Неизвестный псевдоним Бога - Юлия Ефимова

– А как же «судьба и на печке найдет»? – решил потягаться с мамой в знании пословиц Клим.

– А эта – она не работает, – засмеялась мама. – Всё, мы приехали.

Клим огляделся. Пока они с мамой болтали, он упустил совсем их маршрут и сейчас не понимал, где они.

– Это что? – спросил он, показывая на красивый резной забор, за которым высился коттедж странной, но интересной конструкции.

– Это наш дом, – гордо ответила мама. – Помнишь, как у Чебурашки: «Мы строили, строили и наконец построили».

– Красота, – восхитился Клим. От калитки в глубину двора вела тропинка, с двух сторон засаженная высокими соснами.

– Отец дома? – немного взволнованно спросил он.

– Нет, – спокойно, словно не заметив дрожащего голоса сына, ответила мама. – Он тоже хотел тебя встретить, но у него на работе проблемы, которые требовали срочного вмешательства. Не надумывай. – Улыбнулась мама, словно подтверждая свои слова. – Он давно уже не злится на тебя, а как узнает о твоем разводе, и вовсе обрадуется.

– Меня уже начинает пугать ваша безудержная радость по этому поводу, – проворчал Клим, рассматривая впечатляющий дом. Он был именно таким: крыша шла ломаной линией и держалась на внушительных колоннах разной высоты, от этого она прыгала, то поднимаясь вверх на пять метров, то опускаясь почти к самой земле на колонну не больше метра. Стены в доме все были из стекла, а вокруг него шла терраса из дерева в форме кормы большого корабля. Клим стоял, восхищенно оглядывая шедевр.

– Сам делал? – спросил он восхищенно.

– Конечно, – гордо ответила мама, тоже любуясь шедевром, словно видела его впервые.

Отец был архитектором от бога, в советское время в городе Н по его проектам были построены дома, школы, садики. Позже, после наступления «голодного капитализма с русским лицом», он открыл свою строительную компанию. Так как отец был хорошим специалистом и работал на износ, она выжила в 90-е и развилась в двухтысячных. Сейчас это была самая большая и современная строительная фирма в городе. Отец уже давно не проектировал ничего сам, ссылаясь на занятость.

– Для меня проект был сюрпризом, – рассказывала мама, показывая еще недоделанный сад, в котором вовсю шли работы. – Он принес и сказал: «Маша, давай мы с тобой построим дом “для друзей”, как Чебурашка с крокодилом Геной». А когда я увидела проект, то загорелась домом вместе с ним. Ему очень хотелось, чтоб ты оценил его творчество, – глядя в глаза сыну, добавила мама.

– Мам, это шедевр, – от души сказал Клим, и та зарделась, словно это её похвалили.

Вдруг из дома выбежал большой лабрадор, вытащив язык и стараясь от возбуждения не запутаться в собственных ногах, побежал в их сторону.

– Зинадин, родной, – раскинув руки, обнял радостное животное Клим. – Как ты вырос.

– Скорее постарел, – грустно сказала мама. – Но тебе радуется как мальчик.

Зинадин был любимцем в доме, но сам он выбрал в любимцы себе Клима. Сколько мама и отец ни пытались растопить и даже подкупить его собачье сердце, но оно навеки принадлежало Климу.

– Почему твое умение обольщать не действует так на девушек? – засмеялась мама.

– Оно распространяется, мамуля, у меня исключительно на красивых псов, – ответил Клим, а Зинаидин, словно поняв его слова, смачно лизнул его щеку.

В этот момент телефон в его кармане завибрировал, он не любил громкие звонки и убавлял их на самый минимум. На экране высветилось «Даймонд», это была детская кличка друга, с которым они знали друг друга так давно, что первую встречу вспомнить было уже невозможно.

– О, мам, Димка Арбенин звонит, откуда он узнал, что я в городе? Ты сказала?

Мама в ответ отрицательно помотала головой.

– Алло, – ответил на звонок Клим. – Даймонд, ты экстрасенс, что ли? Как узнал, что я приехал? Еще вчера утром я даже не мечтал об этом, – весело прокричал он в телефон, но улыбка медленно сползала с его лица, Клим побледнел, выслушал и уже тихо спросил: – Как убили, когда? – Через мгновенье он резко скомандовал: – Диктуй адрес, еду.

* * *

Таша решила, что со вчерашним днем ушли и все её неприятности, поэтому на работу шла в приподнятом настроении. Ну, уволили, ну и что, не конец света же, работу всегда можно найти. Таша уже давно хотела попытаться устроиться в платную клинику города Н. Там и платили больше, и оборудование лучше, но всегда было жалко родную поликлинику, где она проработала уже без малого десять лет. Сейчас же такой случай представился. Но торопиться с этим она не будет, сегодня ей выплатят зарплату вместе с неиспользованным отпуском, и на эти богатства, которых им с Леськой на «фазенде» хватит на месяц, они устроят настоящий отдых. Будут есть клубнику и загорать в саду между яблонь, жарить шашлык и люля, а самое главное – хохотать с утра до вечера. Ирма, конечно, с ними поживет недельку, но не больше, и потом снова будет ездить на работу. Хорошо, что «фазенда» так близко к городу, и она на своей маленькой машинке будет обязательно приезжать по вечерам. Привозить какие-нибудь вкусности и рассказывать смешные истории, и будет, как всегда, непонятно, сочинила она или они произошли на самом деле. И только когда лето начнет незаметно заканчиваться, проявляя это в достаточно прохладных вечерах, Таша пойдет устраиваться на работу, и не часом раньше.

Пообещав себе клятвенно больше никого не запугивать и ни с кем не ругаться, Наталья Петрова переступила порог поликлиники.

– А это наша революционерка пожаловала! Не думал я, Петрова, что ты можешь так митинговать, если бы знал, я бы тебя в самодеятельность выдвинул. Надо же, на стул встала в фойе и всех врачей заставила свой бред слушать. – Не повезло – главврач встретил её на пороге, будто ждал. – Все ещё не остыло желание вывести всех на чистую воду?

Таша, как нашкодившая школьница, стояла и смотрела себе под ноги.

– Я, Сергей Петрович, была в состоянии аффекта, – оправдывалась она.

– То есть ни про какие страшные преступления, творящиеся у нас в поликлинике, ты не знаешь? – улыбаясь, уточнил главврач. Он по сути был неплохим мужиком, правда, немного трусливым. Про таких говорят «не орел». Поэтому он и не стал отстаивать своего сотрудника, а тихо уволил.

На его вопрос Таша лишь молча покачала головой.

– И всей вчерашней революции виной твой аффект? – продолжал уточнять он.

Таша вздохнула и вновь махнула головой, только теперь уже положительно.

– Я же тебе все объяснил вчера, Петрова, – тихо, словно их кто-то мог услышать, сказал Сергей Петрович. – Не могу я тебя оставить, тогда хана всем: и мне, и поликлинике.

– Я не думаю, что мы живем в такой стране, где один подонок может управлять целым коллективом, – поджав губы, всё же ответила Таша.

– Ты опять! – воскликнул главврач.

– Ладно, живите с этой мыслью. – Она решила все-таки ткнуть начальство напоследок. – А я так не хочу. Я этому подонку еще в суде покажу. – Для верности она показала кулак, но получилось несколько жалко, и она быстро убрала его обратно в карман.