Пленница пустыни - Сандра Мартон

– Ты делаешь мне больно.

Она отчаянно попыталась высвободиться.

– Отпусти! Если не отпустишь…

– Что? Ты закричишь? Он засмеялся.

– Какие бы звуки ни донеслись из этой комнаты, Шала ничего не предпримет. В этой части света ничего не изменилось за тысячу лет, Саломея. Упомяни здесь о правах женщины, и на тебя посмотрят непонимающим взглядом. Но с меня довольно этого вздора, Саломея. Делай что угодно, только держись подальше, потому что, если ты снова попробуешь поиграть, победа будет за мной.

Зарыдав, она бросилась в сторону ванной.

Он чуть не рассмеялся.

Любой, кто увидел бы разыгравшуюся сцену, подумал, что оскорбленная девственница спасается бегством.

Щеколда в ванной комнате громко стукнула. Кэм хмыкнул: неужели она действительно думает, что это защитит ее, если он передумает?

Почему он не слышит, как льется вода в ванну? Потому, мрачно подумал он, что она там сейчас, прислонившись к стене, смеется над тем, как ловко провела его во время своего последнего спектакля.

С тех пор как он ее увидел, она то включала, то выключала его, как какой-то прибор. А он был настолько глуп, что позволял ей это делать!

Кэм бросил мрачный взгляд на запертую дверь и принялся расхаживать по спальне, словно запертый в клетке тигр. Ничего, думал он, скоро ей надоест над ним смеяться. Она включит воду и снимет свою изорванную одежду. Рубашку. Затем ремешок. Заколет шпильками эту тяжелую копну волос…

Внезапно ему показалось, что в комнате стало нечем дышать.

Он спас ее хорошенькую шею от топора палача. Он вытащил ее из Баслаама. И как она его за это отблагодарила?

Кэм свирепо посмотрел на дверь ванной.

Она дразнила его, пока он не начинал чувствовать себя подростком, одна рука которого была на центральном развороте журнала «Playboy», а другая на…

Он яростно зарычал и ударил в дверь плечом. Один раз, другой.

Дверь затрещала, и через мгновение Кэм ворвался в ванную.

Леанна бросилась на него, как дикая кошка. Она была проворной и сильной и, возможно, смогла бы отбиться от другого мужчины…

Но не от него.

Он обезумел от гнева, отчаяния, от потребности в том, в чем ему слишком долго отказывали. Он понимал, что уже переступил тонкую линию, отделяющую от мира дикую часть его натуры, но сейчас ему было уже все равно.

Ничто не помешает ему закончить то, что начала она.

– Я тебя убью! – задыхаясь, сказала Леанна. – Если ты это сделаешь, я…

Он схватил ее запястья, зажал их в одной руке и поднял над головой, одновременно прижав ее телом к стене. Он запустил другую руку в ее волосы, намотав на кулак густую прядь, и впился в губы, безжалостно кусая мягкую плоть, грубо просовывая язык ей в рот, когда она пыталась набрать воздуха.

Леанна отчаянно отбивалась и укусила его за нижнюю губу до крови, но он не обратил на это внимания. Сегодня он наконец-то получит то, что она ему обещала!

– Негодяй, – прошипела она. – Грязный, мерзкий…

Она закричала, когда он просунул колено между ее бедер, и она почувствовала его тугую эрекцию.

– Помнишь, о чем я спросил тебя в первый раз? Я спрашиваю снова: как ты хочешь это сделать? Я могу быть нежным или взять тебя грубо и быстро, а потом застегнуть брюки и уйти.

Дрожь сотрясла все ее тело.

– Господи! Кэмерон… Кэмерон…

Было что-то необычное в том, как она произнесла его имя. Что-то, чего он еще ни разу не слышал в ее голосе. Что-то, что говорило о том, что под ее страхом кроется другое чувство, столкнуться с которым она была не готова.

Хотя он был вне себя от ярости, он расслышал это.

– Саломея, – прошептал он…

Она подняла на него ничего не видящий взгляд. Ее глаза были мокры от слез, но теперь они сияли как звезды. Ее губы были розовыми и слегка опухшими от его поцелуев.

У Кэма замерло сердце.

Он солгал ей. Солгал себе. Он никогда не смог бы овладеть ею насильно. Ему было нужно, чтобы она попросила его об этом сама. Чтобы она сгорала от страсти к нему, как он сгорал от страсти к ней.

Он быстро вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Убедившись, что он ушел, Леанна решила принять душ. Горячая вода, мыло и мочалка – это было все, что ей сейчас нужно. После того как она чуть не стерла в кровь кожу мочалкой – как будто можно было оттереть невидимые отпечатки мужских рук, – Леанна открыла шкаф, стоявший в ванной комнате. Внутри было много шелковых халатов всевозможных расцветок. Она выбрала один наугад и набросила его на обнаженное тело, застегнувшись на все пуговицы. В шкафу также были подходящие по цвету тапочки, но когда она попыталась надеть их, то поморщилась от боли. Пальцы на левой ноге были стерты.

В небольшой лакированной шкатулке лежали заколки для волос, сделанные из слоновой кости. Леанна собрала волосы в небрежный узел на затылке и заколола их.

Дверь в ванную хоть и криво, но все же еще висела на петлях. Леанна осторожно открыла ее. В спальне никого не было. В гостиной тоже. Но кто-то все же успел тут побывать: на длинном столе стояли различные яства и напитки.

Она налила воды в хрустальный бокал. Держа его в руке, вышла на широкий каменный балкон.

В темно-фиолетовом небе, усыпанном сверкающими звездами, висел желтый месяц. Ночной воздух был напоен ароматом цветов. А внизу факелы освещали дугообразный бассейн с лазурной водой.

В тени дворца произошло какое-то движение. Леанна затаила дыхание и отступила назад. К бассейну приближался мужчина, в котором она без труда узнала Кэмерона Найта.

Что он тут делает?

Не спеша Кэм стянул футболку и джинсы.

У Леанны пересохло в горле.

Боже, как он красив! Длинные смоляные волосы, чуть вьющиеся на шее. Широкие плечи и грудь, ни грамма жира на животе…

Ее глаза скользнули ниже.

Он по-прежнему был возбужден. Невероятно возбужден.

Леанна сразу почувствовала желание. Не было смысла врать самой себе. Разве могла женщина смотреть на этого мужчину и не хотеть его?

Он подошел к краю бассейна и нырнул в воду без единого всплеска. Проплыл бассейн в длину, сделал разворот у бортика и проплыл его еще раз, а потом еще и еще, пока она окончательно не сбилась со счета.

Наконец он вылез из воды. И, оказавшись на бортике, бросил взгляд на балкон. Сердце Леанны остановилось. Только через секунду она вспомнила, что он не может ее видеть.

А она могла.

Физическая нагрузка ничуть не уменьшила его неудовлетворенность.

Как было бы хорошо, если бы она нашла способ сделать ее еще сильнее! Он обвинял ее в том, что она намеренно дразнила его, но это было не так. Если бы она действительно дразнила его, если бы она захотела свести его с ума…