Путешествие на Запад. Том 2 - У. Чэнъэнь

вспомнил о Танском монахе, и по лицу у него неудержимо потекли слезы. Остановив свое облако, он долго оставался на месте и наконец полетел дальше.

Чем же закончилось его путешествие, вам расскажет следующая глава.

Глава двадцать восьмая,

повествующая о том, как на горе Цветов и плодов собрались духи и волшебники и как Сюань-цзан повстречал в лесу Черной сосны оборотня

Итак, Великий Мудрец, изгнанный Танским монахом, тяжело переживал свое горе и, как вы уже знаете, неожиданно увидел воды Восточного моря.

«А ведь я целых пятьсот лет не бывал в этих местах», – подумал Сунь У-кун.

Вздымаются волны,

Бурля и вскипая,

И нет им конца,

Ни конца нет, ни края…

Путь Млечный задело

Свирепой волною,

Бушует вода

Под корою земною…

Прибой кровожадней

Могучего зверя —

Он пену с размаха

Бросает на берег…

Вода, сверхъестественной

Силой влекома,

Гремит, как раскаты

Весеннего грома.

Вода ненасытная

Берег кромсает,

А ветер неистовый

Волны бросает…

Счастливый старик,

Оседлавший дракона,

Нахмурясь, летит

Над пучиной бездонной.

На аисте быстром

Промчавшейся тенью,

Прислужник святого

Изведал волненье!..

На бреге пустынном

Ни дома, ни крова,

Ни лодок рыбацких

Средь моря пустого.

Здесь тысячи лет

Без конца, неизменно

Вздымает снега

Исполинская пена,

А в месяц шестой

Забывают о лете.

Рождающий осень —

Господствует ветер…

Здесь только порхают

Над берегом птицы

Да белая чайка

Над морем резвится:

Кричит, веселится

Она на просторе —

Других рыбаков

Не знавало здесь море…

Лишь рыбы морские

Не ведают грусти;

Кричат, пролетая,

Печальные гуси…

Сунь У-кун встряхнулся всем телом и сразу же очутился у горы Цветов и плодов, где и снизился на своем облаке на землю. Осмотревшись вокруг, он не увидел ни растений, ни цветов. Исчез и волшебный туман. Горные пики обрушились, лес стоял обожженный.

Что же, вы думаете, здесь произошло? А произошло здесь вот что. Когда Сунь У-кун учинил бунт в небесных чертогах, божественный Эрлан18 и его семь братьев с горы Мэйшань19 разрушили владения Сунь У-куна, не оставив здесь камня на камне. Об этом печальном событии сохранились старинные стихи:

В два ручья точил он слезы,

Пред горой священной стоя —

Горевал о том, что дело

Уничтожено святое;

Говорил он сам когда-то,

Что гора неуязвима,

Но теперь зияют раны

На его земле любимой,

Враг Эрлан, достойный гнева,

Вторгся к нам, разрушил царство,

И народ мой обмануло

Злого недруга коварство.

И могилы древних предков

Беззаконно осквернили:

Дела нет чужим до предков,

Почивающих в могиле.

Вещий пар, скрывавший небо,

Вдруг развеялся печально,

И туман, скрывавший землю,

Нынче в край умчался дальний.

На горах восточных тигры

Не выходят на поляны,

А на западных – умолкли

Вопли белой обезьяны;

Больше в северных ложбинах

Не найти следов лисицы;

По долинам, по ущельям

Кабарга уже не мчится.

Повалили наши сосны,

Грязью стал песок красивый,

И последний кедр уныло

Зеленеет у обрыва;

А каштаны, ель, софора,

Можжевельник и цебрела,

Сливы, груши, абрикосы —

Все погибло, все сгорело.

Нет кудрадии и тута, —

Не накормишь шелкопряда;

Места нет гнездиться птицам —

Нет ни леса, нет ни сада.

Стало прахом то, что было

Драгоценными камнями,

Высохли ручьи в ущельях,

Не покрыты склоны мхами.

Перепутались лианы…

Где же радостные птицы.

И куда бежали звери?

Даже барс спешит укрыться.

Журавли бегут и змеи,

Общим ужасом гонимы…

Он тогда свои злодейства

Вспомнил с мукой нестерпимой.

И вот, скорбя по поводу этого нового несчастья, обрушившегося на его голову, Сунь У-кун вдруг услышал, что из впадины на склоне горы, поросшей колючим кустарником, доносятся какие- то неясные звуки. Вслед за тем оттуда выскочило несколько обезьян. Они подбежали к Сунь У-куну, окружили его и, земно кланяясь, воскликнули:

– Отец наш, Великий Мудрец! Неужели вы вернулись?

– Почему у вас не слышно ни шума, ни веселья? – спросил прекрасный Царь обезьян. – Все вы куда-то спрятались. Я давно здесь сижу и до сих пор никого не видел.

Услышав это, обезьяны заплакали:

– После того как вас увели на небо, мы попали в беду; ни днем, ни ночью не дают нам покоя охотники. Они гоняются за нами с луками и арбалетами, с желтыми соколами и злыми собаками, расставляют сети, ловят нас на крючья. Вот почему мы боимся даже нос высунуть и забыли о прежних играх и забавах. Мы стараемся забиться в самые отдаленные уголки пещеры. Когда нас начинает мучить голод, мы украдкой выходим на склон горы и питаемся травой, жажду утоляем родниковой водой. Но сейчас, услыхав ваш голос, мы осмелились встретить вас и просить вашей помощи и защиты.

Рассказ обезьян поверг Великого Мудреца в еще большее отчаяние.

– Сколько же вас осталось на этой горе? – спросил он.

– Да всех, старых и малых, не больше тысячи, – отвечали те.

– Но прежде, – сказал Великий Мудрец, – в моем подчинении было сорок семь тысяч духов, куда же они делись?

– Как только вас не стало здесь, – сказали тут обезьяны, – нашу гору поджег бодисатва Эрлан, и половина ее обитателей погибла в огне. Спаслись лишь те, которые успели броситься в колодец, в воду горных потоков или же укрыться под железным мостом. Когда огонь перестал бушевать и дым немного рассеялся, мы вышли и увидели, что все наши