Леонид Леонов - Захар Прилепин

«Пламенной любовью к родине и острой ненавистью к фашистским изуверам проникнуты талантливые статьи Л. Леонова, публиковавшиеся в дни войны и теперь, в послевоенный период, — сообщает советская пресса. — Ордена Трудового Красного Знамени и Отечественной войны I степени, которыми советское правительство наградило Леонова, — свидетельство высокой оценки его творческой работы».

Товарища Сахарова поддержали и проголосовали единогласно.

В «Литературной газете» заметка о выдвижении Леонова, вопреки алфавиту, идёт под известием о выдвижении Михаила Шолохова (от, естественно, станицы Вёшенской Миллеровского избирательного округа). Так же в своё время Шолохов, по табели о рангах, шёл после Алексея Толстого.

Внизу, под информацией о Леонове, в советских газетах размещалось, как правило, известие о выдвижении в Верховный Совет украинского поэта Павла Тычины. Это напоминало советским людям, что они живут в многонациональной семье народов.

Место Владимира Ставского занимал теперь в прошлом восхитительно талантливый поэт Николай Тихонов, с которым Леонов в далёком 1930-м ездил в Среднюю Азию. Теперь Тихонов — председатель правления Союза советских писателей, литературный чиновник высшего ранга.

Помимо вышеназванных в Верховный Совет избирался всё тот же Корнейчук, а также Бажов, Парфёнов, Фадеев, который оказался по статусу ниже Леонова, вполне возможно, потому, что как писатель давно уже не воспринимался — со времён «Разгрома» он не выпустил ни одной завершённой вещи.

Однако только о Леонове и Шолохове вышли в «Правде» огромные, в полполосы, материалы: «Писатель-патриот» о первом и «В станице Вёшенской» о втором. Статья о Леонове была опубликована в номере от 12 января, автор её, писатель Сергей Бородин, писал: «Национальная гордость великоросса сливается в творчестве Леонида Леонова с гордостью за весь советский многонациональный народ». Характерная для тех времён фраза! Не мешает помнить, что написал её автор глубоко патриотических книг о русской истории и к тому же потомственный дворянин — до 1941 года дворянства своего опасавшийся и публиковавшийся под псевдонимом Амир Саргиджан. (Он, добавим, вступил во Всероссийский союз писателей в 1925 году по рекомендации Андрея Белого, Всеволода Иванова и Леонида Леонова.)

Шестнадцатого и семнадцатого января в Загорске, а 18-го — в Пушкино прошли предвыборные встречи Леонова.

Отчёты о собраниях пестрят словами истёртыми и патетичными, но есть основания предполагать, что когда девушка-комсомолка вышла и перед всем залом сказала Леонову, что «в нашем воспитании есть и ваша доля, Леонид Максимович», она говорила искренне.

Несколько лет спустя в газете «Литературная Россия» будет опубликовано письмо некоего О. Копытко, военного, который, без всякой привязки к юбилеям и прочим празднествам, неожиданно признается: «Одним из любимых писателей, на книгах которого воспитывалось моё поколение, был Леонид Леонов. Когда грянула война, мы, семнадцатилетние парни, учились по Леонову ненавидеть врага. „Наша Москва“, „Ярость“, „Примечание к параграфу“ рождали священную ненависть к врагу. И сейчас помню грозную фразу писателя: „В триста миллионов рук мы дотянемся до тебя, Адольф Гитлер“. Мы знали, что дотянемся. Не помню, как попала к нам в землянку маленькая книжка с пьесой „Нашествие“, но помню суровое, грозное молчание солдат, рождение жгучего желания мстить…»

В течение многих лет подобных писем приходило и к Леонову и в газеты множество.

Десятого февраля 1946 года он был избран депутатом Верховного Совета СССР второго созыва.

Наградной список Леонова, по-видимому, показался писательской организации не столь пышным, как следовало бы. Общий тираж книг Леонова, как писали газеты, составлял к тому моменту 1 973 400 экземпляров, и при этом всего одна Сталинская премия и два ордена… У многих литераторов, куда меньшего ранга, к тому же более молодых, скажем, у Симонова и Корнейчука, одних Сталинских премий уже было по три.

В итоге 16 февраля 1946 года первому заместителю председателя Совета народных комиссаров товарищу Молотову на стол ложится бумага от председателя правления Союза писателей Н. Тихонова и секретаря правления Д. Поликарпова.

В послании сообщается:

«В феврале исполнилось 25-летие литературной деятельности известного русского писателя Леонида Максимовича Леонова.

Литературной деятельностью Л. М. Леонов занимается с февраля 1921 года. Первые его произведения были напечатаны в газете 15-й Сивашской Краснознамённой дивизии».

Стоит сказать, что в данном случае имеет место некоторый подлог.

Напомним, что первые заметки Леонова были опубликованы в 1913-м, в июле 1915-го — первое стихотворение и, наконец, в 1918 году Леонов проявил себя как ярый антибольшевистский публицист. Хорошо, что никому не пришло в голову отметить 20-летие творческой деятельности Леонова в 1938 году, с приложением необходимых публикаций.

Далее Тихонов и Поликарпов перечисляют книги Леонова (привычно забывая такие, как «Вор», «Необыкновенные рассказы о мужиках», «Метель» и прочие), упоминают его военную публицистику, между делом отмечают, что «творчество Л. М. Леонова высоко ценил А. М. Горький», и в финале ходатайствуют о награждении писателя орденом Ленина.

Спустя два дня Молотов, который в своё время подписывал разгромное постановление о «Метели», начертает на письме резолюцию: «Т. Сталину. Прошу утвердить».

В тот же день товарищ Сталин утвердил ходатайство.

В феврале Леонов получил орден Ленина, а в марте на радостях начал работать сразу и над пьесой «Золотая карета», и над завершением «Пирамиды» — роман тогда ещё назывался «Ангел».

В который раз Леонову казалось, что вот теперь-то его, орденоносца и депутата, никто не тронет.

Как бы не так!

Первый вариант «Золотой кареты» назывался «Градоправительница» и был завершён ещё в июне 1946-го.

Судьба этой пьесы оказалась напрямую связана с постановкой «Лёнушки».

Столичная премьера «Лёнушки» состоялась 15 июля 1946-го в Московском театре драмы.

Вопреки обыкновению (и, верно, ожиданиям Леонова) никаких откликов на постановку не было. Буквально ни одного.

«Лёнушка», на наш взгляд, является не только самой слабой пьесой Леонова, но, пожалуй, самой неудачной его литературной работой вообще. Надуманная, с вопиюще нереальными коллизиями и даже для эпического текста совершенно неживым и патетичным языком; именно поэтому в течение трёх лет ни один театр не брал её — несмотря на триумф «Нашествия».

Проблема, однако ж, была ещё и в том, что поставили «Лёнушку» в откровенно смутное время — накануне августовского постановления ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“».

Как мы помним, это постановление коснулось в первую очередь названных журналов и двух публикуемых там авторов: Михаила Зощенко и Анны Ахматовой.