Возвращение Томаса - Юрий Никитин

Привлеченные видением, боги жадно толпились вокруг и глазелинеотрывно. За их спинами хлопнула дверь, в комнату вошли, громко топая, двоесмертных героев из Вальгаллы, оставив пиры. Один из них, высокий и красивыйвоин с жестоким лицом и глазами ястреба, всмотрелся в облако и выкрикнулликующе:

— Моя кровь!.. Этот парень — мой внук. Он сейчас гоститу южан.

Один бросил на Олега быстрый взгляд:

— Но ведь... этот... Змей... он же?..

Олег кивнул.

— Да. Это и есть Митгардский Змей, которого должен былубить Тор, а затем умереть от его яда.

Во всем зале наступила мертвая тишина. Олег видел позастывшим лицам, что рушится все их мироздание: до этого момента все знали,кому и что предстоит делать в будущем, кому как и в схватке с кем погибнуть.

Один прорычал:

— Но как же... Ведь нам предначертано! Мы все знаем,что нам предстоит!

Олег развел руками.

— Так и было. Вам всем предстояло погибнуть вРагнареке. Но я уже сказал, что человек получил свободу воли и... все изменил.Мир не погибнет. Мир даже не останется тем же, он начал стремительно меняться.

Боги громко спорили между собой, Олег видел ненавидящие взгляды,чувствовал, что не будь здесь Одина, его бы разорвали на части. Он чувствовалнеприязнь верховного бога, наконец Один прорычал зло:

— Это еще ничего не значит! А ну-ка, покажи, как живутэти земляные черви сейчас! Посмотрим, насколько мир начал меняться, да ещестремительно...

Олег устремил взгляд в середину комнаты, вспоминая картинустольного города, тут же из пустоты донеся колокольный звон, начали проступатьполупрозрачные здания, задвигались фигурки.

Город наливался красками, становился ярче, а колокольныйзвон звучал уже с разных концов. Олег напряженно всматривался в город, делаягородские кварталы более зримыми, четкими, сейчас ему самому городская жизньпоказалась пронизанной этими перезвонами колоколов: свои у каждой церкви,монастыря и даже часовни, да не просто колокола, а целые наборы колоколов, амастера колокольного звона наигрывают сложные мелодии, и все оповещают о началеили конце работы, о рождении отпрысков знатных семейств, о свадьбах ипохоронах, о всех церковных службах, а когда совершаются великие события:объявление войны или мира, приезд короля, — то звонят все колокола, этодивная музыка, когда весь воздух по всему городу звенит и поет, воспламененныймузыкой сфер.

Улицы города заполнены разноцветным горластым народом,всадники и телеги протискиваются с трудом. Везде лавки оружейников, ткачей,кожевников, визг напильников врывается в крики водоноса, их покрывает жужжаниепрялок, из булочных вкусно пахнет свежим хлебом, рослые кони тащат тяжелогруженные виноградом телеги, а когда вдвинулось через городские ворота стадокоров и пошло растекаться по улицам, было перекрыто все движение.

Глаз Одина вспыхнул, когда решетка замка поднялась, а мостопустился. Через ров поехал на красиво убранном коне блистающий доспехамирыцарь в сопровождении десятка всадников, тоже в дорогих доспехах, совскинутыми к небу копьями. У всех подняты забрала, но видно, что достаточнопростого движения, чтобы закрыть и тем самым обезопасить лицо.

Под всеми рыцарями великолепнейшие кони, упряжь сияеттщательнейшей отделкой, кони покрыты длинными кольчужными сетями, поверхкольчуг — стальной броней, а поверх металла еще и красочной попоной, гдеразными цветами расписаны сцены из сражений людей с чудовищами. Народ сликующими криками сбегается со всех сторон, на всадников смотрят с восторгом,бросают им под ноги цветы, ветки, подбрасывают в воздух шапки.

Вместе с рыцарями ехал и человек с непокрытой головой,макушка выбрита, а вместо стальных доспехов обычная коричневая ряса,подпоясанная веревкой.

Олег пояснил негромко:

— Это и есть самый важный человек.

Один сказал глухо:

— Что? У него даже меча нет.

— Не меч важен в этом мире, — сказал Олег тихо.

— А что?

— Слово, — ответил Олег.

Тор захохотал.

— Что за дурь? Слово может остановить мой кулак?

Олег показал на город, через который медленно двигалисьвеликолепные всадники.

— Здесь был твой жертвенник. На каменном алтаре теберезали пленных мужчин, как на алтаре Фрейи резали женщин. На алтаре Локирезали, как ты помнишь, всех, Локи не перебирал, принимал всех. Так вот, сейчасна том месте, где был твой алтарь, выстроена церковь. Хочешь взглянуть?

Не дожидаясь ответа, он повернулся к Одину. Тот наклонилголову, видение городской жизни исчезло, взамен появилось суровое и прекрасноездание, строгое, с выверенными пропорциями, устремившее к небу высокие стены, апотом и остроконечный шпиль на высокой башенке. В распахнутые ворота постоянновходит народ, а у почти всех выходящих — просветленные лира.

— В мир пришел новый бог, — сказал Олег, — выэто знаете. Ему не приносят кровавых жертв, но за него умирают... Показать,сколько было казнено, растерзано, брошено в клетки к львам, чтобы заставить ихотказаться от приверженности этому богу? Никто из вас не может похвастатьсятем, что за него добровольно умер хоть один человек. Никто!

Тор зарычал, в рыжей бороде распахнулся огромный рот,крупные желтые зубы щелкнули с такой силой, что перекусили бы любую кость.Глаза под мохнатыми рыжими бровями вспыхнули.

— Ты хочешь, чтобы мы уступили этому богу?

— Люди ушли от вас к другому богу, — напомнилОлег. — Так что вы уже уступили. Я хочу только, чтобы вы остановили Язву.Она испортила землю на десятки миль....

Тор захохотал.

— Точно! Я сам видел. Болото ширится, людишки бегут впанике. Хорошо!., пусть видят, кто сильнее: мы или их новый бог.

— Вы их стараетесь запугать, — сказал Олег.

Тор удивился:

— Конечно! Смертные должны ужасаться перед мощью богов.

Олег развел руками.

— Вот ты и ответил. Того бога любят, а вас боятся. Чтолучше?

Тор проревел победно:

— Когда боятся!

Несколько голосов радостно закричали в его поддержку, толькоОдин, глянув на Олега с неприязнью, смолчал, продолжал смотреть на выехавшихрыцарей.

Смотрели и остальные боги, их злые голоса становились всетише. Олег наконец уловил в их лицах некоторую подвижку. Первым посмотрел насебя Локи, отцепил от мошонки козью бороду и снова начал смотреть. Потом,спохватившись, отбросил клочок шерсти и натянул штаны. Остальные смотрели исмотрели, только Хеймдалл качнул головой, взгляд его запавших глаз пробежал погрязным, лохматым, дурно пахнущим богам. Лицо его дернулось, словно судорогавпервые перекосила каменное лицо, он шумно задышал, а кулаки сжались.