Буря Жнеца. Том 2 - Стивен Эриксон

Оставлявшая, Худ меня забери, отрубленные головы в каждой таверне.

Однако она дала волю простому народу, всем этим крестьянам, рабам, должникам, и те в ответ принялись плясать от радости и нахлынувшей свободы. Наша пьяная освободительница, наша кровожадная богиня – Худа ради, что все эти люди должны были думать, увидев ее в первый раз? Бесконечные слухи об ужасном вторжении, о гибнущих в засадах солдатах и эдур, хаос на дорогах. Потом появляется она, с мешками, полными отрубленных голов, ее морпехи вышибают дверь за дверью и вытаскивают наружу всех тех, кого нет ни малейшей причины любить. А потом? Потом, пусть и несколько грубовато, объясняют бедноте, что им не о чем беспокоиться. «На пару дней таверна наша, а потом мы двинемся дальше».

«К слову, если кто-нибудь наткнется в лесу на эдур, дайте нам знать, договорились?»

Стоит ли удивляться, что Хеллиан и Урб со своими взводами продвинулись так далеко вперед – на это постоянно жаловалась Фарадан Сорт, – не потеряв практически ни единого морпеха. Пьянчужка с горящим взглядом, округлости которой свидетельствовали, что недостатка в пище она не испытывала, гулящая девка, не утратившая при этом очарования молодости, сумела каким-то образом заручиться поддержкой населения в объеме, необходимом, чтобы выжить.

В каком-то странном, почти бестелесном изумлении, на грани эйфории от облегчения, усталости и огромного восхищения, к которому, надо признать, примешивалось и телесное желание, – и кого я хочу? Эту вот алкоголичку несчастную? – Скрипач присел у столика, где к нему тут же присоединились Геслер и Ураган. Последний притащил с собой ржаной каравай, раскупоренный бочонок эля и три оловянных кружки, украшенных какими-то надписями.

– Такое чувство, что могу разобрать, – прищурился он, изучая свою кружку. – Очень похоже на староэрлитанский.

– Клеймо производителя? – спросил Геслер, отрывая краюху от каравая.

– Нет. Кажется, что-то вроде «Приз лучшему адвокату». А дальше какое-то имя. Что-то вроде Риззин Пербл. Или Вербл. Или Физзин.

– Может быть, так поселок называется? – предположил Геслер. – Физзин Вербл.

Ураган что-то проворчал, потом пихнул Скрипача локтем:

– Даже не думай о ней, Скрип. Пропащая, хлопот потом не оберешься. Кроме того, Урб тоже о ней мечтает, а я бы поостерегся с ним связываться.

– Все верно, – вздохнул Скрипач. – Просто очень уж большой был перерыв, вот и все.

– До награды нам осталось всего ничего.

Он уставился на Урагана, потом перевел взгляд на Геслера. Тот тоже вытаращился на капрала:

– Ты чего, Ураган, совсем спятил? Единственная награда, что нас ждет, – вороньи перья, которые выдаст каждому Худ, когда мы строем пройдем через его врата. Да, мы постепенно собираемся вместе и в результате усиливаемся, только эдур у нас на хвосте делают то же самое, их окажется впятеро больше, а идти будет уже некуда. Вдесятеро!

Ураган лишь отмахнулся:

– Раз уж ты ведешь счет, то и посчитай. Посмотри на взвод Урба. На взвод Хеллиан. На наши со Скрипом два. Учитывая все, сквозь что мы прошли, можно сказать, потерь вообще ни хрена нету. Ни один взвод даже половины не потерял. Готов поспорить, и в остальных отрядах то же самое. Наши силы почти как раньше – в отличие от летерийцев и эдур, разве нет?

– Только их с самого начала было намного больше, – заметил Геслер, взял бочонок и принялся наполнять кружки.

– А какая разница? Через последнюю засаду мы прошли, как нож сквозь масло…

– И вырвались наружу все изрезанные и в крови с головы до ног, нас после этого любой хомячок бы выследил…

– Просто нас собственной «шрапнелью» побило…

– У Подёнки вон всю спину посекло!..

– Да ладно, в основном-то доспех, а не спину…

– Так что больше никакого доспеха у нее и нет!..

– Прямо муж с женой, только еще хуже, – заметил Скрипач, протягивая руку к пивной кружке.

– Так что, – пробасил Корик, – спорить тут не о чем. Хуже всего, Улыбка, воняют эти твои блекеры. Противней пальцев, ушей, даже языков. Мы уже проголосовали. Весь взвод за то, что ты должна их выкинуть.

– Думаешь, Корик, я не знаю, почему вы хотите, чтобы я от них избавилась? – ухмыльнулась в ответ Улыбка. – Дело-то не в запахе, вовсе нет. Дело в том, что, когда вы их видите, у вас животы крутит и яйца поджимаются. Только и всего. И вообще, скоро никакого запаха уже не будет – все постепенно сохнет и опадает, включая мои блекеры…

– Хватит уже, – простонал Битум.

Корик бросил взгляд на Флакона. Болван, похоже, заснул, лицо его обмякло. Что ж, имеет право. Без Флакона они бы никогда не забрались так далеко. И практически без потерь. Он прикоснулся к костяшке пальца, болтающейся на веревочке вокруг шеи – костяшке из ямы рядом с руинами И’гхатана. Когда в голову лезут подобные мысли, стоит раз-другой потрогать амулет.

Он хорошо представлял себе, что ждет их впереди. Каждый из них хорошо представлял, потому-то они и трепались о чем угодно, лишь бы не об огромном мерзком звере, который притаился в самой середине их мыслей. О звере, у которого огромные кривые когти, с клыков капает слюна, а на морде гуляет все понимающая ухмылка. Именно. Он еще раз прикоснулся к костяшке.

– Пока что мы неплохо отделались, – произнес Спрут, изучающе разглядывая собравшихся в переполненной таверне морпехов. – Никто еще не задавался мыслью, как мы собираемся штурмовать город с Унту размером? Взрывчатка почти кончилась – у Скрипа есть одна «ругань», быть может, и у меня кое-что завалялось, но это последнее. Маскировка навряд ли поможет, они прекрасно знают, что мы на подходе…

– Само собой, магию используем, – отмахнулась Улыбка. – Просто войдем, да и все.

Корик поморщился – поворот, который приняла беседа, ему совсем не нравился. Они собрались осаждать Летерас? И на пути у них не выстроилась целая армия? Вот уж вряд ли. Кроме того, сейчас они двигались туда, куда их гнали эдур, и место, где в конце концов морпехи окажутся, вряд ли представляет собой гостеприимные хоромы. Спрут что, рехнулся? Или ему так легче справляться с мыслями о смерти, которые сейчас в голове у каждого?

Похоже на то. Сапер не отличался особым воображением, и потому предпочел перескочить прямо к осаде – которой никогда не будет и из которой, даже случись она, ничего бы не вышло – только случиться у нее нет шансов. Но так у Спрута хотя бы есть другая тема для размышлений.

– Сержант что-нибудь придумает, – неожиданно заключил Спрут и, громко вздохнув, поудобней устроился на стуле.

Ну да, Скрипач, князь саперов. На колени, подданные, и побыстрей!

Флакон смотрел на мир внимательными глазами кошки. Она сидела на коньке крыши таверны и постоянно норовила ловить взглядом птичек, стоило магу отвлечься – что случалось все чаще и чаще. Однако что тут поделаешь, усталость есть усталость.