Победителей не судят - Алексей Ильин

— Не ржали над тобой, что башку заголил и черепом светишь? — спросил Батый, задумчиво глядя куда-то вдаль.

Молодой ухмыльнулся:

— После того, как в баре одному морду о стол расплющил, а за других заплатил — ни разу.

— А можешь их поднять, чтоб кого из бивнястых замочили? Любого. Но внаглую. Прям на улице.

— Сложно, — чикано заметно потух. — Без грева не выйдет, а у меня столько нет.

Батый покачал головой, вытащил из ящика стола пачку купюр и перебросил её собеседнику:

— Держи. Всё им. По выполнении получишь столько же. Времени сколько нужно?

— Ну, соберу-то я их быстро — минут за двадцать, — Рамон чуть замялся. — А дальше — как подходящего бивнястого найдем. Не всякий ведь сгодится, на ихних крутых парни залупаться не будут.

— Ща. Ты иди, подожди чутка, — старший указал собеседнику на выход, давая понять, что ждать следует за дверью.

Когда парень вышел, Батый нажал несколько кнопок на коммуникаторе:

— Су Мин. Всё сделаем быстро. Через час бивнястые будут очень не любить патлатых. Но мои разговоры в ближайшие два часа не должны услышать ни Бивень, ни Патлатый, ни Ушлый.

— Замечательно, — отозвался коммуникатор сладким голосом младшей бонзы связистов. — Сделаю. С тобой приятно иметь дело.

— С тобой тоже.

Батый нажал кнопку отбоя, после чего сразу же выбрал новый контакт. Инструктаж нужных людей не занял много времени, уже через пару минут заместитель Ушлого положил комм и, взяв со стола сломанное стило, бросил им в дверь.

— Собирай своих, — сказал Батый, когда Рамон вошел в комнату. — Через сорок — сорок пять минут бивнястый не из крупных зайдет к Олли. А еще минут через пять выйдет. Сам не пались, но проследи, чтоб замочили наглухо. И пусть поорут чего-нибудь типа «от Патлатого». Такое…

Чикано понятливо кивнул:

— Есть, бонзо! — парень весело козырнул.

— Младший бонзо, — равнодушно поправил Батый. — При Ушлом такого не ляпни ненароком. Да, ещё. Если всё сделаешь как надо, вечером заглянем вместе к Мэрилин.

— В «Нору»? — у молодого заблестели глаза.

«Нора» была очень шикарным местом, всех подряд туда не пускали, и у Рамона шансов попасть в подобное заведение было… ни хрена не было, в общем.

— В «Нору», в «Нору», — Батый умудрился сохранить каменную физиономию, хотя про себя рассмеялся: в двадцать лет так мало надо для счастья — оружие, отвязных дружков, надежного вожака и охочую девку. — Гонорар за акцию тратить не спеши. Пригодится.

* * *

Узкий проулок между двумя магазинами заканчивался тупиком — кирпичной стеной и старым мусорным контейнером. Контейнер был раскурочен, смят, в нескольких местах прострелен. Айя в панике озиралась, понимая, что бежать некуда, что чудовище с улицы вот-вот их настигнет, а они с Керро в ловушке. Однако её спутник был, как всегда спокоен. Одним рывком он отшвырнул ржавый бак, раскидал ногами слежавшийся под ним мусор, наклонился и сдвинул в сторону тяжелую крышку канализационного люка.

Девушка всё поняла без слов, рванула к черному провалу, нащупала старую лестницу и быстро-быстро начала спускаться в темноту. Спрыгнула и сразу отступила в сторону, чтобы не задерживать спутника. Он слетел следом, как раз, когда она нашарила в рюкзаке фонарик.

— Вперёд! — рейдер подтолкнул Айю в один из туннелей.

Побежали. Позади них сверху что-то грохотало и лязгало, звуки дробились и разносились под землёй пугающим эхом. Айка неслась по узкому коридору, где давно уже истончились и исчезли все запахи, кроме запахов земли и камня.

Поворот, ещё один, теперь прямо. Луч фонарика мечется по полу и стенам, сзади бежит Керро, значит нужно мчаться во все лопатки, чтобы его не задерживать. Какая же она тихоходная! В боку колет, а ноги одеревенели и, кажется, вот-вот подогнутся. Снова поворот, спуск куда-то вниз под наклоном, опять прямо. Быстрее, быстрее… Вспомнишь тут, как драпали с кроликами, а тело было не в пример нынешнему — лёгким, послушным.

— Стой, — Керро замер, прислушиваясь. — Тихо.

Айя по инерции пробежала ещё несколько шагов, но, наконец, затормозила и, тяжело дыша, привалилась к стене. Хотелось сесть, однако девушка понимала, что если сядет, встать уже не сможет — коленки тряслись.

— Оторвались, — сказал Керро.

От этого короткого простого слова последние силы покинули Айку. Она выронила фонарик и медленно сползла по неровной стене на пол. Тело начала бить запоздалая дрожь. Последний раз так колбасило, когда прекращал действовать парализатор, но тогда мышцы словно вибрировали, потому что к ним возвращалась чувствительность. А сейчас крупную дрожь рассылал пережитый страх. Озноб расходился волнами из груди, собирался в конечностях, которые сразу начинали мелко трястись. Унять этот тремор никак не получалось. Мало того, трясучка всё усиливалась, вот застучали и зубы.

Айка обхватила себя руками за плечи, но успокоиться никак не могла.

— К-к-кто эт-т-то б-б-был? — спросила она.

— Киборг, — пожал плечами Керро. — Продвинутая боевая модель. От человека там, наверное, только мозг и остался. Наиболее развитое направление твоей же корпорации, между прочим.

— Н-н-на и-и-инопланетянина п-п-похож, — сказала девушка, стуча зубами. — К-к-керро, я и-и-идти не м-м-могу, у мен-н-ня н-н-ноги отняли-и-ись…

— Я бы на твоем месте тут так просто не сидел, — мужчина даже не сдвинулся, по-прежнему всматриваясь в темноту туннеля. — Здесь плесень опасная — одежду на раз проедает и с кожи потом вывести очень дорого. А если не вывести, то за пару месяцев до костей прогрызет.

Айя беспомощно завозилась, но тело не слушалось, сделавшись мягким, как пластилин. Мягким, дрожащим, безвольным и слабым-слабым.

— П-п-пусть проед-д-дает, — ответила она обреченно и уткнулась лицом в колени.

Керро тронул дужку очков, отключая микрофоны.

— Нет здесь никакой плесени, здесь даже крыс давным-давно нет. Одеяло подстели и ложись, приходи в себя. Чисто оторвались, он за нами вниз не рискнул соваться.

Рюкзак Айя раскрыла только с третьей попытки — так тряслись у неё руки. Девушка вытянула одеяло и сказала:

— Вот т-ты, б-б-блин… Лишь бы п-п-поиздеваться… Г-г-гад…

— Извини, рефлекторно. По краешку прошли.

Она кое-как расстелила шуршащее одеяло и скорчилась на нем, пытаясь успокоиться:

— Ре-ре-рефлекторно у н-н-него. А я б-б-будто не поняла, что по-по-покраешку. Ты х-х-хоть цел?

Девушка закрыла пылающее лицо ледяными ладонями. Дрожь сотрясала тело, и никак не получалось с ней совладать.

— Нет. Разорван на кусочки и через пять минут помру на месте.

— Вот го-говорю же — гад, — сказала она, все еще клацая зубами. — А меня когда н-на улице подстрелили, я еще бежала и н-не чувствовала долго.