Анастасия и Алексей Романовы в Болгарии? Шокирующее расследование. Факты, теории, фото - Благой Эмануилов

В связи с этим возникает естественный вопрос: что такого «лишнего» или компрометирующего содержалось в этих письмах и дневниках, что их надо было уничтожить? Причем, обратите внимание, — инициатива исходит со стороны детей, а не родителей. Они, даже не советуясь с ними, сочли необходимым сделать это…

Это, по меньшей мере, странно…

Ведь скорее Императрица должна была бы уничтожить свою переписку. Например, с Анной Вырубовой, которая активно участвовала в подготовке бегства царской семьи. Еще более странным кажется то, что именно самые младшие дочери — Мария и Анастасия — решают уничтожить свои дневники.

Что, по их разумению, могло вызвать в них гнев Яковлева?

Обстановка и настроение в семье в тот период, возможно, становятся более ясными благодаря записи Императора, сделанной 12 февраля: «Сегодня получены телеграммы, в которых сообщают, что большевики, или как они сами себя называют, Совнарком, вынуждены согласиться с унизительными условиями заключения мира с германским правительством… Кошмар!»

Однако Николай II не уничтожает эту запись…

Таким образом, логично задать вопрос, а не было ли написанное им 9 апреля о сожжении дневников дочерьми продиктовано царю, не заставили ли его сделать эту запись?

Тогда — зачем?

Полагаем, что смысл этих строк непосредственно связан с письмом, написанным Анастасией из Тобольска «уехавшей с родителями в Екатеринбург Марии»… Ее письмо было частью общего плана. Оно было призвано внушить, что девушка, уехавшая тогда с Яковлевым, никто иная как императорская дочь Мария. В действительности, продолжая логическую цепочку, считаем, что данное письмо писала сама Мария — от имени Анастасии. И чтобы в один прекрасный день это не стало известно, нужно было уничтожить переписку и дневники Марии и Анастасии, чтобы они не могли послужить основой для сравнительного анализа.

Текст, записанный в царском дневнике, постигает еще одну цель: он свидетельствует о том, что Анастасия, якобы, находится там, с семьей…

Сам Император написал об этом.

Далее, запись от 12 (25) апреля звучит так: «Аликс решила ехать со мной и взять Марию»…

Пьер Жильяр, непосредственный свидетель этой сцены, пишет, что Императрица заявила буквально следующее:

— Решено, я еду с тобой и с нами поедет Мария.

На что царь ответил:

— Хорошо, раз ты так хочешь…

Эта мизансцена с главными героями Николаем II и Александрой Федоровной явно написана кем-то, и представлена «режиссером» Яковлевым: она разыгрывается на глазах нескольких присутствующих «зрителей».

Все должны услышать, что Мария отправляется с родителями.

Задаемся вопросом, зачем царица-мать берет с собой дочь в это рискованное путешествие? Ведь с появлением Яковлева в семье формируется убеждение, что Императора увезут от семьи и казнят. Безучастное отношение самого Николая II к предложению жены также кажется странным: никакого удивления не высказано им по поводу того, зачем нужна Мария…

13 июля (30 июня), за три дня до расстрела, Николай II делает последнюю запись в своем дневнике: «Суббота. Алексей принял первую ванну после Тобольска. Колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может».

Мы опять-таки считаем, что здесь преследуется конкретная цель: внушить всем, что Алексей здесь, вместе со всей семьей.

Все эти записи должны быть подвергнуты тщательному анализу. По нашему убеждению, эксперт-графолог обязательно установит, что они были сделаны дрожащей рукой.

Наверняка, не по воле Императора.

Это, в свою очередь, означает, что еще 9 (22) апреля 1918 года, когда он делал свои записи, как мы считаем, по чьему-то приказу, вопрос о его жизни, а, точнее — смерти, уже был решен…

Но, как известно, к тому моменту Белая армия еще не подступала к Тобольску или Екатеринбургу.

Из дневника Императрицы Александры заслуживает внимания последняя запись. Она сделана около 10 час. 20 мин. вечером 16 июля 1918 года, всего за несколько часов до расстрела.

Царица зафиксировала самое значительное событие этого дня: неожиданно из дома увели мальчика Леонида Седнева. Это вызвало, как она отметила, у всех сильное беспокойство. Доктор Боткин даже потребовал у охраны объяснений.

Что же послужило основанием для такой серьезной тревоги?

Полагаем, что беспокойство за сына: по нашей версии, ведь Леонид был двойником Алексея…

Или — увели самого Алексея?

Но то, что совершенно очевидно — напряжение росло!

Еще в конце мая, когда из ДОН увели Ивана Седнева и Нагорного, это вызвало серьезную озабоченность семьи. Император отметил этот факт в своем дневнике 27 мая. А еще через два дня он пишет снова: «От Седнева и Нагорного ни слуху, ни духу…»

Мы хотели бы на время оставить реальных героев трагедии — жертв и убийц.

Давайте рассмотрим ее последствия — но с другой стороны:

Практически почти сразу после расстрела царской семьи стали появляться так называемые… «самозванцы».

Едва ли такое определение будет самым правильным по отношению к некоторым молодым людям и девушкам, которые заявляли, что они являются цесаревичем Алексеем и княжной Анастасией. Но так их принято называть, поэтому и мы будем использовать это, на наш взгляд, не самое точное, но все-таки обобщающее определение лиц, претендовавших на то, что они являются спасшимися царскими детьми.

По появлявшимся в печати данным около двадцати человек заявляли: «Я — Алексей» и около сорока — «Я — Анастасия».

Возможно, самый первый случай описан в воспоминаниях Пьера Жильяра.

Уже в августе 1919 года в Алтайском крае появляется юноша, который представляется цесаревичем Алексеем. Местное население встречает его с восторгом и почетом. Узнав об этом, адмирал Колчак отдал приказ генералу Дитерихсу доставить молодого человека для опознания Пьером Жильяром, учителем цесаревича по французскому языку. Тот действительно находит большое сходство претендента с Алексеем. Но, заговорив с ним на французском, устанавливает, что юноша не понимает ни слова. При этом он еще и заявляет, что будет разговаривать только с адмиралом Колчаком лично. Такая возможность ему не была предоставлена…

Параллельно с «Алексеями» появляются и множество «Анастасий».

Однако всеми признается факт, что самый серьезный след в «истории Анастасий» оставила девушка, которая в феврале 1920 года пыталась покончить собой, бросившись в берлинский канал, а спустя два года, в 1922, заявила, что она и есть дочь Николая II. Мы еще остановимся на этой истории подробней.

В целом надо отметить, что так называемые «самозванцы» все-таки заслуживают внимания. Все они имеют известное сходство, соответственно, с Алексеем или с Анастасией. Так что, скорее, их можно было бы зачислить в «двойники»…