Король арены 10 - Сергей Александрович Богдашов

Погодите, то ли ещё будет…

— Да, Элинор, за мантию тебе большое спасибо. Отличная вещь. И ещё вот что, я примерно через час вернусь. Пошли кого-нибудь к баллистам. Пусть тот, кто про них додумался и их огнём командовал, меня к тому времени здесь ожидает.

— Что-то не так, лэр? Десятник Другс порой бывает своеволен.

— Наоборот. Надо наградить героя. Собственно, как и весь его десяток. Я восхищён их работой.

— Работой?

— Для бойцов, а они для себя эту стезю выбрали, война должна быть работой. Грамотной, умелой, изобретательной и профессиональной. Они мне её показали. Я доволен.

В дальнейшие объяснения я вдаваться не стал. Итак загрузил аборигенов больше, чем нужно своим видением войны.

Домой я телепортировался из своих жалких апартаментов в форте, предварительно закрыв их на все засовы и поставив на двери дополнительную магическую защиту. Как говорится — бережёного и Релти бережёт.

— Братик приехал! — вздрогнул я от пронзительного крика Мари, которая не понять каким образом чувствует каждое моё появление в первые же секунды после прибытия.

— Ого, как ты похорошела и выросла! Просто красавица — красавица! — остановил я свои подбрасывания сестрёнки к потолку, сопровождаемые восторженным визгом сестрёнки.

— Врёшь ты всё, но мне нравится, — бесхитростно заметила она, и деловито поинтересовалась, — Тебя подзарядить?

— Не сегодня, — улыбаясь, помотал я головой, — Давай, слазь с рук, пока матушка нас не увидела и не стала тебе нотации читать за неподобающее поведение, — всерьёз напугал я Мари, так как наша маман, узнав про мой новый титул, первым делом кинулась изучать книги по этикету и принялась обучать сестру правилам хорошего тона.

Как всегда, с перебором.

— Федр приехал? — спросил я у дворецкого, который оказался тут как тут и сейчас изображал безучастную мебель.

— Три дня назад, Ваше Сиятельство, — с каким-то смаком и сладострастием отозвался этот, с виду бесчувственный чурбан, акцентируя произношение обращения по титулу.

Надо же… Как его проняло-то. Оно и понятно. Одно дело, когда ты дворецкий у лэра, и совсем другое, когда у графа. По местным меркам — это головокружительный карьерный прыжок.

— Пошли к нему слугу. Пусть скажет, что я приехал и срочно жду его в гости. Да, и ещё, сосед наш на месте? — ткнул я пальцем в сторону усадьбы алхимика.

— Точно сказать не могу, но по моим сведениям он за последние два дня никуда не выезжал, — с каменой мордой лица доложил дворецкий.

Нет, ну надо же, какой у него обширный функционал. Я-то думал он только за порядком в доме присматривает, а вот и нет, оказывается. И про соседей кое-что знает.

— Я сейчас ему записку напишу. Пусть отнесут, — взял я сестрёнку за руку, и вернувшись в кабинет, набросал несколько строк, вручив затем дворецкому записку в запечатанном конверте.

В обеденном зале уже вовсю хлопотала маменька. Как всегда кудахча и чуть паникуя, она гоняла трёх служанок, и сама кружила вокруг накрываемого стола.

— Матушка, здравствовать! — поприветствовал я её, чинно спускаясь по лестнице вместе с сестрой, чем ввёл её ещё в большую растерянность, — Да улыбнись уже! Это же я — Ларри! Кем бы я ни был, а для тебя я всегда останусь просто сыном, — рассмеялся я, а она вдруг принялась утирать глаза подхваченной со стола обеденной салфеткой.

Сестра, стоя рядом, молча смотрела на нас, пытаясь понять, что за изменения произошли у нас в семье.

— О, Ларри, — наконец произнесла маман, и в её голосе звучала нежность и гордость. — Я думала, что не скоро увижу тебя и не успела подготовиться. Но я справлюсь!

Мы с сестрой лишь обменялись понимающими взглядами — это было началом новой главы, обрамленной любовью и надеждой. А для матушки, так и вовсе началом новой жизни, о которой она раньше и не смела мечтать.

— Ларри, хочешь я позову к столу твою конкубину? — вдруг спросила сестрёнка.

— А она здесь? — широко улыбнулся я, и этим всё было сказано.

Мари тут же пулей унеслась наверх.

— Элина так робко спросила, может ли она у нас остановиться на несколько дней. На что я ответила, что её апартаменты всегда её ждут. Но она совсем редко выходит из своих комнат. Я начинаю волноваться, — постаралась донести до меня матушка, что у них сложились не совсем простые отношения, — Если бы не Мари, то я даже начала бы забывать, что она у нас живёт. Мыши и те порой больше беспокойства доставляют.

Элина спускалась по лестнице, опустив глаза и вовсе не пыталась посмотреть на меня.

— Привет, солнышко! — подскочил я с места и принял её с последней ступеньки в свои объятия, — Как же я по тебе соскучился! — закружил я её вокруг себя, а потом донёс до стола, усадив рядом с собой, — Ну-ка, поведай мне, отчего ты такая грустная? Картины не пишутся? Или простыла?

— Ларри, ты же теперь граф… — еле слышно прошептала моя конкубина.

— Хм, посмотри внимательно, у меня нигде рога не выросли? — спросил я у неё, — И бородки козлиной не появилось?

На что она отрицательно помотала головой.

— Так объясни мне тогда, что для тебя во мне переменилось? Я всё тот же Ларри, а ты всё та же моя конкубина. Ты живёшь в моём доме, где тебя все любят и уважают. Если тебе здесь не нравится, то у тебя теперь достаточно денег, чтобы купить свой собственный особняк. Но хочу сразу предупредить, что мою матушку ты этим смертельно обидишь и сильно огорчишь, а Мари так и вовсе может вычеркнуть тебя из списка своих подруг. И поверь мне — это будет страшная месть, если кто-то вдруг перестанет к тебе заглядывать по пятнадцать раз в день, мешая тебе работать, — по мере того, как я Элину отчитывал, она оживала.

Под конец, так и вовсе порозовела и улыбаться начала, услышав про неприятности от Мари.

Пока мы разговоры разговаривали, и мой сосед прибежал.

— Федр, дружище! — с радостью обнял я своего единственно верного друга, с честью прошедшего со мной Академию и Приграничье.

— Ларри, а мне как теперь к тебе положено обращаться? — вроде попытался Федр пошутить, но вот только это была вовсе не шутка,