Серая чума - Александр Рудазов

— Спорим, я вернусь первым? — махнул сестре Стекимо, опуская на лицо кожаную маску.

— Дожидайся! — фыркнула Марадея. — Что поставишь?

— Да что хочешь!

— А ну, тихо! — отвесила им по подзатыльнику бабушка. — На глазах у Его Величества… позорники!

На лице короля заиграла слабая улыбка. Когда ему было десять лет, он грезил корпусом Крылатых Гонцов, с тоской провожая глазами летящие орнитоптеры, мечтая сам когда-нибудь полетать на одном из них. Мечта так и не сбылась — Заричи Третий трясся над единственным сыном, как наседка, стараясь оградить мальчика от всех жизненных перипетий. То, что Обелезнэ Первый, вопреки усилиям отца, вырос сильным и жестким человеком, крепким хозяйственником и умелым руководителем, было исключительно его собственной заслугой.

Премьер-министр подал королю поднос с двумя небольшими серебряными венками на бархатных подушечках. Его величество торжественно вручил их юным Крылатым.

— Это — ваши посольские эмблемы, — объявил он. — Носите их, не снимая. Пока они у вас на груди — вы под эгидой и защитой Рокуша, и каждое ваше слово — есть слово короля.

Последние приготовления были завершены. Стекимо и Марадея последний раз проверили, надежно ли глаза прикрыты летательными очками-консервами, хорошо ли пристегнуты ремни, не свалится ли в полете почтовый ранец. Таких далеких перелетов еще не совершал ни один Крылатый — Марадее предстояло пройти больше полутора тысяч километров, а Стекимо ровно две. На прямой орнитоптер развивает скорость в сто восемьдесят километров (не считая поправки на ветер). А других скоростей у него попросту нет — замедли темп, и тут же начнешь падать. Но крутить рычаги всеми конечностями десять часов подряд сможет далеко не всякий… Внукам старой инженерши предстояло нелегкое путешествие. К тому же вернуться тем же путем не удастся — ни в Кентавриде, ни на острове Огненной Горы нет пусковой баллисты, чтобы выстрелить орнитоптер обратно.

Крылатые Гонцы пригнулись в седлах, положили руки и ноги на рычаги, их бабушка последний раз проверила угол наклона баллист и подняла руку. Дюжие работники вдвоем натянули спусковую петлю правой баллисты, за левую взялся один Индрак. Пружины туго свернулись, задрожали, в воздухе повисло тонкое гудение…

— Отпускай!!! — резко махнула рукой старуха.

Дэвкаци и работники резко разжали ладони. Пружины со звоном распрямились, скобы раскрылись, и орнитоптеры с бешеной скоростью выстрелили в голубую синь. Стекимо и Марадея начали работать руками и ногами в давно заученных движениях, крылья машин замахали вверх-вниз, винты закрутились — орнитоптеры стремительно исчезали вдали.

— Йо-о-о-хо-хо-хо-хо-хоу!!! — разнеслось над Владекой. Все-таки оба Крылатых Гонца были еще очень молоды — не смогли удержаться от ликующего вопля.

Прохожие начали задирать головы, многие махали руками вслед. Дети радостно прыгали и вопили. У одного из баллистных работников мелко задрожали губы — тот, кто однажды служил в Крылатых Гонцах, всю оставшуюся жизнь тоскует о небесах, о вольном полете наравне с птицами. Небо, как и море, не отпускает тех, кто ему принадлежит.

— Удачи вам, крылатые… — прошептала Ларенталия Стузиан, глядя вслед улетающим внукам. Она не оборачивалась к остальным — не желала, чтобы кто-нибудь увидел слезы, текущие по морщинистым щекам.

Тем временем с противоположной стороны к башне подплывал огромный коцебу. Шамшуддин, стоящий у рулевого колеса, вскинул ладонь в приветственном жесте. Бронзовый диск медленно и аккуратно подплыл к самому краю и замер неподвижно.

— Жди нас ровно через восьмицу, государь, — растянул губы в улыбке Креол. — В прошлый раз мы отбыли с Каабара, находясь на самом севере материка, так что теперь до Каббасианы придется добираться неделю… Ну и сутки на подготовку.

— Армия Ригеллиона Одноглазого идет полным ходом к столице… — медленно ответил король. — По последним донесениям разведки, они уже в трехстах ларгинах[54]отсюда… Говорят, их колдуны применяют чары, чтобы ускорить передвижение — боюсь, серые окажутся здесь раньше, чем вы…

— В таком случае постарайтесь продержаться до нашего возвращения, — пожал плечами Креол. — Или я зря вчера весь день укреплял ваши крепостные стены заклинаниями?

— Можно и я с тобой? — уже в третий раз спросила Ванесса.

— Ученица, кто-то должен остаться здесь вместо меня, — устало поморщился маг. — Шамшуддин управляет коцебу, паладин возглавит свое войско… а кто останется здесь? Кто будет меня замещать?! Ты — моя ученица, а следовательно — самый логичный кандидат!

— Но…

— Без споров! Останешься здесь!

— Да я не про это! Разве Шамшуддин не может управлять Камнем Врат?

— Он маргул… — вздохнул Креол. — А этот Камень работает только с полноценной душой, со всеми составляющими.

— Ну ладно… — обиженно насупилась Вон. — Тогда давай прощаться.

— Только быстро! — потребовал Креол, резко стискивая ученицу в объятиях. — Надеюсь, когда-нибудь я все-таки пойму, зачем тебе это всегда так нужно…

— Верховный, у нас не так много времени! — крикнул Шамшуддин, безуспешно пытаясь вытрясти из пустой чашки еще капельку кофе. — На сантименты его точно нет!

— Да, конечно… Паладин, за мной!

— Повинуюсь, святой Креол! — взошел на борт коцебу лод Гвэйдеон.

— А вот это останется у тебя, — сунул Ванессе что-то Креол.

— Что это… а, привет, Хуби, — рассеянно посмотрела на джинна Ванесса. — Ты что, его оставляешь? Зачем он мне нужен?!

— Не слышу! — язвительно крикнул маг, показывая себе на уши. На его лице было написано непередаваемое облегчение.

Бронзовый диск отошел от края башни и поплыл к западу — в сторону городских ворот. Обратно он будет возвращаться в сопровождении полутора тысяч всадников, так что Креол заранее позаботился, чтобы снабдить их хорошим плацдармом.

Коцебу на миг замер точно над холмом с плоской вершиной — идеальное место для последующего выпуска войск. Ветер донес слабый отзвук: «Откройся, Портал!», и перед летающим домом распахнулась огромная светящаяся арка. Коцебу вошел в нее… и исчез. Арка сомкнулась.

Креол отбыл на Каабар.

Жрать меньше надо!

Майя Плисецкая

Стекимо Стузиан несся над Ларией, усиленно вращая рычаги. Руки и ноги занемели от продолжительной монотонной работы, задубели от холода, а впереди оставалась еще почти половина пути. Но Крылатый Гонец продолжал крутить, лишь время от времени делая паузы на десяток секунд — размять пальцы. Такие краткие перерывы орнитоптер выдерживал — восходящие потоки воздуха давали достаточную опору. Но задержись с этим на несколько секунд дольше — и узнаешь на практике закон, открытый твоим предком, мудрым Драво Стузианом.