Две Розы - Джулия Гарвуд

Но ярость ее не проходила. Сославшись на усталость, она отказалась пойти с остальными членами семьи в театр, как это было запланировано ранее. Вместо этого Мэри Роуз приняла горячую ванну, однако и это не помогло. Надев халат, она протянула руку, чтобы взять свой медальон, который она держала в коробке с причудливой восточной резьбой, стоявшей на туалетном столике.

Коробка была пуста. Мэри Роуз осторожно прошлась по комнате, глядя себе под ноги. Она ведь сегодня утром сняла цепочку с медальоном сразу же после того, как поднялась с постели! Да-да, именно так. А днем она всегда хранила медальон в этой самой небольшой коробочке.

Медальон исчез. В течение часа она перерыла всю комнату сверху донизу. Вернувшийся домой Харрисон застал жену на коленях – Мэри Роуз заглядывала под кровать. Макдональд рухнул на ближайший стул и вытянул ноги.

Он все еще не мог прийти в себя от найденной им информации, подтверждающей виновность Макферсона. Злость буквально душила его, а нервы были напряжены до предела. Он знал, что одной из причин такого состояния было недосыпание – в течение последней недели ему не удавалось поспать больше трех часов в сутки.

Мысли о Макферсоне не давали Харрисону покоя. Когда он думал, что этот негодяй долгие годы как ни в чем не бывало работал бок о бок с Эллиотом, в душе его закипал праведный гнев.

Усилием воли Макдональд отбросил думы о Макферсоне. Он был слишком возбужден, чтобы немедленно лечь в постель, и решил рассказать жене о том, что ему удалось разыскать.

Та, впрочем, до сих пор не замечала его.

– Я нашел, дорогая! – громко произнес он.

Резко выпрямившись, Мэри Роуз ударилась головой о кровать.

– Слава Богу, а то я думала, что я его потеряла!

Услышав панические нотки в голосе супруги, Харрисон повнимательнее взглянул на нее. По щекам ее струились слезы.

– Боюсь, мы говорим о разных вещах. Я нашел фальшивые записи Макферсона в бухгалтерских книгах. А что потеряла ты?

– Медальон. Он исчез!

– Мы его найдем. Я помогу тебе, дай только передохнуть немножко, – пообещал Харрисон и громко зевнул.

– А что, если его выбросили? Харрисон закрыл глаза.

– Вряд ли, – сказал он. – Иди сюда и поцелуй меня.

Мэри Роуз была поражена его легкомыслием и потрясенно замерла.

– Ты же знаешь, как я дорожу медальоном! Если они его забрали, я никогда им этого не прощу! Никогда!

Голос Мэри Роуз повысился до крика. Харрисон потянулся на стуле, потом утвердил локти на коленях и нахмурился.

– Давай как следует выспимся…

– Сначала надо найти мой медальон.

– Ради Бога, успокойся. Никто его не брал, ты просто не положила его на место и забыла об этом – вот и все.

– Откуда ты знаешь? Ты проводишь в этом доме слишком мало времени, чтобы знать, что здесь творится.

– Это потому, что я занят на работе! – выкрикнул Макдональд. – Я пытаюсь рассказать тебе…

Он сделал небольшую паузу и заговорил о найденных им доказательствах виновности Макферсона, но тотчас понял, что выбрал для этого неподходящий момент. Занятая своими мыслями, Мэри Роуз не слышала ни слова. В конце концов он выругался и промолвил:

– Могла бы быть и повнимательнее!

Мэри Роуз вскочила на ноги, сжала кулаки. Она внезапно почувствовала, что не может больше сдерживаться. По-видимому, в этот миг сказались все долгие месяцы, в течение которых ей приходилось притворяться.

– Повнимательнее?! Ты ждешь от меня участия после всего того, что они вытворяют? Мой отец перехватывает мои письма, а я после этого еще должна относиться с пониманием? Как долго, по-твоему, я должна все это терпеть, Харрисон? Всю жизнь? Когда ты не занят с утра до ночи какими-то одному Богу известными делами, ты бегаешь в поисках доказательств, благодаря которым можно было бы обвинить Макферсона. Вот уже много месяцев ты занимаешься черт знает чем! О, какой позор – я употребила выражение, которое мои родственники считают отвратительным.

– Что значит отвратительным? О чем ты говоришь?

Мэри Роуз отвернулась от мужа и стала смотреть в ночную тьму за окном.

– Они все любят тебя, – произнес он примирительным тоном. Мэри Роуз стремительно развернулась к Харрисону:

– Неправда. Все они любят женщину, которую они создают. Знаешь, что сказала мне тетя Барбара? Что я должна считать себя куском белого холста и дать им возможность создать шедевр. Нет, они не любят меня. Да и как они могут меня любить? Ведь они меня даже не знают. Они в восторге от того, что Виктория вернулась, и все делают вид, что я прожила здесь всю свою жизнь. Ну а ты, Харрисон? Ты любишь меня или создаваемый моими родственниками шедевр?

Харрисон поднялся: если жене хочется с ним поспорить – что ж, он не станет лишать ее этого удовольствия.

– Я люблю тебя! – проревел он.

Ссора стремительно разгоралась. Итог же оказался неутешительным. Мэри Роуз указала Харрисону на дверь. Он ушел, а она бросилась на кровать и плакала до тех пор, пока не заснула. Разбудил ее муж, пришедший извиниться перед ней.

– Прости меня, малышка, прости, – повторял он снова и снова. Мэри Роуз могла простить ему see, что угодно. Она любила его и готова была защищать от всяких напастей и его самого, и их брак.

– Я люблю тебя, – прошептала Мэри Роуз, когда Харрисон уже засыпал.

– И я тебя люблю, Виктория.

«О Боже, – подумала Мэри Роуз, – он тоже назвал меня Викторией».

Через два дня она отправилась домой.

14 августа 1874 года

Дорогая мама Роуз,

Остаток сегодняшнего дня мне придется провести в своей комнате в наказание за то, что я вела себя не так, как подобает леди. Я ударила Томми Боннерсмита в нос, и у него пошла кровь. Но он сам напросился, мама. Кол взял меня с собой в Блю-Белл, и только я вышла из магазина, как Томми подскочил ко мне и поцеловал в губы.

Я не стала говорить Колу, что он сделал. Когда Кол вышел на улицу, он увидел, что Томми сидит на земле, держится за нос и ревет, как маленький. Если бы мой брат узнал, что случилось, он бы убил Томми, а я не хочу, чтобы он опять подстрелил кого-нибудь. У него и так уже плохая репутация.

Мне вовсе не стыдно за свое поведение. Адам с Колом всегда говорят мне, что я не должна позволять мужчинам никаких вольностей. А поступок Томми как раз и был вольностью, верно?

Ты на меня не сердишься?

Твоя любящая дочь

Мэри Роуз

Харрисон вернулся в дом лорда Эллиота в ту самую минуту, когда судно, на борту которого находилась Мэри Роуз, отплыло в Америку. Разумеется, он ничего не знал о ее отъезде. Об этом вообще никому не было известно.