Меч и ятаган - Дэвид У. Болл

Мария и Елена продолжали мечтать об отъезде с Мальты, но пока денег едва хватало на пропитание.

Уже два года Мария не была в родительском доме. Иногда она видела отца на улице, но они никогда не говорили друг с другом. Однажды до нее дошел слух, что давнее желание ее матери Изольды наконец сбылось и Господь избавил ее от страданий. Мария пошла на службу в церковь Святой Агаты, сама плохо понимая, почему делает это. Вместо горя девушка испытывала скорее чувство вины из-за того, что смерть матери не тронула ее. Тихо проскользнув в церковь, Мария надеялась избежать встречи с отцом, но тот заметил ее. В трудный час у него прошел гнев на дочь. Он был охвачен горем и даже не мог самостоятельно ходить. Мария никогда не считала, что отец с матерью особенно близки, и была очень удивлена глубиной его отчаяния. Она помогла ему дойти до дому и впервые увидела, как он плачет. Это было нечто новое. Отец умолял ее вернуться домой, но его слабость вызвала у нее такой стыд, что она отказалась.

Несколько дней спустя Мария все-таки вернулась проверить, как он. Отец сидел в темноте. Сказал, что у него болит в груди. Он уже давно ничего не ел, не работал и не следил за собой. В доме царила полная разруха. Марии стало жаль отца, и ее решимость пошатнулась. Несмотря на всю боль, которую он причинил ей, она не могла не помочь ему, ведь больше у него никого не было. Она пообещала себе, что поживет с ним, только пока не поставит его на ноги. Ходила на рынок, покупала овощи и готовила ему еду. Прибиралась в доме. Ночью возвращалась в пещеру. Его здоровье, если не душевное, то физическое, улучшилось. Он ни разу не поблагодарил ее и не попросил прощения за былое, но она этого и не ждала.

Через несколько недель Лука вернулся к работе. Он строил склад для торговца зерном. Мария приносила ему простую еду и быстро поняла, что у отца проблемы. За время отсутствия он потерял двоих подмастерьев, которые не дождались его и взялись за другую работу. К тому же ему было еще тяжело думать только о работе. Он оступился на строительных лесах, вывихнул колено, нога распухла, и Лука с трудом ходил. Деньги тем временем заканчивались.

Торговец закупил целый корабль зерна с Сицилии, который должен был прибыть со дня на день, и уже был готов выгнать Луку. Если склад не закончат вовремя, то зерно будет негде хранить, и осенние дожди быстро уничтожат его.

Мария знала, что если Лука не будет работать, то не будет и есть. Ей пришлось помочь ему быстро встать на ноги, бегать по его делам, расплачиваться с торговцами камнем и договариваться о поставках извести. Девушка мало что знала о работе каменщика, но когда увидела отложенные для отца камни, то поняла, что сразу все он в работу не пустит, и купила половину, а на оставшиеся деньги нашла в Биргу еще двоих каменщиков. Она сманила их с других работ, предложив им более высокий заработок. Сначала они косо смотрели на девчонку, но, когда она показала им горсть медяков, без разговоров пошли за ней.

– Ты ослушалась меня, не выкупила камни и слишком много заплатила этим людям! – в ярости орал на нее Лука.

– Но у тебя достаточно камня, чтобы продолжать стройку, и у тебя все еще есть работа, – спокойно ответила она.

Его разозлило не столько ее непослушание, сколько то, что она оказалась права, а он ошибался. Он поворчал, попыхтел и продолжил заниматься своим делом. На самом деле Лука был благодарен дочери за помощь, но не собирался говорить ей об этом.

С каждым днем она делала чуть больше, оставалась подольше. Оказалось, что ей нравится запах, цвет и фактура только что расколотого камня, что ей нравится смотреть, как бесформенная куча камней и песка постепенно превращается в дом. Работа была несложной, но любая ошибка могла привести к обрушению стен и зря потраченному времени. Сама она с камнем, конечно, не работала, но быстро показала себя талантливым организатором и упорядочила процессы, которые под началом Луки были совершенно хаотичными. Лука больше всего на свете любил делать кладку. Ему не нравилось общаться с людьми, не нравилось управлять командой. Он редко брался за работу, для которой, кроме него, требовалось больше двоих человек – еще одного каменщика и разнорабочего. Сам он нередко работал до тех пор, пока у него не заканчивался материал, и только в этот момент вспоминал, что надо озаботиться покупкой нового. Если ему платили за выполненную работу или за метр стены, как тогда было принято, такие задержки стоили денег и расхолаживали команду. Эти задержки были глупыми и случались часто. Мария уловила последовательность выполнения работ и строго следила за тем, чтобы у них в запасе всегда было достаточно материалов.

Теперь она знала, когда лучше покупать франку, мягкий известняк кремового цвета, который добывали около местечка под названием Лука, а когда покупать зонкор, камень пожестче, так как на него был меньше спрос, а значит, и ниже цена. Мария научилась экономить на доставке грузов, объединяя заказы с другими каменщиками. Оказалось, что она отлично умеет торговаться, шепча нужную цену отцу, когда тот договаривался о стоимости с начальником карьера или с торговцем известняком. С помощью ее друга Антонеллуса Гримы, того самого торговца, который привез ей «Придворного», она договорилась о покупке некоторых материалов напрямую из Мессины, избежав работы с посредниками, которые умело использовали дефицит строительных материалов, мучивший Мальту, чтобы заламывать покупателям высокие цены.

Мария была умной, хорошо умела считать и, кроме того, читать. Она вела бухгалтерию и следила за выплатой жалованья и оплатой материалов. Она нашла книгу по архитектуре и со временем научилась читать чертежи и даже делать простые схемы, чем ужасно смущала отца. Было совершенно очевидно, что у нее хороший глазомер и есть склонность к строительству, хотя она и не умела это делать руками. Многие ремесленники видели только камень и не могли представить себе картину целиком, а Мария могла и помогала образу стать реальностью. В обычные времена ее бы даже близко не подпустили к строительству, потому что для этого нужно было стать членом гильдии, а еще потому, что женщины за пределами дома имели право только работать в поле, распутничать и ткать хлопок. Но Мария хотела заниматься этим делом и имела к нему склонность, а гильдии пришли в упадок из-за недостатка мужских рук, имперского отношения ордена и отсутствия уважения к их правам.

Чем больше она узнавала, тем больше отец мог сосредоточиться на своей работе и передать остальные дела ей. Конечно, он оставался мастером, ведь большинство мужчин не принимали Марию всерьез. Даже увидев, на что она способна, они никогда бы не стали слушаться женщину. Но ее влияние неуклонно росло, и вскоре некоторые рабочие даже выполняли ее просьбы, хотя и поворчав, но без подтверждения от ее отца, – главное, чтобы они звучали как просьбы, а не как прямые указания. Марию это не волновало, лишь бы они делали то, что она хотела. Девушка прекрасно понимала: то, чего она добилась, и так просто чудо.

Когда Мария стала руководить делами, у Луки появилось больше клиентов. Он получил контракт на строительство от Университá и даже от Церкви. Когда им предложили поработать в ризнице, Мария сначала не хотела, но Сальваго давным-давно уехал, а епископа она с тех пор не видела.

– Деньги Церкви ничем не хуже любых других, – напомнила ей Елена. – Стряси с них хоть что-нибудь.

Однако самым крупным клиентом пока оставался орден Святого Иоанна, для которого они строили фортификационные сооружения и другие укрепления. Инженер ордена часто появлялся на стройке, охал и ахал, инспектируя работу. Его помощники делали замеры и пометки в учетной книге. Инженер всегда игнорировал Марию и обращался только к Луке, хотя тот постоянно поворачивался к Марии в поисках нужного ответа или расчетов.

Ла Валетт лично инспектировал ход работ, появляясь с целой свитой высокопоставленных рыцарей. Он интересовался всем: высотой стены,