Принц по ГОСТу - Кристина Юраш

Все дружно рассмеялись, пока я смотрела на тьму ворон, сумрачный лес, серое небо и горы, чернеющие в полумраке. Ворон было столько, что они сбились в огромную черную, зловещую тучу-стаю сделавшую круг почета над замком, а потом ветер стих, птицы покружились над лесом и снова уселись на деревья, хрипло каркая.

— В нашу Академию не так — то просто попасть. Особенно на работу! Территория Академии не находится под юрисдикцией ни одного из королевств, поэтому… — хрипловато заметил преподаватель по этикету, пока я в голове прокручивала биографию каждого присутствующего, понимая, что трудоустройство превратилось в трудорасстройство. — Так что ваши полномочия не подлежат сложению…

— Зато подлежат вычитанию! Я просто оставлю их здесь, — сладенько заметила я, поглядывая на резной столик из красного дерева. — Мало ли… Вдруг кому пригодятся? Кстати, я тут стульчик слегка нагрела… Никто не хочет меня подсидеть? А? Место тепленькое, высокооплачиваемое! Работа — непыльная, легкая. Могу уступить место старшим. Я — девушка вежливая.

Преподаватель по этикету с насмешливой улыбкой попытался галантно поцеловать мою руку, но выдернула ее.

— Ко мне пристали вы напрасно… Хотя, мне в общем все равно. Я понимаю, что прекрасна, но вы, как человек… Кто у нас тут дружит с рифмой? Подскажите мне!

Я с улыбкой обернулась, глядя на обалдевший от такой наглости педсостав. На языке вертелось слово, емко подчеркивающую не только их профессиональную, но и обычную ориентацию, но я сдержалась, глядя на них взглядом главного диджея, мол, вы у меня попляшите.

— Покои принцев находятся в Черной Башне, — холодно бросили мне вслед, когда я вознамерилась лично отвести ноющих страдальцев в их апартаменты. — Поворот направо, потом налево, потом еще направо, дальше прямо, потом три раза налево…

— За мной! Ректор окажет вам честь, и лично отведет вас в ваши покои! — скомандовал великий принцеводец, делая самый авторитетный вид и твердый шаг. Мантия была мне велика, поэтому я периодически подтягивала ее, ведя принцев по коридорам огромного замка.

Сначала все было хорошо. Первый поворот был успешно преодолен, а потом… Мелькали гобелены с какими-то сценами из жизни прекрасного принца. Вот какой-то принц — задохлик на фоне поверженного дракона обнимает красавицу с короной, которая могла победить щуплого змея одной лишь фразой: «Покатай меня!». Видимо, попытки были, раз гад лежит со свернутой шеей и высунутым языком. На следующем гобелене изображался принц, который лезет по отвесной стене в сторону единственного окошка в башне, откуда торчит голова перекошенной от волнения принцессы. На лице принца выражался весь экстаз от процесса: вывалившиеся из орбит глаза, открытый от напряжения рот, тонкие ручки — спички, которые цепляются за кирпич и ножки-палочки, висящие над бездной. Художник решил не заморачиваться бездной и изобразил заросли крапивы и колючек, так что со всех сторон пахло постелью. И раз принц карабкался, то постель принцессы была предпочтительней.

Полчаса мы блуждали по коридорам, пока я искала верное направление. Налево! Сейчас точно налево, потому что направо мы уже ходили! Там тупик!

— Мне кажется, мы здесь уже были, — заметил вспотевший златокудрый принц, прищуриваясь на гобелен, где бледный принц склонился над красавицей не первой свежести. Может, при жизни она была свежа, мила, прекрасна, точно так же как и в момент вышивки, но время и плесень сделали свое дело, поэтому лицо красавицы напоминало сыр дор блю, а радость, отраженная вышивальщиком на лице принца склоняла меня к неутешительным выводам.

— Я хочу, чтобы в моих покоях была кровать с балдахином и шторами! Как у меня дома! — заметил принц с истекающим сроком годности. — Бархатные алые шторы и золотые кисточки, на которых обязательно есть золотые коронки. Люблю, когда везде золотые короны.

— Ерунда! У меня дома кровать, которая занимает всю комнату! Одна перина чего стоит! Отец отдал за нее кругленькую сумму! — хвастался златокудрый принц. — И золотые гербы, вышитые на простынях! Однажды служанка постелила не гербовые простыни…. Если что завтрак у меня в одиннадцать часов! Запомни, ректорша!

— Мне в полдень должны подавать десерт! — капризно заметил худенький принц с русыми локонами. — Ложечка должна быть золотой! С моим личным гербом! И побольше миндаля!

— А мне в час дня должны принести для умывания воду с лепестками роз! — наседал на меня еще один любитель пятизвездочных отелей. — Нет, мы точно здесь уже были! Я узнаю этот гобелен!

— В первый день вам полагается экскурсия по замку! — рявкнула я, понимая, что экскурсовод из меня так себе. — Чтобы потом не бегали и не спрашивали! Вы должны знать, где что находится!

Не знаю, как на счет «находится», но на счет «теряется» это точно. Где здесь поворот налево? Бедный Моисей, как же я тебе сочувствую! Манну небесную не обещаю, а вот манку земную — вполне! Ну, наконец-то!

— Располагайтесь! — фыркнула я, глядя как принцы заглядывают в комнаты. Их лица вытягиваются, глаза округляются, а кто-то даже завопил, надо думать, от радости!

— Это что? — ужасались они, глядя на меня так, словно детки — мажоры в стареньком пионерском лагере.

Я заглянула в первую комнату, увидев стандартный набор — койко-место, тумбочка, горшок, шкаф и письменный стол вместе со стулом. Понимаю, не «Артек», но жить можно! Пауки и прочие насекомые — тому доказательство.

— Я немедленно пишу своим родителям, чтобы забрали меня отсюда! — заорал черноволосый принц, глядя на свой тугой чемодан.

— Я тоже! — встрял его златокудрый брат. Принцы бурлили, негодовали, топали ногами, как туристы, оплатившие пятизвездочную роскошь, а попавшие в ремонт а ля «бабушка».

— Пишите кипятком, пишите! — великодушно разрешила я, прикидывая по каким числам сюда добирается несчастный почтальон и добирается ли вообще. — Описывайте все в деталях. Не скупитесь на подробности и эпитеты! Только один должен писать быстрее всех. Ему еще сову ловить! Мы привяжем все письма к ее лапе, выбросим ее из окна и будем ждать ответов! Спокойной ночи, малыши!

Не смотря на бурю негодования, протесты и угрозы, я удалилась искать свои покои. Я брела наугад в потемках, понимая, что не мешало бы обзавестись подсвечником.

— Я даю ей неделю! — послышалось язвительное из «учительской». — Максимум две!

— Господа и дама, разве так можно? — возмутился хрипловатый голос. — Три дня от силы!

— И сколько у нас продержался самый стойкий? Месяц? У меня подозрение, что кто-то его отравил после того, как ему сделали замечание! — проскрипела мадемуазель Шарман. — Да, Винсент?

— Ни в коем разе! Я сам тогда проспорил! — лениво отозвался голос. — Почти всю зарплату! Две — три недели. Остановлюсь на трех.

— Так, я правильно записал? — послышался хриплый голос. — Три дня, неделя, две и две недели и один день?

Тоже мне, доктора! Ничего-ничего! Я толкнула тяжелую дверь в кабинет ректора, украшенную табличкой. Перед моими глазами предстал мрачный зал, в котором гулко отражалось от стен эхо моих шагов. В центре зала расположился одинокий стол и кресло с короной, не просто нагретое, но еще и протертое многочисленными сидельцами. На столе было пусто, а в массивных шкафах ютились старинные книги. «Полномочия Ректора Академии Прекрасных Принцев» — я вытащила за переплет книгу с золотым тиснением. Судя по количеству страниц полномочий у меня было хоть отбавляй!