Дом Солнц - Аластер Рейнольдс

Паслен посигналил яйцу, и какое-то примитивное устройство вывело Калгана из латентности.

Его имаго появилось на дисплеере каждого из наших кораблей. Калган сиял, радуясь чудесному спасению.

— Приветствую, о братья по разуму, представители человеческой метацивилизации! — начал он на Языке. — Я… — Калган замялся на долю секунды, подбирая себе новое имя, — …Лихнис, шаттерлинг Горечавки, переживший атаку на нашу Линию. Мой корабль уничтожили, и вот уже долгое время я странствую по космосу на околосветовой скорости. Нижайше прошу вас, помогите мне перейти на планетарную скорость, чтобы я связался с братьями и сестрами. Надеюсь, хоть кто-то уцелел в той чудовищной бойне. В моей спасательной капсуле космотека с данными о научных и культурных достижениях миллионов цивилизаций. Я с удовольствием открою ее тому, кто мне поможет. — Калган сложил руки на коленях и снова улыбнулся. — С нетерпением жду вашего ответа.

— Здорово, Калган! — отозвался Паслен. — Извини, сорвал твои планы, но в латентности ты был не так долго, как, очевидно, рассчитывал. Чуть меньше часа, если хочешь знать горькую правду.

В спасательной капсуле было тесно, и Калган, похоже, лишь сейчас присмотрелся к хронометру. Сухой смешок наверняка означал понимание, что его выставили вселенским идиотом.

— Спокойно! — осадил он себя.

— Боюсь, Лихнису не понравится милая байка, которую ты наплел.

— Точно не понравится. — Калган потер уголок искусственного глаза. — Лихнис, если ты меня слышишь, прости. Иначе я не мог. Разумно ли было и дальше называть себя Калганом?

— Рано или поздно я все равно узнал бы.

— Не сомневаюсь, только суть не в этом. Все старания напрасны. Я роботов не остановил и не думаю, что ты остановишь.

— Зачем тебе это? — спросил я.

— Причина банальна: я поступал так, как считаю правильным. Дом Солнц мне важнее Дома Цветов. Дом Цветов лишь часть Союза — исчезнет, и ничего не изменится, а Дом Солнц — основа всего.

— Что представляет собой этот Дом Солнц?

— То, что вы думали. Это секретная Линия, созданная Союзом, чтобы скрыть наше участие в истреблении Первых Роботов. Кстати, отличное название. — Калган ухмыльнулся. — Я подслушивал ваш разговор с Портулак.

— Про истребление я слышу впервые. Портулак сказала, что Первые Роботы вымерли.

— Ну, Портулак кое-что утаила, у нее свои причины. Страшная, отвратительная правда заключается в том, что давным-давно мы уничтожили Первых Роботов. Дали им отравленную чашу и бросили корчиться в агонии, как Призрачных Солдат в Палатиале. Нет, мы не хотели, чтобы они падали замертво, да разве это оправдание? Мы искали способ их уничтожить и вдруг — бац! — уничтожили.

Откровения Калгана я слушал вполуха, раскладывал по полочкам, чтобы разобраться потом, но близко к сердцу не принимал.

— Как действовал Дом Солнц?

— Где Чистец? — вдруг спросил Калган.

— Чистец погиб, поэтому вопросы задаю я.

— Бедняга Чистец. Очень старался, но планку завысил.

— Ты не ответил на мой вопрос.

В шумном выдохе Калгана слышалась вселенская усталость.

— Дом Солнц создали, чтобы охранять и поддерживать нашу самостоятельно вызванную амнезию. Следовало, во-первых, не вспоминать о геноциде Первых Роботов, во-вторых, не позволять Горечавкам и другим причастным Линиям откапывать улики. Этим мы и занимались. Пять миллионов лет, с тех пор как Линии стерли уничтожение Первых Роботов из своей общей истории, мы таились в тени — смотрели и ждали. Мы всегда знали правду — кто-то должен был ее помнить. Нам поручили следить, чтобы ни Линии, ни другие высокоразвитые цивилизации не сложили кусочки головоломки воедино. Четыре из пяти миллионов лет мы особо не боялись, что у кого-то пазл сложится. Мы люди и с себе подобными справились бы.

— Но тут появились люди-машины, — подсказал я. — Ситуация кардинально изменилась.

— Лихнис, ты за мир или за войну? Да, все настолько просто. Мы не могли запретить Вигильности собирать информацию. К счастью, большая часть данных мертвым грузом оседала в их архивах. Но ты вдруг втерся к ним в доверие и раскопал нечто опасное. Мы поняли: выбора нет. На следующем сборе Горечавок следовало уничтожить. Жестоко — да, но если вариантов не оставалось…

— Только людям-машинам уже был известен секрет.

— Они лишь подозревали. Мы не могли этого знать, но, даже если бы знали, ничего не изменилось бы.

— Вы даже не представляли, что Каскад и Каденция — шпионы.

— А кто представлял?

— Верно, никто. А про звездамбу вы знали?

— О планах роботов ее открыть — нет, про саму звездамбу — да. За ней нам тоже следовало приглядывать. Вот о том, что ключ у Портулак, я не знал. — Калган прочел на моем лице непонимание и раздраженно зыркнул здоровым глазом. — Лихнис, прошло пять миллионов лет. Порой забывается даже то, что очень стараешься помнить. Мы распространили столько дезинформации, что она вышла боком нам самим. Мы думали, ключ уничтожен или потерян много циклов назад. И понятия не имели, что он до сих пор у нашей Линии, а что уцелел в бойне — тем более. А вот роботы знали, где искать. О чем это говорит? — Не успел я ответить, вспотевший Калган подался вперед. — В Линии Горечавки у них шпионы, которые маскируются так ловко, что даже Дом Солнц не в курсе. Они вынюхивают наши секреты, узнают о нас то, что нам самим неизвестно. Например, что ключ у Портулак. Можешь убить меня — я ни словом не помешаю. Уясни другое: что бы ты ни думал обо мне, «Серебряные крылья» нельзя пускать к дамбе.

— Очень постараемся не пустить.

— Ты не понимаешь. Может, не понимает даже Портулак, вопреки тому что ей известно. Та ее история о Первых Роботах, запертых в дамбе…

— Что с той историей?

— Портулак рассказала далеко не все.

— Наше терпение стремительно тает, — предупредил Горчица.

— Там действительно звездамба, но поставили ее не для того, чтобы сажать внутрь роботов. Если бы мы ухитрились загнать их в такое небольшое пространство, то и истребить смогли бы. Расстреляли бы их из гамма-пушек и превратили бы в гору шлака.

— Такая мысль у меня возникала, — признался я.

— В звездамбе не Первые Роботы. Они в другом месте. Но там и не умирающая звезда. Там дверь, портал, отверстие. — Калган облизнул бескровные губы бледным языком. Получилось очень по-змеиному. — Его соорудили Предтечи еще в кембрийский период, когда мы мягкотелыми тварями плавали в океанах. Они решили проблему каузальности — открыли червоточину, достаточно большую для перемещения макроскопических тел. Наши жалкие потуги вечно упираются в причинность, невозможность распространения информации со скоростью, превышающей световую.

— От причинности запросто не избавишься, — возразил я. — Она фундамент нашей реальности.