Завтра. Дети завтра. Яркий флаг завтра - Артур Лео Загат

другие люди в зеленом. У некоторых лица черные, у других желтые; одни держат ружья, другие нет. У одного очень большого зеленое только ниже пояса, а выше вообще ничего не одето. Лицо и тело у него желтые, и его мышцы больше, чем у Дикара, и даже больше, чем у Томболла. Он что-то держал в одной руке. Длинное, тонкое и черное. Другой рукой он держался за толстый столб, около которого стоял.

Человек в особой зеленой одежде снова что-то крикнул, и Дикар увидел, что из здания поменьше, стоящего в стороне, вышли два чернолицых, и между ними шел белолицый. Он был так слаб, что его почти несли. Они подошли к толстому столбу и поставили белолицего лицом к этому столбу, потом привязали руки и ноги, сорвали одежду выше талии и отступили.

Желтолицый что-то долго кричал белым. Дикар слышал его, но не понимал, что он говорит. Закончив, он сделал рукой знак большому желтому человеку.

Тот поднял длинную тонкую штуку; она была похожа на змею. Он поднял ее над головой, и она распрямилась и опустилась на спину белого человека, привязанного к столбу. Дикар слышал громкий звук, с которым эта штука опустилась, и увидел красную полоску на спине белого.

Желтый снова поднял эту тонкую змееподобную штуку и снова опустил; опять послышался хлопок, и на спине белого появилась вторая красная полоса.

При виде этого Дикару стало плохо. Но потом это прошло. Он был вне себя от ярости. Он хотел крикнуть «Перестаньте!», но вспомнил сон, вспомнил, что могут сделать эти ружья; если он крикнет, люди между изгородями увидят его и застрелят.

Дикар услышал хлопок, и еще, и теперь спина белого человека, привязанного к столбу, вся стала красной. Но Дикар уже встал на ноги, он стоял на ветке. Он наложил стрелу на тетиву и натянул лук.

Большой желтый снова поднял руку, но, когда она опустилась, хлопка не было. Большой желтый падал, и из его спины торчало оперение стрелы. Только оперение.

Больше Дикар ничего не видел, он уходил по деревьям. Коричневый обнаженный Мальчик перебирался с вершины на вершину, бежал от смерти из ружья. Он помнил, что ружья стреляют дальше и быстрее любой стрелы.

Дикар так и не знал, искали ли его люди в зеленом.

* * *

Дикар лежал на холме в высокой траве далеко от колючей поволоки и сверху вниз смотрел на место, где пересекаются две дороги.

Здесь стоял столб, высокий, как высокое дерево, но на нем не было коры, не было ветвей или листьев; на верху этого столба были закреплены пять или шесть планок, и от них много проводов шло к планкам наверху другого столба, стоящего дальше по дороге.

Дикар смотрел на веревку, свисавшую с одной из планок на верху столба. Он смотрел на то, что висит на этой веревке и держит ее натянутой.

Эта штука очень медленно раскачивалась на ветру – взад и вперед, взад и вперед, и ветер раздувал вокруг нее тряпки, и эти тряпки такие же серые и грязные, как сама штука. И Дикар увидел, что эта штук – человек.

… Дикар пришел к месту, где стоял каменный дом, и он был в три или в четыре раза выше Дома Мальчиков и в десять раз длинней. Окна в стене этого Дома очень высоко, и они очень широкие.

Дикар видел много людей в этом Доме, и все это были белые мужчины и женщины. Они были худые, серые, с запавшими глазами, как те, за проволочной изгородью. И они толкали какие-то штуки, доверху нагруженные тяжелым грузом, и они были так слабы, что могли толкать эти штуки только очень медленно. И вокруг стояли люди в зеленом, и у них на поясе висели маленькие ружья, и они держали в руках длинные змееподобные предметы, как тот большой желтый.

И Дикар видел, как споткнулась и упала белая женщина, и один из людей в зеленом поднял эту штуку и опустил на женщину; он делал это снова и снова, пока женщина, вся окровавленная, не ухватилась за штуку, которую толкала, и снова начала ее толкать.

Другие люди в зеленом рассмеялись, но белые продолжали толкать, слабые и поникшие, и глаза у них были, как у той женщины во сне Дикара, которая стояла на станции метро и говорила, что бог мертв.

Дикар далеко прошел в этот день, коричневой тенью пролетая по полям и лесам, неслышной тенью, которую никто не видел. Сам он многое видел в этот день, и чем больше видел, тем тяжелей становилось у него на сердце. Потому что Дикар знал: белолицые мужчины и женщины – это его народ, и эта зеленая земля принадлежит им и ему, а черные и желтые люди – Они, те, которые, как говорилось в его сне, «пришли с Востока, чтобы превратить эту землю в ад».

Да, Дикар видел ад, который они сотворили… Небо потемнело, и ночь наползла на Лес, и Дикар лежал в высокой траве на поле у леса, обхватив голову руками, и думал. Прошлой ночью он понял, что никогда не вернется на Гору, где живет Группа, а теперь он понял, что не может жить и в этой земле, которая казалась такой приятной, когда он смотрел на нее с высокого дерева.

Ни там, ни там не было места для Дикара. Нигде нет места для него…

Пальцы охватили руку Дикара, пальцы, причиняющие боль. Дикар перевернулся, но пальцы продолжали его держать; послышались слова, которых Дикар не мог понять, и в тусклом сумраке он увидел две ноги в зеленом и одетую в зеленую ткань грудь, а еще выше черное свирепое лицо.

Глава VIII

В Завтра

Дикар пнул ноги черного человека; он видел, что тот протянул руку к маленькому ружью на поясе. Дикар снова пнул, вырвался и вскочил.

Одну руку он протянул к маленькому ружью, другой ударил в черное лицо. Каким-то образом черный человек оказался на земле, а Дикар стоял над ним, одной рукой он сжимал горло черного человека, а в другой держал оружие и бил им по голове, и все бил, и бил, и бил.

Когда он убежал в покрытый ночью лес, за собой он оставил нечто с руками и ногами, с телом, но не было ничего похожего на голову.

В глубине леса Дикар нашел маленькую пещеру. Он забрался в нее и долго лежал, содрогаясь. Но немного погодя он