Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

– Потому как тупые вы оба! – замахал лапами Заяц. – Я же говорю: ее занесла сюда переполненная эротизмом фантазия! Ее страхи! Возбужденные каким-то наркотиком скрытые метания…

Он осекся, уставившись на что-то у меня за спиной. Теперь и я услышал шум перьев. Услышал бы раньше, если б не его болтовня.

На столе, точнехонько между бутылкой с виски и чайником, опустился Эдгар. Эдгар – ворон здешних мест. Эдгар много летает и мало болтает. Поэтому в Стране он всем служит в основном в качестве курьера. На этот раз было так же, Эдгар держал в клюве большой конверт, украшенный разделенными короной инициалами «MR»[106].

– Чертова банда, – шепнул Болванщик. – Чертова банда показушников.

– Это мне? – удивилась Алиса. Эдгар кивнул головой, клювом и конвертом.

Алиса взяла было конверт, но Арчи бесцеремонно вырвал его у нее из рук и сломал печать.

– Ее королевское величество Мэб и т. д. и т. п., – прочитал он, – приглашает тебя принять участие в партии крокета, которая будет иметь место быть…

Он взглянул на нас.

– …сегодня… – Он пошевелил усами. – Итак, они узнали. Чертов нетопырь разболтал, и они узнали.

– Чудесно! – Алиса Лидделл захлопала в ладоши. – Партия в крокет! С королевой! Можно идти? Было бы невежливо опоздать.

Болванщик громко кашлянул. Арчи повертел письмо в лапах. Дормайс захрапел. Эдгар молчал, распушив черные перья.

– Задержите ее здесь, сколько удастся, – неожиданно решил я и встал. – Я скоро вернусь.

– Не дури, Честер, – буркнул Арчи. – Ты ничего не сделаешь, даже если доберешься до места, в чем я весьма сомневаюсь. Мэб о ней знает и не позволит ей уйти. Ты ее не спасешь. Возможности, прямо сказать, нулевые.

– А может, поспорим?

Ветер времени и пространства все еще шумел у меня в ушах и ерошил шерсть, а земля, на которой я стоял, ни за что на свете не желала перестать трястись. Однако равновесие и жестокая реальность быстро и эффективно вытеснили horror vacui[107], сопровождавшую меня несколько последних минут. Тошнота, правда, неохотно, но отступала, глаза понемногу привыкали к Евклидовой геометрии.

Я осмотрелся.

Сад, в который я попал, был истинно английским, то есть заросшим и запущенным сверх всякой возможности. Откуда-то слева отдавало болотцем и то и дело слышалось короткое кряканье, из чего я сделал вывод, что есть здесь и прудик. В глубине сада поблескивал огнями увитый плющом фасад небольшого двухэтажного дома.

В принципе я был уверен в своем, то есть в том, что попал в соответствующее место в соответствующее время. Но предпочитал удостовериться.

– Есть тут кто-нибудь, черт побери? – нетерпеливо спросил я.

Ждать пришлось недолго. Из тьмы возник рыжий в полоску тип. На хозяина сада он не походил, хотя усиленно старался походить. Глупцом он не был. Совершенно явно ему еще в котеночном возрасте привили немного манер и savoi-vivre[108]. Увидев меня, он вежливо поздоровался, присел и охватил лапы хвостом. Да, хотел бы я увидеть кого-либо из вас, людей, так же спокойно реагирующих на появление существа из вашей мифологии. И демонологии.

– С кем имею удовольствие? – спросил я кратко и бесцеремонно.

– Рассет Фиц-Рурк Третий, ваша милость.

– Это, – движением уха я показал, что имею в виду, – разумеется, Англия.

– Разумеется.

– Оксфорд?

– Действительно.

Стало быть, я попал. Утка, которую я слышал, вероятно, плавала не в пруду, а по Темзе либо Червеллу. А башня, которую видел во время посадки, была Carlax Tower[109]. Проблема, однако, в том, что Carlax Tower выглядела точно так же во время моего предыдущего визита в Оксфорд, а было это в 1645 году, незадолго до битвы под Несби[110]. Тогда, помнится, я советовал королю Карлу бросить все к чертовой матери и бежать во Францию.

– Кто в данный момент правит Британией?

– В Англии – Мерлин из Гластонбери. В Шотландии…

– Я не о котах спрашиваю, глупец.

– Простите, ваша милость. Королева Виктория.

Повезло. Хотя, с другой стороны, баба правила шестьдесят четыре года, с 1837-го по 1901-й, так что не исключено было, что я малость перескочил либо недоскочил. Конечно, можно было напрямую спросить рыжика о дате, но это не для меня, сами понимаете. Готов признать, что я не всеведущ. Но престиж, как говорится, über alles[111].

– Кому принадлежит дом?

– Венере Уайтблэк… – начал он, но тут же поправился: – То есть человеческий хозяин дома – декан Генри Джордж Лидделл.

– Дети есть? Я спрашиваю не о Венере Уайтблэк, а о декане Лидделле.

– Три дочери.

– Которую зовут Алиса?

– Среднюю.

Я украдкой перевел дыхание. Рыжик тоже. Он был уверен, что я не расспрашиваю, а экзаменую.

– Весьма обязан, сэр Рассет. Удачной охоты.

– Благодарю, ваша милость.

Он не ответил пожеланием удачной охоты. Знал легенды. Знал, какого рода охоту может означать мое появление в его мире.

Я проходил сквозь ограды, сквозь стены, оклеенные кричащими обоями в цветочек, сквозь штукатурку, сквозь мебель. Я проходил сквозь голоса, шепоты, вздохи и стенания. Я прошел через освещенную living room[112], в которой декан и деканша Лидделлы беседовали с худощавым сутуловатым брюнетом с буйной шевелюрой. Я отыскал лестницу, миновал две детские спальни, дышавшие молодым, здоровым сном. А около третьей спальни наткнулся на Стражницу.

– Я пришел с миром, – быстро сказал я, отступая перед предостерегающим шипением, клыками, когтями и яростью. – С миром!

Лежащая на пороге Венера Уайтблэк прижала уши, наградила меня очередной волной ненависти и тут же приняла классическую боевую позу.

– Осторожней, киска!

– Apage![113] – прошипела она, не меняя стойки. – Прочь! Ни один демон не переступит порога, на котором я лежу!