📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаНюрнбергский дневник - Густав Марк Гилберт

Нюрнбергский дневник - Густав Марк Гилберт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 175
Перейти на страницу:

Этот намек был адресован явно Шахту.

— То есть вы хотите сказать, что однажды избранному фюреру следует оставаться верным до самого горького конца? Почему же политики, поняв, что ошиблись, не попытались эту свою ошибку каким-то образом исправить?

— Это отдельный вопрос. Тогда им пришлось бы отвечать за последствия.

Йодль заявил, что и думать не желает, как бы поступил, узнай он тогда то, что ему известно сейчас. В любом случае он действовал бы корректно, а не исходя из сиюминутной выгоды, как последний приспособленец. Он не сомневается, что повел бы себя корректно, поскольку всегда мог возразить Гитлеру, когда тот замышлял воплотить в жизнь свой очередной преступный замысел, например, отдав этот свой приказ о расстреле пленных из числа диверсионной группы. Бывший начальник штаба оперативного руководства верховного командования вооруженных сил пообещал мне завтра подробнее остановиться на этом.

4 июня. Безумие войны

Утреннее заседание.

Йодль рассказал о том, как Гитлер вынуждал его издать приказ о расстреле всех взятых в плен бойцов диверсионных групп. Йодль заявил адъютанту Гитлера генералу Шмундту, что никогда не сможет подписать подобный документ, на что Гитлер ответил тем, что самолично отдал соответствующий приказ. Впоследствии Йодль, не поставив в известность ни Гитлера, ни Кейтеля, распорядился рассматривать неприятельских диверсантов как обычных военнопленных и обращаться с ними соответственно.

Йодль заявил под присягой, что не знал о терроре и геноциде, творимых в концентрационных лагерях, как и о планах Гитлера и Гиммлера уничтожить всех евреев Европы. Хотя ему и было известно об отправке евреев из Дании, он велел своим генералам не вмешиваться в данную акцию. Лишь однажды деятельность Гиммлера возбудила его подозрение, когда тот заговорил о «восстании» в варшавском гетто, для подавления которого вынужден был применить силу.

В сегодняшнем выпуске «Старз энд страйпс» был помещен снимок казни Карла Германа Франка. Нейрат за обедом заявил, что ничего иного тот не заслужил, поскольку постоянно его обманывал и держал в страхе всю Чехословакию. Нейрат признался, что никак не мог на него воздействовать, поскольку Франк подчинялся не ему, а непосредственно Гиммлеру. Собственно, поэтому Нейрат и решил уйти с поста имперского наместника. По-видимому, отношение к СС — единственное, что не вызывает разногласий милитаристов и политиков. Дёниц придерживался той же точки зрения, что и Нейрат.

— СС были государством в государстве, — заявил Дёниц. — Речь шла исключительно о том, кто кого — Гитлер Гиммлера, или же наоборот. А ближе к концу уже стало совсем непонятно, кто кого арестует. Когда я прибыл на совещание в верховное командование сухопутных войск (ОКХ. — Примеч. перев.) меня посчитали за сумасшедшего, поскольку я передвигался без личной охраны.

Дёниц пытался представить себя невинным ребенком, вдруг по неведению забредшим в логово бандитов и политиков.

Послеобеденное заседание.

Входе послеобеденного заседания трибунала Йодль заявил, что Германия абсолютно не была готова к войне за мировое господство. Хоть и удалось победить Польшу, о том, чтобы одолеть мощь союзных держав, и речи быть не могло. Для него совершенно непостижимо, отчего Франция и Англия, располагая 110 дивизиями, так ничего и не предприняли против 23 германских дивизий у линии Мажино, пока немцы занимались Польшей.

В перерыве Кейтель заявил мне, что все было именно так, как утверждает Йодль. В 1939 году он накануне польской кампании указывал Гитлеру, что боеприпасов хватит всего лишь на 6 недель боевых действий, пояснив, что надеется только на то, что дело до войны не дойдет, поскольку 6 недель спустя у них не останется буквально ни патрона. Кейтель полагал, что Гитлер ничего бы не стал предпринимать, если бы Запад не шел бы с такой легкостью на уступки в Мюнхене. Германия никогда бы не решилась развязать войну из-за подобных разногласий. Дёниц отказывался понять, как это политики в подобных обстоятельствах могли затеять войну.

Ширах шепнул Заукелю:

— Вся наша внешняя политика была воплощением безумия! (В этот момент Риббентроп обсуждал со своим адвокатом какой-то малозначительный вопрос и «посему не мог выразить свою точку зрения по данному вопросу».)

— Понимаете, вот поэтому мы просто не хотели верить, что Гитлер всерьез намеревался воевать — в особенности после того, как удалось достичь договоренности с русскими, — продолжал Кейтель. — Мы ничуть не сомневались, что все это — чистейший блеф!

Франк заявил, что начинать войну было чистое сумасшествие. Со стороны Гитлера, поспешил уточнить я, причем иного мнения быть не может — он, и только он стремился к этой войне. Франк поддержал меня, однако Розенберг не желал с этим соглашаться.

— Америке было начхать, хотела ли Германия решить данцигский вопрос или же нет, — с издевкой заметил он.

На другом конце скамьи подсудимых Шахт вновь втолковывал своему защитнику, каким безумием было начинать войну, не испросив на то решения кабинета министров, причем будучи явно не готовыми к этой самой войне.

Йодль признал, что в 1936 году, когда было принято решение ввести войска в Рейнскую область, немецким генералам, имевшим в своем распоряжении всего-навсего 3 батальона, было «явно не по себе, как тому игроку в рулетку; поставившему все свое состояние на один цвет… Ни о каких агрессивных намерениях и речи быть не могло — одна французская «армия прикрытия «мокрого места от нас не оставила бы».

Йодль признался также, что план оккупации Австрии представлял собой не что иное, как импровизацию, подготовленную от силы за два часа. Однако ей суждено было стать триумфальным маршем, население Австрии с цветами встречало вермахт. Судетская область была выторгована у западных держав в Мюнхене, и никто не удивился, когда немецкие войска вошли и туда. Что касается Йодля, он никак не рассчитывал, что Номер на этом не остановится, поэтому аннексия Чехословакии стала для него громом среди ясного неба. Как и последовавшая в 1939 году польская кампания.

5 июня. Вина за развязывание войны

Утреннее заседание.

Йодль заявил, что оккупация Норвегии предпринималась с целью упредить намерения англичан. В Голландию и Бельгию также необходимо было ввести войска, чтобы не позволить французам оккупировать эти страны. Вышеупомянутые акции никакого отношения к морали не имеют, цинично заметил Йодль. По его мнению, глава государства не осмелился бы на такой шаг, как наживание врагов, если бы он не диктовался стратегической необходимостью! Йодль высказался в защиту повиновения армии главе государства, утверждая, что и предъявленное ему обвинение возникло как раз вследствие повиновения подчиненных ему солдат.

В перерыве Кейтель снова стал уверять меня, что Гитлер и словом не обмолвился ни о каких гарантиях, обещанных Польше Англией и Францией. Я спросил Риббентропа, почему генштаб оставался в неведении относительно внешнеполитической ситуации, явно указывавшей на возможность развязывания новой войны. Риббентроп, повернувшись к Кейтелю, пробурчал вопрос:

1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 175
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?