Вдохновение плюс - Алекс Найт

– Обед, девчонки и Алексей! – он махнул рукой, словно призывая следовать за ним, взлохматил пятерней светлые с проседью волосы и сверкнул задорно-водянистыми голубыми глазами.

– Идем, Борис Власович, – чуть ли не унисон пропели названные «девчонки», что заглушило мой смешок. А наш единственный мужчина – Леша Пуговкин – махнул рукой в ответ, радуясь, что его выделяют.

Пока что я успела переброситься с начальством парой фраз, когда забирала на подпись документы на прием перед началом рабочего дня. Кстати, надо бы их уже подписать. А то из-за пролитого кофе я стремилась скорее вникнуть в рабочие моменты. Но в целом Борис Власович показался мне приятным мужчиной, сальных взглядов я за ним не заметила, и это давало надежду на трудовые будни в спокойствии. По крайней мере, в подобных надеждах я пребывала ровно до встречи с Никитой.

В целом первый рабочий день прошел вполне нормально. Никиту я больше не видела, так что спокойно изучала инструкции, подписывала документы и получала доступы в рабочие программы. Погрузившись во все эти дела начального этапа, я даже не заметила, как наступил вечер и конец моего первого рабочего дня. Наведя порядок на столе и переодев туфли, я отправилась домой.

Еще с обеда я пыталась дозвониться Эль, чтобы обвинить в пророческих способностях и попросить совета. Но Эль не брала трубку, а к вечеру я уже начала переживать по поводу ее пропажи. Эль всегда была на связи, и мне все казалось, что что-то случилось.

До поздней я ночи сидела за ноутбуком, звонила Эль и пыталась печатать, чтобы хоть как-то отвлечься от беспокойства за подругу. Но ничего не печаталось, так что я в очередной раз повздыхала над написанной вчера горячей сценой в машине – той самой, которую я пережила лично с Никитой – и впервые за долгое время выложила продолжение своей книги. Чтоб не только я переживала по поводу мокрых трусиков.

Эль написала ночью с незнакомого номера: «Я спасала Жирафа и попала в беду. Но мы уже выбрались. А еще я влюбилась. Вот. Завтра позвоню».

После такого сообщения сон вообще не шел. Так что нет ничего удивительного в том, что я проснулась убитой, собиралась медленно и рассеянно, а в здание «Эндо-Про» влетала уже на грани опоздания.

Я бежала по коридору, когда дверь справа от меня распахнулась, а оттуда стремительно появился Никита. В руке он держал чашку с кофе и все еще разговаривал с кем-то в кабинете. А вот я затормозить уже не успела. Наверное, это судьба, провидение или просто сексуальное притяжение. Хотя, конечно, все дело может быть в кофе. Черная жидкость плеснула за край, щедро окропив наши с Никитой руки и расплывшись обжигающим пятном на ткани юбки.

– Аня?! – зашипел Никита, перекидывая чашку в другую руку и встряхивая обожженной ладонью. Но все же исправился: – Кристина!

Он захлопнул дверь кабинета, из которого выходил, и вперил в меня злой взгляд голубых глаз. Но потом заметил, что в противостоянии «Кристина-кофе» победила не я.

– Обожглась? – спросил он участливо, выхватывая из кармана пиджака белоснежный носовой платок и протягивая его мне.

– Немного. Спасибо.

Платочек помог стереть капли кофе с рук, хотелось и слезки с глаз стереть, все же я умудрилась обжечься, но не стала театральничать.

– Забавно – ты, я и кофе, – усмехнулся Никита, наблюдая за тем, как я пытаюсь поправить дело с одеждой.

– И горячо, – без задней мысли проворчала я.

– Я могу решить, что так ты снова пытаешься меня раздеть, – рассмеялся он, когда в моих мыслях поднялась буря. Я почти пожалела о том, что кофе облюбовал юбку, а не рубашку Никиты.

Пытаясь не выдать своих мыслей, я перевела возмущенный взгляд на начальника, но снова залюбовалась его улыбкой, так что ничего вразумительного в ответ на его обвинение не придумалось. Никита же с самым невинным видом отпил кофе из чашки с рисунком очень грустного кота и надписью: «Обожаю понедельники и котов. Котов больше». А потом он взглянул на наручные часы, недовольно прицокнул языком и сообщил:

– Ты опоздала на работу, Кристина. А только второй рабочий день. Очень плохо.

Вот теперь обидно. Это же он размахивал чашками с кипятком!

– Приведите себя в порядок, – уже строго наказал он, – через час я проведу планерку в вашем отделе. Не опаздывайте.

Эффектно развернувшись, Никита направился к своему кабинету, оставив меня в окружении ароматов кофе и яблок. В обиде шмыгнув носом, я тоже поспешила к своему отделу.

И как с ним работать? Ничего, я отомщу. На планерке.

/Кристина/

Нервозность витала в воздухе. Спокойные и смешливые коллеги сегодня напоминали студентов, которым предстояло защитить как минимум сотню дипломов.

– Всем привет, – громко поздоровалась я, входя в кабинет.

Девчонки рассеянно кивнули или даже отозвались неясным бормотанием, лишь Пуговкин махнул мне рукой и даже нашел пару секунд на приветственную улыбку.

– А что происходит? – поинтересовалась я, присев в свое кресло и сразу сбросив балетки с ног, чтобы надеть туфли.

И так было ясно, что дело в обещанной Никитой планерке, но ведь коллеги не в курсе моей осведомленности. К тому же, надо узнать, почему все так трясутся.

– Сегодня Никита Владимирович собрание проводит, по итогам прошлого месяца, – пояснила Оксана, бессознательно застегивая пуговицы-жемчужинки своей шелковой красной блузке. – По итогам позапрошлого двоих уволили, – пуговицы закончились, и Оксана принялась с задумчивым видом их расстегивать, когда клавиатура Пуговкина сидящего через стол от меня, выдала нервную дробь. – В этом месяце тоже могут уволить. Меня, например, – провыла девушка под тяжкий вздох Пуговкина, остановив разоблачение на самом интересном месте.

– Ты плохо работала? – я прелестям Оксаны не уделяла внимания, так что рылась в сумочке в поисках влажных салфеток.

Оксана же решила расстегнуть еще одну пуговичку, кивнув каким-то своим мыслям.

– Вроде нет, – проблеяла она. – Но страшно, – и поправила грудь, позволяя выглянуть на свет кружевным краям лифа. Мне кажется, я услышала, как тяжело сглотнул бедняга Пуговкин.

Но вообще, сегодня все были при параде. Красивые платья, прически, ну и глубокие декольте. Мне стало почти жаль Никиту и себя, потому что вид выставленных на его обозрение женских прелестей начинал злить.

Вытерев влажными салфетками руки от сладости кофе и немного юбку, я тоже решила не отставать от коллектива. Пуговкин обреченным взглядом проследил за углублением выреза моей блузки и ушел «покурить». Я поспешила за ним, чтобы уточнить, в каком кабинете будет проходить собрание.

Пуговкин указал мне на небольшой конференц-зал, где уже был подготовлен материал для нашего отдела и тихо шумел проектор. Несколько столов были объединены в один и расположились по центру комнаты, а к ним придвинуты черные офисные кресла.