Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес
Шрифт:
Интервал:
– Вот! – воскликнул Уилл. – Вот оно – кровь!
Зеленщик вздрогнул так, словно кто-то потребовал именно его крови, а миссис Робертс от изумления замерла, держа на весу свой чайник. Но Уилл считал, что нашел еще один недостающий фрагмент загадочной картины.
– Помните, в ту ночь Гатри твердил про что-то в крови? Уж не имел ли он в виду, что ненависть к нему в крови у кузенов? Они однажды попытались отнять у него замок со всем имуществом и могут снова затеять против него такое же злое дело, верно?
Начальник станции назвал эту идею весьма экзотической. А крошка Карфрае, хотя и сидел в своем углу, все еще переживая обиду, не смог удержаться от искушения вставить свое слово в общий разговор. Он напомнил, что у семьи Гатри из Эркани были и другие враги, помимо тех типов из Америки. Взять хотя бы Нейла Линдсея, странную личность, как будто полностью погруженную в далекое прошлое, но уверенную, что с семьей Гатри его род враждовал издавна. Начальник станции, в свою очередь, пошел еще дальше.
– Хотя Гатри ничем не выдавал своей принадлежности к воинствующему националистическому движению, – сказал он, – даже такую версию нельзя полностью сбрасывать со счетов.
– А мне бы очень хотелось, – заметил я, – обследовать галерею в замке.
Они все дружно на меня уставились. Как я подметил уже давно, чем меньше говоришь, тем больше внимания привлекают твои неожиданные слова.
– И еще мне любопытно было бы выяснить, какие именно стихи декламировал он в ту ночь, – добавил я.
Они посмотрели на меня еще более удивленно, а начальник станции попытался возразить, заявив, что не видит, какое отношение к сути дела могут иметь стихи.
– Быть может, вы и не видите. – Я напустил на себя загадочный вид, как это часто любил делать сам Великий Мыслитель.
Роб Юл усмехнулся и спросил, уж не знаю ли я в точности, что у Гатри на уме, и считаю ли правильным предположение Уилла, будто он открыл весь замок только из страха перед родственниками-американцами?
– Мне представляется вероятным, что американские кузены опасаются Гатри не меньше, чем он сам их побаивается. – С этими словами я выбил остатки табака из своей трубки и собрался домой.
Дорогой читатель! Пусть мой пример послужит тебе уроком, что излишняя самоуверенность в оценках часто приводит к ошибкам. Я уже подошел к двери паба, когда она распахнулась так резко, что мне пришлось отскочить в сторону, и внутрь вошла необычная с виду молодая леди, одетая в костюм для вождения автомобиля.
– Надеюсь, я никому не помешала? – спросила она, причем сам ее тон подразумевал, что никому помешать она просто заведомо не могла. Пройдя прямо к стойке бара, она решительно, но дружелюбно обратилась к миссис Робертс:
– Вашей начальницы почты нет дома, а у меня нет времени ее разыскивать. Не могли бы вы оказать мне любезность и отправить по телефону вот эту телеграмму? И налейте мне бокал хереса.
Она достала из кармана листок бумаги и несколько серебряных монет.
Можете не сомневаться: мы вытаращились на девушку, словно увидели перед собой теленка о двух головах. А она не обращала на нас никакого внимания – это молодое создание, в котором чувствовалась тем не менее изрядная целеустремленность. Просто стояла и прихлебывала херес, пока жена Робертса ушла в дом и по телефону передала текст с листка на центральную станцию в Дануне. Потом девушка повернулась и оглядела нас быстро, но пристально, будто мы были достопримечательностью, помеченной в путеводителе Кука как достойная беглого осмотра. Затем, когда миссис Робертс вернулась, она забрала сдачу, поблагодарила хозяйку за помощь и в одно мгновение покинула «Герб». Спустя полминуты снаружи донесся рев мотора ее машины, умчавшейся так стремительно, точно к ночи девушка собиралась добраться до самого Инвернесса.
На какое-то время в пабе воцарилось молчание. Мы все думали об одном и том же. Как странно: стоило нам завести речь об Америке и Ньюфаундленде, и к нам тут же заявилась американка – а в ее происхождении не усомнился бы ни один из тех, кто часто смотрел фильмы в кинотеатре Дануна. Миссис Робертс принялась протирать посуду за стойкой, но в глазах ее виделся блеск, который явно породило непривычное ей ощущение продажи спиртного как одного из смертных грехов. Теперь у нее появились интересные для всех новости, и она наслаждалась моментом, понимая это.
Первым к ней осторожно подступился Роб:
– Стало быть, эта юная леди отправила телеграмму?
– Да, именно телеграмму, – ответила миссис Робертс, выдохнув остаток воздуха из легких на поверхность бокала, который собиралась протереть следующим.
– Вероятно, чтобы забронировать себе номер в отеле где-то дальше по дороге?
– Может, да, а может, нет. Это никого не касается, кроме нее самой, – загадочно ответила миссис Робертс. Она еще не простила Робу шутки с безалкогольным напитком Карфрае. И хотя было ясно, что ее уже саму распирает изнутри желание поделиться информацией, она еще минуты две-три занималась пивными кружками, словно борясь с дьявольским искушением раскрыть чужой секрет. Потом не выдержала:
– Вы не поверите! Это просто потрясающе!
На этот раз к ней обратился Карфрае, который, как все понимали, пользовался гораздо большей благосклонностью с ее стороны:
– В телеграмме она написала что-то странное, а, хозяйка?
– Это как посмотреть. Если хотите знать, адресована она была кому-то в Лондоне, а текст такой: «Надеюсь скоро сообщить важные новости».
Уилл Сондерс поднялся и подошел ко мне, уже стоявшему у выхода.
– Не вижу здесь особых оснований, – сказал он, – чтобы начать, пользуясь выражением Карфрае, «разговоры злонамеренного направления».
– Может, вы и правы, а может, и нет. Но только скажу вам еще одно. Мистер Белл, мне кажется, вас должна особенно заинтересовать подпись под телеграммой. – Она поставила на полку последнюю вымытую кружку и снова стала возиться с чайником.
– Подпись? – изумленно переспросил я.
– Вот именно, мистер Белл. Эта американская девица подписалась фамилией Гатри.
8
А теперь, приведя ниже то, что наш автор в Эдинбурге назовет «Показаниями мисс Стракан», я перейду затем к теме Кристин, которая, как вы уже, видимо, догадались, станет главным женским персонажем этой книги. Но сначала напомню, что мисс Стракан возглавляет нашу школу, и это ей принадлежит научный труд о «визуальном учебном пособии». Вероятно, лучше темы для диссертации ей было не найти, потому что она наделена страстью все подмечать, подглядывать, интересоваться делами других людей и, в придачу к зорким глазам, природа наградила ее длинным и любопытным носом. И не может быть сомнений, что именно любопытство заставило ее поехать к своей тете в Килдун более длинной дорогой.
Каждую неделю мисс Стракан садится на велосипед, чтобы навестить тетку – престарелую женщину, скопившую немалые деньги, которые натуральным образом интересуют племянницу. Причем почти всегда она едет по главной дороге на Данун и сворачивает с нее перед самым Томпсон-Мейнз, а оттуда через пустошь ей остается мили две или три до Килдуна – деревеньки всего в несколько домов. Но порой, особенно летом, она, по ее собственным словам, испытывает тягу к приключениям, и тогда направляет велосипед вдоль долины Эркани, вихляет и скачет по неровным склонам холма, чтобы потом пастушьей тропой перебраться в долину Мерви. И хотя этот путь гораздо труднее, требует больше сил, наша главная учительница всем говорит, что обожает слушать по радио программу «Идеальный спортсмен», и сама выглядит крепкой и энергичной женщиной. Однако едва ли одна лишь «тяга к приключениям» послужила для нее мотивом, когда она отправилась трудным маршрутом через долину Эркани в первую оттепель после обильного снегопада поздней осенью, поскольку именно в это время сплетни о происходящем в замке, получили особое распространение. Злые языки даже утверждали, что она втайне надеялась на внимание со стороны Таммаса. Поскольку ни один нормальный мужчина с мисс Стракан сходиться не пожелал бы, для нее мог сойти и наш местный дурачок. Впрочем, черт их разберет – мотивы, которыми руководствуются женщины. Для нас достаточно знать, что в последние выходные ноября она решила поехать именно долиной Эркани.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!