Инстинкт № пять - Анатолий Королев

Взяв часы, Август показал циферблат залу и спокойно сказал: «В часах, между задней стенкой и крышкой, спрятан локон светлых волос. Они принадлежат юной девушке. Ее зовут Грета. Вы тайно возите ее за собой из города в город. И сейчас она в этом зале».

Насмешка испарилась с губ медиума.

Первой опомнилась на сцене почтенная жена Руазе. «Маленький негодяй, — сказала она на весь зал, — это ложь!» — «Здесь нет никакого локона», — опомнился медиум и, забрав часы, попросил Августа занять свое место. Публика заволновалась. «Откройте часы!» — потребовал густой бас. Медиум открыл крышку — внутри было пусто. «Локон уже спрятан в кармане, — рассмеялся герой, спускаясь в проход между кресел партера, — впрочем, вот эта девушка. Ведь вы Грета?» — он остановился рядом с молодой блондинкой, сидящей в крайнем кресле, и добавил таинственно: «Да, это она. Ее колебания совпадают с колебаниями локона».

Девушка вспыхнула, залилась краской и, потеряв выдержку, кинулась вон из зала.

Тут жена прилюдно отвесила медиуму звонкую пощечину.

Зал захохотал и бурно зааплодировал Августу. Представление было сорвано.

«Ну, — сказал приятель Августу, когда они вышли из театра, — теперь ты понял, как сможешь зарабатывать деньги и разбогатеть?»

Скандал в театре имел самое неожиданное продолжение. Среди зрителей находился начальник Венского уголовного сыска Абель Ганц. Он как раз мучился над одним преступлением, которое требовало немедленной разгадки и где обычные методы сыска были неприменимы. Выступление юного медиума произвело сильное впечатление на чиновника полиции, и уже назавтра он пригласил Августа к себе в контору.

Речь шла о несчастье, которое стряслось в семье его друга. Две недели назад у него пропала шестилетняя дочь. Но случилось это не в Вене, а в Нью-Йорке! Местная полиция оказалась бессильна, и приятель в отчаянии позвонил в Вену, умоляя Абеля Ганца приехать немедленно и помочь в поисках дочери. Но тот из-за службы никак не мог покинуть свой пост… Словом… может быть, Август слетает в Нью-Йорк? Увидеть Америку в столь юные годы — большая удача. Там его уникальный дар найдет достойное применение. Плюс крупное вознаграждение.

Август, конечно, очень хотел побывать в Америке. «Но, — сказал он, — две недели — слишком опасный срок для счастливого исхода дела. Тут нельзя терять ни минуты. Времени на перелеты просто нет. Кроме того, расстояние не кажется мне серьезной помехой для мысли. Сейчас нужны только две вещи: фотография девочки и карта Нью-Йорка. Быстрее!»

К счастью, фотокарточка у Ганца имелась, а за картой города срочно послали курьера в магазин карт и географических атласов.

Взяв фотографию маленькой Элли с родителями, Август почувствовал, что она и ни жива, и ни мертва. Ее личико не издавало под нажимом пальца никаких тонких вибраций, а вот эхо колебаний отца и матери девочки было вполне ощутимо. Но он быстро нашел разгадку.

«Господин Ганц, от вас скрыли, что Элли с детства страдает лунатизмом и порой впадает в летаргию. Сейчас она как раз спит летаргическим сном. Сон — ее защитная реакция на пережитое потрясение. Она уснула от шока, оказавшись в плену психопата, и потому до сих пор жива. Убийца растерян и не знает, как с ней поступить, — он никогда прежде не убивал спящих девочек».

Изумленный и обрадованный Ганц ответил, что он знает от друга о странностях в поведении Элли, но это семейная тайна, и он предпочел о ней умолчать.

«Так она жива?»

«В эту минуту да».

«А кто ее похитил?»

«Ее похититель — это низкорослый бородатый мужчина с обезьяньей внешностью и челюстью гориллы. У него глубоко посаженные глаза, ярко выраженные надбровные дуги. Он курнос. Главная черта его внешности — густая курчавая борода необычного цвета. На свету она кажется синей. Но бородач умеет нравиться детям, и Элли не первая из его жертв. Он душевнобольной насильник. Ему 55 лет».

Тут принесли из магазина карту Нью-Йорка, и Август сразу указал на один из районов Ист-Сайда, где нужно искать квартиру в полуподвале за большой железной дверью в доме из красного кирпича.

Там на обеденном столе лежит связанная Элли, переодетая похитителем в белое платьице и накрытая свадебной фатой. По прихоти извращенного ума изверг сначала «вступает в брак» с очередной жертвой, и только после этого убивает пленницу.

На лбу юноши выступили капельки пота — спящая на столе девочка в белом, как живая картинка, стояла перед глазами.

Но Абель Ганц попросил новых примет.

«Мой друг, в Ист-Сайде тысячи домов из красного кирпича с полуподвалами. На их обыск уйдет не один день. Дайте еще ориентиры».

«Вот! Вижу! — восклицает Август, — прямо напротив нужного дома находится танцзал под названием „Не спи, красотка“. А на стальной двери в полуподвал мальчишка нацарапал гвоздем страхолюдную рожицу с бородой. Время не ждет».

Ганц предложил юноше чашку кофе с круассанами, а сам немедленно связался с полицией Нью-Йорка по телефону и передал информацию медиума… Координаты были настолько подробны и ярки, что тамошние полицейские быстро обнаружили на 96-й стрит напротив танцзала пятиэтажный дом из красного кирпича. Здесь как раз сдавались квартиры внаем. И одну из них, на первом этаже, снимал некто Гай Хардинг. Квартиру в полуподвале с железной дверью. Полицейские вскрыли замок и — вот так номер! — обнаружили на обеденном столе в столовой спящую Элли в белом платье с фатой на лице. Хозяин отсутствовал. Его схватили в мясной лавке, где Хардинг служил мясником. Обыск заставил содрогнуться — в особой комнате в подвале были обнаружены останки еще нескольких девочек, «жен» мясника, надетых на крюки, а в леднике — куски человечины. Выродок оказался еще и каннибалом.

Август совершил всего две ошибки. Первая — на стальной двери людоеда был нацарапан гвоздем не человек с бородой, а написано само слово «бородач». Вторая ошибка — возраст маньяка. Юноша сказал, что ему 55 лет, но в действительности Хардинг был намного моложе, ему шел тридцать второй год. И все же число 55 фигурировало в деле ирода, которое потрясло тогдашний Нью-Йорк как «Дело Синей Бороды». Это был номер злосчастной квартиры, которую снимал Гай в доме из красного кирпича.

Август еще не успел уйти из конторы Абеля Ганца, как звонок по телефону потрясенного приятеля из Америки подтвердил гениальное прозрение юноши — девочка найдена живой и здоровой там, где и было указано. Когда ее привезли домой и уложили в постель, девочка проснулась. От поцелуя. Как в сказке.

Растроганный чиновник полиции тут же распечатал бутылку шампанского, чтобы отметить столь уникальную победу человеческого ума, и наговорил юноше массу похвал.

Август тоже был счастлив и горд. Надо же! Его озарение оказалось таким точным!

Начальник Венского уголовного сыска предложил Августу сотрудничать с полицией и обещал хорошие деньги за каждое дело, раскрытое юным ясновидцем. Но тот отказался. Август считал, что торговать даром озарения — значит продать душу дьяволу.