Великий князь Иван III Васильевич - Александр Воробьев

Прошло несколько лет. Уладив внутренние конфликты и стабилизировав внешнеполитическую ситуацию, Иван III решил вернуться к независимому Господину Великому Новгороду.

Осенью 1475 г. Иван III явился в Новгород с посольством. Цель его визита не совсем ясна. Собирался ли государь спровоцировать дальнейшие события или хотел прояснить какие-то аспекты во взаимоотношениях с республикой, нам неизвестно, но приезд великого князя стал прологом к потере независимости Новгородской земли. Как мы помним, в Новгороде было несколько конфликтующих фракций, и одна из них стояла за Москву. Сторонники великого князя били ему челом на ряд местных должностных лиц, обвиняемых в разбое. Трое из них, а также непричастный к делу боярин И. Офонасов были отправлены в Москву для судебного разбирательства, и даже попытка новгородского архиепископа вступиться за них не привела к успеху.

Вывоз новгородского Вечевого колокола в Москву. Миниатюра Лицевого свода. XVI в.

Такое решение Ивана III имело сразу две важные цели. Во-первых, пользуясь случаем, государь избавился от своих политических противников. Показательно, что Офонасов был обвинен не в уголовном, а в политическом преступлении – намерении переметнуться к королю. Во-вторых, московский правитель не имел права судить вне территории республики, тем самым Иван III подрывал основы вечевого суда. Важно помнить, что суд и власть в средневековом обществе фактически были синонимами, и таким образом великий князь наносил еще один удар по независимости Великого Новгорода.

Прошло еще совсем немного времени, и в 1477 г. в Москву прибыла новая делегация новгородцев, искавшая справедливости в борьбе против посадников и бояр. В число делегатов входили не только простые жители, но и представители местной светской элиты и, возможно, даже сам архиепископ. Представители новгородцев называли Ивана III и его сына «государями», тем самым признавая их права на власть в республике. Великий князь, ожидавший повода еще раз надавить на несговорчивое вече, получил его и потребовал отмены вечевого суда и настоял на строительстве для себя резиденции. Новгородцы, узнав о требованиях Ивана III, ответили, что делегация действовала без ведома основной массы народа. Сторонники Москвы стали жертвами народного гнева, и очередная попытка великого князя побороть Великий Новгород закончилась без особого успеха.

Последним актом падения Великого Новгорода стал поход Ивана III, начавшийся 9 октября 1477 г. Неизбежность войны хорошо понимали обе стороны. Пока великий князь занимался мобилизацией подвластной ему армии, новгородцы тянули время переговорами. Подлинные их намерения легко угадывались государем и его окружением, ведь жители столицы северной республики не только изгнали московских торговцев из города, но и пытались заключить союз с Псковом.

Поход Ивана III в октябре 1477 г. проходил иначе, чем шесть лет назад. На этот раз новгородцы, помня о разгроме на реке Шелони, поспешно скрылись за городскими стенами. Московские полки окружили Новгород с началом зимы, начались переговоры. Новгородцы и выступавший от их лица архиепископ вновь старались тянуть время, желая войску Ивана III увязнуть холодной зимой в длительной осаде хорошо укрепленного города. Глава московской делегации боярин князь Иван Юрьевич Патрикеев не вступил в дипломатическую игру и четко озвучил требование великого князя – «вече и колоколу в отчине нашей в Новегороде не быти. Посаднику не бытии. А государство нам свое держати… А которые земли наши, великих князей, за вами, а то было бы наше».

Новгородцам потребовалась неделя, чтобы отказаться от республиканских вольностей в пользу единоличной власти Ивана III. Сложнее было решить имущественные вопросы – горожане и элита желали сохранить свое имущество и земли, оставить за собой определенные судебные привилегии. Под давлением основной массы жителей города, сильнее всего пострадавшей от тягот осады, новгородские бояре решили отдать великому князю часть церковных земель. Даже такая доля от внушительных владений архиепископа и местных монастырей представляла большую ценность. Этим соглашением боярство купило возможность сохранения своих вотчин.

Иван III милостиво отнесся к новгородцам, целовавшим ему крест. Никто из них не был казнен и не подвергся каким-либо репрессиям. Карающий меч ждал лишь восьми бояр-изменников (в числе которых была знакомая нам Марфа Борецкая). Вскоре за ними в Москву отправился и символ новгородской вольницы – вечевой колокол, созывавший горожан на собрание. Живое олицетворение индивидуальности и самостоятельности Новгородской республики, теперь он стал одним из многих подобных ему звонивших колоколов в одном из соборов на кремлевской площади. Подобно этому колоколу Новгород вошел в «ансамбль» русских земель, составивших единое государство. Так, с покорением Великого Новгорода Иван III перевернул еще одну важную страницу в истории объединения России.

Наиболее крупными удельными князьями в начале 80-х гг. оставались братья великого князя Андрей и Борис. В феврале 1481 г. мир с прощенными мятежниками был скреплен «докончанием» (договором). Согласно договору, Андрей и Борис отказывались от каких-либо претензий на все владения Ивана III, включая Новгород и относящиеся к нему земли. В обмен на это уделы братьев приросли новыми владениями. В остальных статьях договор традиционно подчеркивал первенство великого князя, сохраняя статус-кво.

В июле 1481 г. умер другой удельный князь, Андрей Меньшой, вотчина которого располагалась в Вологде. Свою долю наследства, полученную от Василия II, он завещал «господину брату старейшему» Ивану III, вероятно, потому, что, как выясняется из его завещания, он был должен великому князю громадную по тем временам сумму – 30 тысяч рублей. В числе его кредиторов оказались и богатые московские купцы – «сурожане», торговавшие с Крымом. Финансовая зависимость покойного князя Андрея говорит не столько о его неспособности вести счет деньгам, сколько о падающей экономической эффективности удельного княжества, неспособного обеспечивать потребности своего владельца.

Новгородская феодальная республика в XII–XV вв.

Затем Иван III заключил договор с единственным из оставшихся в живых внуков Дмитрия Донского – белоозерским князем Михаилом Андреевичем. Он вынужден был отказаться от права на Белоозеро, перешедшего после его смерти в 1485 г. к великому князю. Иван III уже в который раз показал, что ни родственные узы, ни уважение к традиции не могут остановить политику объединения русских земель.

История с Михаилом Андреевичем имела продолжение. Престарелый князь и его сын, фактически расставшись с Белоозером, сохранили за собой Верею и Малоярославец. Как мы рассказывали ранее, Софья Палеолог самовольно подарила некоторые великокняжеские драгоценности своей племяннице, выданной замуж за молодого князя Василия, наследовавшего от отца Верейский удел. Государь, узнав об этом, пришел в ярость и даже собирался бросить невинного сына князя Михаила Андреевича в темницу. Князь Василий Михайлович не стал дожидаться грядущего наказания и сбежал в Литву, что по существующим убеждениям однозначно расценивалось как государственная измена. Это давало Ивану III законное право раз и навсегда конфисковать все удельные земли, остававшиеся у Михаила Андреевича. Так произошла ликвидация одного из последних уделов, созданных по завещанию Дмитрия Донского.