Простейший Завет. Физика любви - Римма Карамова

В какой-то момент, проснувшись с ужасной головной болью, я решаю завязать с пьянкой. На самом деле это даже не похмелье меня остановило, мне просто надоело ходить по кругу от спортзала до бара. В этот раз я выбрала физкультуру.

Каким бы ни было твоё увлечение, оно всегда формирует некий поток – информации, людей, событий. Я завела страничку в Инстаграме, постила фоточки с тренировок, писала короткие текстики, в общем, увлеклась и опять на время забыла про вино. Как-то само собой к увлечению фитнесом прибавилось правильное питание, благо интернет полон вариациями на эту тему. От куриной грудки с гречкой и протеиновых коктейлей я дошла до сыроедения. Этот способ издевательства над собой познакомил меня с людьми, сильно отличающимися от тех, с кем я до этого имела дело. Они буквально заразили меня идеей питания сырыми продуктами и убийственного вреда организму от поедания тухлых трупов животных. Я становилась фанаткой, а фанатизм заставляет тебя убеждать каждого, кто имеет несчастье встретиться на твоём пути, следовать за тобой. Это такой неэкологичный способ убеждения себя. Человеку, который думает, что он обрёл истину, часто хочется любой ценой разделить эту истину с другими.

Внешне моя жизнь в Париже выглядела вполне способной вызвать чувство зависти у многих моих соотечественниц. Муж, который две недели из четырёх отсутствовал и оплачивал эту жизнь, здоровый и не по годам развитой ребёнок, ответственная няня, которая жила с нами в огромной квартире в самом центре престижного района города мечты. Я постепенно обрастала подругами и просто знакомыми. Они с радостью разделяли моё увлечение вином, к которому я вернулась через год поедания салатов и яблок.

В этот период парижского застоя меня посетила гениальная идея вшить себе силикон в то место, где до него была и так прекрасная в своей натуральности грудь тридцатичетырёхлетней женщины. Я думаю, гениальность этой идеи могут оценить многие. Не одна такая. Я всё ещё продолжала менять внешнее, находя убийственные решения. А моё внутреннее уже не просто плакало. После вечерних посиделок с вином стала пропадать память. Но ведь это такие мелочи по сравнению с новыми сиськами.

Через какое-то время я стала замечать цикличность моих увлечений. То правильный образ жизни, то «один раз живём» и нечего себя сдерживать. В один из периодов трезвости и войны ни с кем за бедных животных я познакомилась с фруктоедением. Это когда люди ничего, кроме фруктов, не едят. То есть совсем никакой картошки или капусты. Сто пятьсот раз я пыталась придерживаться этой схемы, покупала себе только лучшие фрукты, выдумывала себе поездки на разные продуктовые рынки Парижа. Там скупала оптом экзотические манго и искала, как себя обмануть и что ещё бы такого купить, что в себя можно будет впихнуть без рвотного рефлекса и сопротивления. Пружина этого сопротивления натягивалась до предела и неизбежно со свистом выстреливала. Тогда наступал период «Один раз живём, и пусть всё катится чертям!». В этот раз к фруктовым. Мне по-прежнему было плохо.

«Рим, а как понять, что всё? Что дальше жить, как живёшь, невозможно? Ты как поняла?» У меня нет ответа для всех. У каждого своя жизнь, свои причины и свои точки невозврата. Моя со мной случилась два года назад. Я забирала дочку из школы. Это в двух шагах от квартиры, где мы с ней жили после того, как я развелась с мужем. Я почти не видела дороги, ноги заплетались, я не могла говорить, всё происходило на автомате. Ужин для дочери, помыть посуду, подать пижаму после ванной, выключить везде свет. Темнота.

Неужели я родилась для этого? Для вот такой беспросветной, бессмысленной жизни, которую сама могу выдержать, только выпив вина и отключив мозг? Господи, зачем я? Помоги мне, Господи, я больше так не могу.

Получив ночью ответ на самый главный вопрос, который люди так боятся себе задать, я заснула. Утром, как обычно, отвела дочь в школу, поцеловала, воображая, что делаю это в последний раз. Никаких эмоций. Решение уйти пришло сразу, вместе с ответом. Я никогда не умела плавать, всё случилось бы быстро. Но не случилось.

На мою просьбу о разводе Максим отреагировал спокойно. Как всегда, он подошёл к вопросу очень рационально. Мы быстро решили все юридические вопросы по брачному контракту, я поставила подписи везде, где он мне показал пальцем, не читая и соглашаясь на всё. Попросить мужа со мной развестись было очень страшно, но первые шаги к себе, к своей душе, случились именно через развод. Я тогда впервые поставила свои внутренние ощущения на первое место. Наш брак разрушал меня, моё тело, мою психику. Страх остаться без материальной поддержки уступил желанию жить. Это был мой первый маленький триумф в войне разума с душой. И хотя до полного мира внутри себя было ещё далеко, я почувствовала, как это – не бояться жить.

Одна, может даже самая главная победа, с которой всё начинается, совсем не значит, что ты не споткнёшься ещё много раз и больше не сойдёшь с верного пути. Эта игра только набирала обороты, предлагая мне воспользоваться старыми схемами. И я ими пользовалась, успешно подводя себя к той самой точке невозврата, где ты или утонешь, или изменишься навсегда.

Через неделю после озвученного мужу решения развестись в дверь позвонили. За дверью стоял и улыбался немолодой французский месье. Мужчина объяснил, что купил квартиру напротив и теперь собирается делать ремонт. Что он очень извиняется заранее за неудобства от шума и будет рад пригласить меня с мужем на стаканчик за новоселье. Он что-то ещё болтал, я уже не слышала, да и не понимала его высокопарного французского. Мужчина сообщил, что владеет адвокатской конторой. Соседнюю квартиру я оценила в миллион евро, и этого было достаточно, чтобы я тут же объявила о своём разводе и на стаканчик приду без кузнеца, то есть без мужа. Всё закручивалось по привычной дорожке.

Француз, конечно, оказался не против, а очень даже за мои планы на его счёт. Вино в моём бокале стало ещё изысканней, рестораны гламурней, а мой примитивный французский разбавили глаголы будущего и прошедшего времени. Теперь мне было с кем развязывать и завязывать алкогольные истории. Мы вместе то худели и не пили, то отправлялись по Европе в гастрономическо-алкогольные туры. В общем, дурак дурака видит издалека. Наша совместная история длилась полтора года, до той самой ночи, когда я получила изнутри ответ на вопрос «Кто я?».

За эти полтора года я много и по-разному предпринимала попытки найти себя, хотелось счастья, и я его искала. Как могла, как получалось, так и искала. Правил и инструкций, как стать счастливым, никаких нет. Шастала по блогам в соцсетях, в роликах на Ютьюбе, в аудиокнигах по эзотерике. Придумывала себе профессии и способы заработка. Однажды я в течение недели лепила пельмени на заказ, которые продавала через русскоязычные группы на Фейсбуке. Люди приезжали со концов столицы Франции и мягко говоря, удивлялись странной барышне, которая, проживая в хоромах 16-го округа Парижа, выносила им термопакет с пельменями. Потом я попробовала себя как инструктор по фитнесу. Надо сказать, у меня неплохо получалось. Клиентки худели, попы качались, и денежки платились. Профессиональные поиски закончились на «Римма-массажист». Тогда я уже начала летать в Азию по фруктоедным ретритам, где и брала уроки у местных массажисток.