Битва во мгле - Олег Шовкуненко

Нагира ответил не сразу. Он любовно положил руку на каменные лучи черной звезды и несколько секунд сидел абсолютно недвижимо. Когда наслаждение, дарованное этим контактом, переполнило его душу, харририанин тихо произнес:

– Она все время была со мной. Не знаю, как и откуда она взялась. То ли я нашел ее, то ли она нашла меня, но там, в Лабиринте, мы жили одной жизнью. Понимая, что я долго не выдержу излучения, понимая, что я умираю, звезда приняла на себя бо€льшую часть потока. Она как бы откачивала всю ту энергию, которую Лабиринт даровал мне, его опрометчивому посетителю… – Харририанин закрыл глаза. – Она и потом помогала мне. Все эти годы я жил вместе с морунгом. В том, что я сейчас сижу перед вами, заслуга не моего организма, не чудодейственных медицинских препаратов, а всего-навсего этого маленького существа.

– Я сейчас заплачу, – в голосе Грабовского не было ни грамма сентиментальности. – Жаль, что вашу историю не услышали миллиарды живых существ, которых добренькие морунги превратили в пепел. Среди них практически все жители Агавы и почти все мои товарищи. – Марк рывком встал на ноги.

– Мне понятен ваш гнев. – Нагира осторожно поднял глаза на лейтенанта. – Но мой рассказ – это не плод воображения, это реальный факт, подтверждением которого являюсь я сам.

Николай понимал, что это правда. Но поверить в существование безобидного морунга было так же немыслимо, как в сказочного джинна. Образ врага невыводимым клеймом отпечатался в мозгу Строгова.

– Хорошо… – Николай ухватился за комбинезон Грабовского и заставил его снова сесть. – Допустим, что этот морунг – ваш друг, что он хороший и добрый, ну а все остальные? У вас есть объяснение всей той резне, которая произошла на Агаве?

– И не только на Агаве, – сурово напомнил Марк. – Морунги уничтожили еще восемь миров.

Под тяжестью убийственных аргументов Нагира согнулся, как под грузом непосильной ноши.

– Все годы, проведенные здесь, я бился над этой загадкой. Я исследовал излучение, я пытался говорить со звездой, я строил теорию за теорией, но, увы, все тщетно. Ясно только одно: в самом начале, когда мы только открыли Лабиринт, морунги были безобидны и, возможно, даже искали контакт с нами. Однако потом что-то случилось. В недрах Лабиринта произошел некий катаклизм, который словно изменил полюсность морунгов. Их что-то программирует на убийство. Да-да, программирует! Неорганическая жизнь, она ведь очень похожа на машины, вернее, она и является последней, самой высокой ступенью в эволюции машин. Мыслящие, чувствующие машины – это была наша мечта, мы к этому стремились и грезили в самых сладких снах.

– Где-то я это уже слышал.

В памяти Николая всплыли слова Сержа Риньона. Профессиональный контрразведчик со своей шпионской колокольни тоже оценивал морунгов. Он сравнивал их с людьми. Силился представить, могут ли эти кремниевые создания ассимилироваться в нашем мире и стать серыми кардиналами, использующими Землю в своих страшных планах. У Сержа, как и у Нагиры, ничего не вышло. Морунги категорически не вписывались в образ скрытых врагов. Психология у них, видите ли, не та! Строгов частенько думал об этом. Психология, может, и не та, но поступают они совсем по-нашенски: бомбардировки, диверсии, скрытые агенты… Выглядит все так, как будто морунги прослушали спецкурс по военным переворотам в какой-нибудь академии ЦРУ. Интересно, что скажет по этому поводу Нагира. Николаю очень захотелось услышать мнение специалиста с многолетним стажем, но зародившуюся идею сорвал раздраженный голос Грабовского:

– Позвольте вырвать вас из царства грез и задать один очень неудобный вопрос? – Марк явно не пылал любовью к жителям Лабиринта. – Кто убил фиолов?

– Фиолов? – Нагира не ожидал такого поворота.

– Да, фиолов. – Грабовский испытующе уставился на инженера. – Если морунги раньше были безобиднее мухи, кто же тогда разделался с древними жителями Агавы? Я видел кадры хроники. Подземный храм весь завален их мумиями!

– Я не думал над этой темой. – Харририанин спрятал глаза. – Я тоже видел эту хронику, но отнесся к ней, как к чисто эволюционному процессу. Одни цивилизации умирают, другие приходят им на смену. Это вполне естественно и закономерно.

– Но не тогда, когда жизнь и смерть связаны с одной точкой на планете. Ваш Лабиринт Жизни – проклятие для всей Вселенной! Если мы выберемся отсюда, я приложу все силы для его уничтожения.

– Вы жестоко ошибаетесь! – в ужасе вскричал Нагира. – Лабиринт – это жизнь! И фиолы понимали это. Именно они воздвигли храм у врат Лабиринта. Они обожествляли и почитали его…

Перепалка Грабовского и инженера могла зайти далеко, если бы Николай вдруг не вспомнил о цели их прихода.

– Я думаю, наш спор перешел в чисто академическую плоскость, – спокойным ровным тоном Строгов охладил разыгравшиеся страсти. – Ни у кого из нас нет достаточных доказательств для обоснования своей правоты. Поэтому вернемся к самому первому вопросу.

– Какому? – хором переспросили Марк и Нагира.

– Нам нужен навигационный слит! – рявкнул Строгов, раздраженно глядя на своих собеседников.

– Ах да, слит, – задумчиво повторил харририанин.

– Именно слит. Вы нам его дадите?

По виду Нагиры Строгов с досадой предугадал ответ.

– К сожалению, у меня нет навигационного слита. – Инженер горько вздохнул. – Все, что мне удалось найти в Железном море, это десяток архиваторов и несколько домашних аналитических машин.

– Понятно… – Марк устало махнул рукой. – Этот день мы убили зря! Ну что ж, будем прыгать в подпространство с закрытыми глазами. Авось повезет.

– У меня нет слита, – повторил Нагира уже более решительным тоном, – но это не значит, что я не могу вам помочь.

Друзья без слов уставились на инженера.

– Я полечу с вами. Лабиринт изменил не только мою внешность, но и мои ощущения мира. Я читаю мысли и вижу то, что недоступно другим. Мне кажется, я смогу предупредить вас об опасности.

Звездолет «Слава Юкона» серебристой пирамидой возвышался на стартовой площадке номер 105. Это был небольшой пассажирский корабль, предназначенный для обслуживания внутригалактических линий, в меру современный, в меру скоростной и уж совсем в меру комфортабельный. Именно такие корабли достаются на долю мелких клерков Галактического Союза, которые, повинуясь командировочному предписанию, вынуждены за государственный счет скитаться по бесчисленным планетам нашей Галактики. Лайнер не производил сильного впечатления. На фоне своих собратьев он выглядел маленькой собачонкой, боязливо трущейся о ноги межзвездных колоссов. Однако сейчас «Слава Юкона» обзавелась одним неоспоримым преимуществом – она стояла вдалеке от остальной эскадры, на самом краю стартового поля.

– Лучшего варианта и быть не может! – Марк лежал на крыше пассажирского терминала, внимательно осматривая космопорт. – «Слава Юкона» – это то, что нам нужно.