Огни Аль-Тура. Желанная - Магда Макушева

- С чего ты взял? – я внутренне содрогнулась.

- Ты стараешься не смотреть мне в глаза – Рид наклонил голову на бок.

- Глупости – отмахнулась я – мы сегодня провели замечательный день. Благодаря тебе. Мне не за что на тебя обижаться.

Эйнарец посмотрел на меня как-то странно и ушел в душ. Я выдохнула и закрыла глаза. Да, Рид, ты прав, кое-что поменялось. Я кое-что осознала и это знание меня напугало.

Уже лежа в постели, я прокручивала в голове сегодняшний день. Свои мысли, слова, чувства. Я думала о том, что случится, если я предложу Риду остаться в нашей семье насовсем. Я понимала все препятствия, которые ждут меня при таком раскладе. А их было четыре, двое из которых сегодня должны были сюда прилететь. Да, аль-туры утверждали, что мои решения неоспоримы. Но зная их непримиримую натуру… Советник Вотс, конечно, по характеру кажется сильным и стойким, если он захочет, он впишется в мою семью. Ключевое здесь «если он захочет». Погружаясь в водоворот размышлений, я задремала. Чувствовала только, как Рид приземлился на постель за моей спиной, вздохнул и обнял меня поверх одеяла, притягивая к своему телу, прижимая к себе и утыкаясь в мои волосы.

«Кто я для него?» - задала я себе вопрос – «если он сам ко мне тянется, может быть, он тоже чувствует что-то большее, чем просто симпатия или благодарность?». Это была последняя мысль, которая мелькнула перед тем, как сознание провалилось в сон.

***

Мне снилось, что мы с Ридом сидим на одеяле на берегу озера Сами. На моей голове – венок из желтых цветов. Настоящий венок, а не это недоразумение, которое я пыталась смастерить. Ветер треплет распущенные волосы и подол легкого платья, моя ладонь лежит в руке Рида, я поворачиваю к нему голову и улыбаюсь. Смотрю на россыпь веснушек на его носу и щеках, и очень хочу дотронуться до них, пересчитать. На его губах расплывается легкая улыбка, он молчит и прожигает меня своими глубокими темно-серыми глазами. Я вздыхаю, потому что понимаю, что при взгляде на меня эти глаза вряд ли когда-нибудь засветятся. Я исчерпала свой лимит резонансов. Сила Рида никогда не скажет ему, что я его женщина. Я не смогу подарить ему ребенка, я буду жить с ощущением, что отнимаю у него что-то ценное, если не отпущу, если признаюсь. Слезы текут по щекам, а мужчина вытирает их пальцами.

- Почему ты плачешь, милая? – спрашивает он тихо, будто говорит сам с собой – что мне сделать, чтобы ты больше никогда не плакала?

- Поцелуй меня – отвечаю я сдавленно и хрипло – пожалуйста, поцелуй меня.

- Ты уверена? – задает мужчина странный вопрос. Его губы почему-то не двигаются, а я словно слышу его шепот где-то совсем близко.

- Уверена – говорю я твердо – поцелуй меня, Рид.

И мужчина меня целует.

Его губы сухие и теплые. Он сцеловывает слезы со щек, мне становится щекотно. А когда его губы накрывают мои, в голове словно что-то взрывается. Я притягиваю мужчину ближе, он так чудесно пахнет – цветами, верданскими цитронами, солнцем, чем-то близким, чем-то нежным. Я запускаю руки в его кудри, перебираю их чувствуя, как ладони Рида гладят мое лицо, как его пальцы, прохладные и немного шершавые, подрагивают на моей коже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Солнце из моего сна резко гаснет. Через толщу образов, чувств, ощущений прорывается пиликанье браслета мужчины. Я открываю глаза и вижу силуэт лица своего временного мужа прямо перед собой, в сантиметрах от моего лица. Я чувствую, что губы покалывает, пальцы Рида лежат на моих щеках, с которых он стирает слезы. В нос ударяет аромат, который я чувствовала во сне. Он настоящий. Все настоящее. Эта близость. И, кажется, этот поцелуй.

- Охранный контур сообщил, что скоро сюда прибудет аэролет Ролана – голос Рида звучит низко, бархатно, я ни разу не слышала этот странный тембр. Эйнарец смотрит внимательно, но, к сожалению, в полумраке комнаты я не вижу выражение его лица.

- Хорошо – шепчу я и делаю движение, чтобы подняться. Рид сопротивляется, не дает мне отстраниться. Шумно вдыхает, а потом сам прислоняется губами к моих губам. Поцелуй получается коротким, острым и ярким. Я сама впускаю его язык в рот, сама раскрываюсь навстречу. И мы отодвигаемся друг от друга, только когда за окном слышится приземление летательного аппарата.

- Нужно идти – говорю я. Рид отпускает меня, я кутаюсь в халат и буквально выбегаю на улицу, с трудом еще осознавая, что же я, дура, только что сделала.

Над Эйнаром занимается рассвет. Небо уже не такое темное, и кое-где появляются бледно-розовые всполохи.

Пассажирская дверь аэролета открывается и на землю спускается массивная фигура. Я узнаю ее из миллиона даже в полной темноте. Я подрываюсь и бегу, бегу пока не утыкаюсь в грубую ткань кителя. Большие, до боли знакомые руки накрывают мою спину, прижимают меня крепче. А мне хочется врасти в этого мужчину, чтобы он больше никогда меня не покидал.

- Мила – голос мужа гулкий, в нем я слышу все – тоску, боль, нежность, надежду, радость.

- Эйден – я закрываю глаза и наслаждаюсь этими объятьями. Он жив, он в безопасности, он со мной. Я так скучала.

Планета Эйнар, озеро Сами

Мила Громова

- Любимая – прошептал мужчина – мне так жаль… я так…

- Тссс… - я закрыла его губы ладонью и оглядела его лицо. Такое родное, близкое – ты вернулся и это главное.

Аль-тур улыбнулся, снова меня обнял и уткнулся носом в макушку.

- Добрых суток, Советник Вотс – сказал Эйден кому-то за моей спиной. Его голос был странным, вибрирующим. В нем появились какие-то еле ощутимые агрессивные нотки.

- И тебе, Эйден – ответил за моей спиной эйнарец. Я неожиданно для себя дрогнула. Потому что голос Рида сразу вернул меня к тому, что совсем недавно между нами случилось.

- Птичка, а меня обнимешь? – сказал Ролан где-то сбоку. Я открыла глаза и повернулась к нему. Он сузил глаза и посмотрел на мое лицо. Потом перевел взгляд на Рида и снова на меня.

- Конечно – улыбнулась я, отстранилась от Эйдена и протянула руки к Ролану. Мужчина осторожно меня обнял, его тело было напряжено, он громко дышал – я скучала.

- И я, птичка – голос мужчины смягчился – надеюсь, тебе удалось отдохнуть?