была на двенадцать лет старше юного Грэма и уже обручена.

Если Рут Коул могла представить себе молодого поклонника вроде Уима Йонгблуда, играющего из-за нее в русскую рулетку, то где у нее была голова, когда она вместе с Уимом отправилась в квартал красных фонарей и наугад обратилась сначала к одной, а потом к другой проститутке с предложением разрешить им посмотреть на ее работу с клиентом? Хотя Рут заранее объяснила Уиму, что она ставит этот вопрос гипотетически, — что на самом деле она не хочет видеть проститутку за этим действием (действиями), — те женщины, с которыми разговаривали Рут и Уим, либо не понимали, либо намеренно неверно интерпретировали это предложение.

Доминиканки и колумбийки, которых больше всего было в окнах и дверях в районе Аудекерксплейн, не вызывали доверия у Рут, потому что она сомневалась в их достаточном владении английским — вполне обоснованно; Уим подтвердил, что нидерландский они понимали еще хуже. В открытых дверях на Аудекеннисстег стояла высокая сногсшибательная блондинка, но она не говорила ни по-английски, ни по-нидерландски. Уим сказал, что она — русская.

Наконец они нашли проститутку-тайку в подвальной комнате на Барндестег. Это была плотного сложения женщина с обвислыми грудями и с брюшком, но у нее было удивительное лунообразное лицо, плотоядный рот и большие красивые глаза. Поначалу могло показаться, что она сносно владеет английским, — она провела их по лабиринту подвальных комнат, где целая деревня тайских женщин с пристальным любопытством вглядывалась в них.

— Мы хотим только поговорить с ней, — неубедительно проговорил Уим.

Грудастая проститутка провела их в тускло освещенную комнату, в которой не было ничего, кроме двуспальной кровати, застланной оранжево-черным покрывалом с изображением рычащего тигра. В центре кровати, как раз на открытой пасти тигра, частично закрывая ее, лежало зеленое полотенце, все в разводах и чуть помятое, словно плотно сложенная проститутка только несколько минут назад встала с него.

Все комнаты, выходящие в подвальный коридор, были разделены перегородками, не доходящими до потолка, и через эти тонкие перегородки из более ярко освещенных комнат свет проникал в полутемные. Стены задрожали, когда проститутка опустила в дверном проеме бамбуковую занавеску, под которой Рут увидела шлепающие по коридору босые ноги других проституток.

— Какую вы хотите смотреть? — спросила тайка.

— Нет, мы не этого хотим, — сказала ей Рут. — Мы хотим у вас узнать, какие у вас были случаи с парами, которые платили вам, чтобы вы разрешили им посмотреть за вами с клиентом. — Спрятаться в комнате было негде, и потому Рут спросила: — И как вы это делаете? Куда вы можете спрятать того, кто хочет посмотреть?

Плотная тайка разделась. На ней было облегающее оранжевое платье из какого-то тонкого материала. На спине имелась молния, которую она быстро расстегнула, потом скинула штрипки с плеч и, поведя талией, вывернулась из платья, которое сползло на пол. Не успела Рут произнести и полслова, как тайка заголилась.

— Вы можете сидеть на этой стороне кровати, — сказала она Рут, — а я лягу с ним с другой стороны.

— Нет… — снова начала Рут.

— Или вы можете стоять, где захотите, — сказала ей тайка.

— А если мы оба захотим смотреть? — спросил Уим, но это только больше запутало проститутку.

— Вы оба хотите смотреть? — спросила плотно сложенная тайка.

— Да нет, — сказала Рут. — Если бы мы оба захотели смотреть, то как бы вы это устроили?

Обнаженная женщина вздохнула. Она легла спиной на полотенце, перекрыв его собой целиком.

— Кто хочет смотреть первым? — спросила проститутка. — Это будет стоить немного дороже, я думаю…

Рут уже заплатила ей пятьдесят гульденов.

Крупная тайка умоляющим жестом раскрыла перед ними руки.

— Вы хотите оба — смотреть и делать? — спросила она.

— Нет-нет, — нахмурилась Рут. — Я просто хочу знать, смотрел ли кто-нибудь за вами раньше и как они это делали?

Сбитая с толку проститутка указала на верхушку стены.

— За нами сейчас смотрят — вы так хотите?

Рут и Уим посмотрели на перегородку, которая не до потолка отделяла комнату от соседней по другую сторону двуспальной кровати. Около потолка на них с ухмылкой глядело лицо пожилой маленькой тайки.

— Бог ты мой! — сказал Уим.

— Нет, у нас ничего не получается, — сказала Рут. — Это языковая проблема.

Она сказала проститутке, что та может оставить себе деньги — они видели все, что хотели.

— Не будете смотреть, не будете ничего делать? — спросила проститутка. — Что не так?

Рут и Уим направлялись по узкому коридору к выходу, а за ними шла голая женщина — она спрашивала их, может, причина в том, что она слишком толстая, — а маленькая проститутка постарше, та, которая ухмылялась из-за перегородки, глядя на них, встала у них на пути.

— Ты хочешь что-нибудь другое? — спросила она Уима; она прикоснулась к его губам пальцами, и парнишка попятился назад. Маленькая женщина в летах подмигнула Рут. — Ты-то уж, наверно, знаешь, что любит этот мальчик, — сказала она, щупая пах Уима. — Ай-ай! — воскликнула маленькая тайка. — У него такой большой, он хочет-хочет кой-чего, да-да.

Уим паническими движениями, пытаясь защититься, одной рукой закрыл пах, другой губы.

— Мы уходим, — твердо сказала Рут. — Я уже заплатила. Когтистая рука маленькой проститутки тянулась к груди Рут, но тут крупная голая тайка, которая шла сзади, протиснулась и встала между Рут и агрессивной старой шлюхой.