Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории - Владимир Рудольфович Соловьев
Шрифт:
Интервал:
– Это тяжело. Очень тяжело страдала Раиса. Сколько напраслины, грязи было вылито. Я ее поддерживал, но она, по-моему, не справилась, я думаю, это одна из причин ее тяжелой болезни. Но прошло время, и уж отношение другое. Я сейчас езжу по России, встречаюсь с людьми, выступаю по телевидению.
– Теперь Горбачев разрешенный политик?
– Нормально все идет, задают острые вопросы, часто спрашивают, почему Ельцина допустил, почему не арестовал… А я говорю: все решалось демократическим путем.
И если бы я свернул с этого пути, то тогда вообще ничего бы не получилось. А мне все-таки удалось довести процесс демократизации до такой точки, когда обратного хода нет.
– Михаил Сергеевич, вы привели в политику очень ярких, узнаваемых и сегодня людей. Но многие из них сейчас оказались не востребованными ни народом, ни государственными структурами.
– Народ наш не приемлет ни левый коммунистический радикализм, ни крайне правый, либеральный. И то, как правые радикалы обошлись с общенародной собственностью, их дискредитировало в глазах народа. – Означает ли это, что надо пересмотреть мто приватизации, жестко взяться за олигархов, верн награбленное?
– Нет. Все, что сделано в рамках закона, должно оставаться. Другое дело – криминал, им пусть занимается прокуратура. Но обществу важно понять, что нового передела, нового перелома мы уже не выдержим.
– Как вы считаете, возможно ли возвращение в большую политику?
– Возможно, возможно.
– Но ваш пример был неудачный, когда вы пошли на выборы президента.
– Я шел с определенной целью. Пять лет я был полностью отлучен от средств информации, некоторых редакторов даже сняли с работы за то, что они давали мне очень коротко высказаться.
– Это в то самое время, когда, говорят, не было цензуры?
– Семья была против того, чтобы я выставлял свою кандидатуру, все друзьятоварищи – тоже. Но я сказал: пойду! Это надо было, потому что в то время вели целенаправленную работу по дискредитации всего того, что делал Горбачев. И надо было сказать правду. Она нужна не только для истории, но и для жизни людей. Они должны понимать, что к чему.
– Сейчас, когда вам надо связаться, например, с президентом Путиным, вы идете через секретариат или звоните как-то напрямую.
– Напрямую, у меня есть телефон. Теперь восстановлен. При Ельцине не было, все отключили. Сейчас я могу позвонить, иногда я вечером звоню, это редко бывает, очень редко, я стараюсь не мешать ему.
– У вас нет ощущения, что ваши разговоры никак не влияют на президента?
– Это не так. Во-первых, уже по ходу беседы иногда бывают два-три звонка с поручениями разобраться по тем вопросам, которые затрагиваются. Во-вторых, президент поддержал нашу идею создания новых партий, точнее – блока. Хотя ему говорили, что не надо связываться с Горбачевым, Горбачев неудобный, его в карман нельзя положить, ни во внутренний, ни во внешний. У нас ведь любят такую управляемую оппозицию. Партия сказала, комсомол ответил: есть! Но это уже будет не демократия.
– Желаю вам, Михаил Сергеевич, чтобы вы оставались всегда таким же энергичным, молодым и здоровым.
– Я не думаю, что мне удастся нарушить естественный, общий закон для всех. Но использовать возможности надо.
‹28 марта 2004 г.›
В ближайшее время Счетная палата России обнародует анализ итогов приватизации за последние десять лет. Думаю, многим этот документ не понравится. Об этом – наш разговор с председателем Счетной палаты Сергеем Степашиным.
– Сергей Вадимович, сейчас все с волнением ждут вашего доклада об итогах приватизации. Не боитесь, что это вызовет жесткие, неприятные вопросы к вам лично.
– Как только мы объявили о такой проверке, ко мне прибыл президент "Бритиш петролеум" и Тюменской нефтяной компании. Он англичанин, великолепно работает, и он задал мне точно такой же вопрос. Я ему объяснил, что мы хотим сделать анализ, подвести итоги, расставить акценты. И если во время приватизации не было лобового, грубейшего нарушения законодательства, то нынешние собственники могут работать спокойно, не оглядывались. Он сказал: по-моему, это очень правильное решение. Кстати. Я вам первому сейчас говорю официально: мы 17 апреля этого года в Москве проводим встречу с лауреатами Нобелевских премий. Пригласили нескольких человек, кто занимался в мире вопросами экономики, приватизации, обсудим эту интересную тему. Главный вопрос – не было ли резко занижено наше национальное богатство?
– Значит, может измениться отношение в том числе к господину Чубайсу? Ведь весь его политический авторитет построен именно на позитивном отношении к приватизации.
– Приватизация в начале 90-х годов – политическое решение, попытка сформировать средний класс, выбить экономическую платформу у КПСС. Но сейчас многие собственники поменялись, многие из них работают очень неплохо. Я могу сотню примеров привести. Эти люди должны спокойно работать и не нервничать, не думать, что завтра придет новый президент, новый премьер и начнется все снова.
– Но президент сказал: пять-семь олигархов должны волноваться, остальные могут спать спокойно.
– Я думаю, президент импровизировал. Наш доклад – это действительно итог. Итог, который крайне важен и нужен, особенно тем, кто работает, кто зарабатывает, кто собирается, кстати, инвестировать в нашу экономику.
– Кто работал хорошо, не волнуйтесь. А кто плохо, дела передадим в прокуратуру?
– Они уже там есть, они уже там были. И я не думаю, что стоит сегодня пугать прокуратурой. Я думаю, кое-где придется вводить схему, которую предложил Олег Дерипаска. А до этого – Федун, первый вице-президент «ЛУКойла» Эта схема мне очень симпатична, кстати. Суть ее проста: ежели уж так серьезно недоплатили в свое время в силу определенных обстоятельств, давайте немножко поделимся с государством. С точки зрения юридической, наверное, это звучит…
– Небезупречно.
– Да. Но с точки зрения человеческой, я думаю, это нормально.
– "Немножко поделимся" – дадим государству денег? Или отдадим часть своего бизнеса?
– Я не думаю, что надо отдавать часть бизнеса. Есть много социальных программ, которые можно и надо реализовать.
– Сергей Вадимович, а кому есть чего бояться?
– Я фамилии сейчас не могу называть, просто неловко. Но кое-кому есть.
– Известные люди?
– Относительно. Для меня тут немаловажно отношение. Если тебе страна в силу определенных обстоятельств в определенное время дала возможность так много заработать, так уважай ты ее, по крайней мере!
– Звучит как прямая ремарка к владельцу "Челси".
– Кстати, я беседовал на эту тему с Фридманом, с Вексельбергом, с людьми, которые вкладывают деньги в российскую экономику. И они прямо говорят: подобного рода поступки дискредитируют и подставляют нас. Это не я сказал, это они сказали.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!