Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Брат во Христе - Сергей Панченко

– Топотун называется. Ты сколько здесь?

– Недели нет еще.

– Свежий, а трофеи у тебя, как у опытного.

– Какие трофеи?

– А то не знаешь! Ты же до сих пор живой? Живчик, поди, пил, чтобы не окочуриться?

– Пил. Не знаю только точно, как он у меня оказался. Потом моя бутылка ушла вместе с отрядом Мотора. Монстр пугнул, все разбежались, а я вот вернулся домой.

– Этот, что ль, твой дом? – Пират махнул в сторону избушки.

– Нет, у меня другой, но на этом месте стоял.

– Понятно, перезагрузка кластера. Эти редко выясняют отношения между собой, а тут сцепились. – Пират показал единственным глазом на трупы мутантов. – Матерый лотерейщик, из волка, за лосихой шел, завалил ее, а тут, на беду, топотун. Тебя, что ль, сторожил?

– Наверно. Я в погребе сидел. Думал, что спрятался.

– Счастливчик! В доме алкоголь есть?

– Да, в кухне банка трехлитровая, на столе стоит.

– Ноги отошли?

– Покалывает еще, и мутит сильно.

– Потерпи, сейчас сделаем живчик, и станешь как новый. – Пират помог подняться Рэбу и, поддерживая его, направился в дом. – Странный кластер, бесполезный какой-то. Сколько раз мимо хожу, не вижу в нем смысла. Избушку тут первый раз вижу, до этого только лес был, да и какой, к черту, лес – кусты одни!

– Хозяин? – спросил Пират, когда увидел труп в доме.

– Да. Зараженный, – пояснил Рэб.

– Твой домик, говоришь, на этом месте стоял? Хозяин – вылитый ты, стройнее только.

– От Мотора я слышал, что такое возможно.

– Еще как! Я специально ходил к своему кластеру под перезагрузку, чтобы себя увидеть. Моему двойнику все время не везло: всегда заражался. А глаза как не было, так и не стало.

– До Улья потерял?

– Да. Если б здесь – глядишь, и вырос бы. Зато Улей компенсировал мне недостаток глаза.

– Как же?

– Я своим одним работаю, как биноклем. Захотел – приблизил, захотел – отдалил. Удобно.

– Точно, такой бинокль не потеряешь.

Парочка добралась до кухни. Рэб сел на стул. Ему полегчало, но только то, что касалось ног. В остальном все становилось только хуже. Пират заметил это. Проверил все навесные шкафчики.

– О! Кагор, кровь Христова. Из него я живчик еще не делал, заодно и бутылка с пробкой. Ты как к кагору относишься? Пробовал?

– Частенько. – Рэб не стал признаваться, что сладкое церковное вино было его рабочим инструментом.

Пират поставил бутылку на стол. Вынул из кармана кисет и рассыпал по столу шарики серого цвета. Рэб вопросительно посмотрел на них.

– Чё зыришь, глаза пузыришь? Про спораны не слыхал еще?

– Что-то слышал, но не видел еще ни разу. Где их брать?

– Вот человек! Завалил двух монстров, а где взять спораны, не знает! В мутантах, понятное дело! Они – источник нашей жизни. И чем сильнее мутант, тем больше в нем этого нектара жизни. Кроме этих шариков, в них еще и горох бывает, и жемчужины. Но это в слишком сильных. – Пират выудил из кармана желтый шарик. – Это горох, твоя доля, кстати.

– Что с ним делать?

– Растворишь в спирте или уксусе, раствор отфильтруешь и выпьешь. Сил дает больше, чем споран. Много гороха может открыть в тебе суперспособности.

– Ладно, потом повторишь еще раз. Делай уже живец – голова кругом идет!

– Ломает? То ли еще будет! Ничего, я быстро. Рука набита.

Пират вылил в кружку красного вина, бросил два шарика и принялся мешать содержимое чайной ложкой. Убедившись, что шарики растворились, он взял ковш, накрыл его полотенцем, сложенным вчетверо, и вылил на него содержимое кружки. Получившийся раствор слил назад в бутылку. Размешал и налил в чайную чашку на одну четверть.

– На, причастись.

Рэб выпил и даже не поморщился. Ему все равно было, какой запах и вкус имеет растворенный споран, добытый из тела мутанта. Он знал, что ему полегчает после этого. Тепло упало в живот и разошлось по телу. Головная боль растворилась в легких и приятных покалываниях. Тело наливалось силой и здоровьем, а разум прояснялся.

– Запомнил процесс? – Пират имел в виду приготовление напитка.

– Запомнил.

– Спирт или уксус, растворяешь, фильтруешь, пьешь. Свою норму поймешь со временем. Судя по тому, сколько ты продержался, ты еще тот крепачок. Бери бутыль. – Пират протянул руку, но потом отдернул. – А куда же ты ее положишь? У тебя ведь нет рюкзака?

– Нет. Только крест и колун.

– Невелико хозяйство! Ты тоже из этих, из священников?

– Да, из них самых.

– Похож. – Пират рассмотрел Рэба внимательнее. – Ладно, пойдем, поищем какую-нибудь сумку в доме тебе на первое время. Вообще я знаю городской кластер, там такой спортивный магазин – закачаешься! Надо только успеть раньше монстров налететь.

Двойник Рэба оказался заядлым туристом. У него был хороший и емкий рюкзак, приготовленный для быстрых сборов. В нем лежали туристические принадлежности, «пенка»[1], карабины, компас, топор-трансформер, ножи, сухое горючее, горелка, комплект чистой одежды и палатка.

– Берем, однозначно берем! – обрадовался Пират. – Переоденься в более подходящую одежду. Что ты выглядишь, как Лучано Паваротти?

Камуфлированная одежда из рюкзака на ощупь была грубой. Отец Анатолий любил дорогие и удобные вещи, но Рэб не стал следовать своему предшественнику. Он понимал, что чем незаметнее он будет, тем дольше проживет. Рэб переоделся в новое. Одежда была ему чуть тесной в животе. Пуговица на ширинке готова была выстрелить. Но динамика снижения веса была такова, что через неделю он должен быть худее своего двойника.

Рэб подошел к зеркалу и удивился переменам в своей внешности. Он не был похож на отца Анатолия. Лицо усохло и загрубело. Борода свалялась, смешалась с грязью и смотрелась инородно на изменившемся лице и на фоне новой одежды. Рэб увидел у зеркала ножницы, взял их и решительно остриг бороду под самый корень.

– Твою мать! Предупреждать надо! – испугавшись перемен во внешности Рэба, воскликнул Пират. – Я подумал, у нас гости. То-то же, теперь на настоящего рейдера похож! Жирноват немного, но это не надолго. Пойдешь со мной?

– А что мне остается?

– Правильно, здесь оставаться нельзя. Если раз повезло, то это не значит, что и второй раз повезет. Сейчас набиваем плотно брюхо, берем с собой все необходимое и выступаем. Кто за?

– Я.

– Единогласно.