Звёздные Войны. Republic Commando. Тройной ноль - Карен Трэвисс

— Боюсь, потери он принимает весьма близко к сердцу.

— Понимаю. Кстати, соболезную насчет ваших парней. Им-то деваться некуда, верно?

Скирата стоял и разговаривал с офицером СБК, чуть ли не касаясь с ним лбами. Они говорили негромко, но взволнованно. Когда Ордо подошел ближе, сержант обернулся. Его лицо было серым от сдерживаемого гнева.

— Пятнадцать трупов. — Скирате явно было плевать на жертвы среди гражданских, нарушение движения и разрушенные строения. Он указал рукой на кусок белой брони, торчавший среди обломков того, что когда-то было постом охраны. — Я за такое чакаарам[13] кишки выпущу.

— Когда мы их найдем, будь уверен: оповестим вас в первую очередь, — сказал Обрим.

Сейчас они ничего поделать не могли, кроме как дождаться, когда преимущественно салластанская группа следователей закончит работу. Скирата держал кулаки в карманах куртки, жуя столь полюбившийся ему в последнее время горько-сладкий корень руйка и наблюдая за тем, как Джусик осторожно ходит между обломками. Иногда джедай останавливался, закрывал глаза и застывал, словно статуя.

Скирата смотрел на него, спокойно оценивая:

— Хороший парень.

— Хочешь, чтобы я за ним присмотрел? — кивнув, спросил Ордо.

— Да, но не ценой своей безопасности.

Через несколько минут Джусик вернулся к кордону и скрестил руки на груди.

— Нашли чего? — спросил Скирата, словно бы ожидая, что Джусик будет рычать, как охотничий стрилл, напавший на след.

— Достаточно много. — Джусик на мгновение прикрыл глаза. — Я чувствую возмущение в Силе. Чувствую разрушения, боль, страх. Как на поле боя.

— И?..

— Меня беспокоит то, чего я не чувствую.

— Чего же?

— Злого умысла. Врага здесь нет. Его никогда и не было.

* * *

КОРАБЛЬ ПЕРЕХВАТА ТРАНСПОРТА (КПТ) Z590/1 ИЗ ОХРАННОЙ ГРУППЫ РЕСПУБЛИКАНСКОГО ФЛОТА, ЗАНИМАЮЩИЙ ПОЗИЦИЮ НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ КОРЕЛЛИАНСКОГО И ПЕРЛЕМИАНСКОГО ГИПЕРПУТЕЙ, 367 ДНЕЙ ПОСЛЕ БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Пятый не любил работать в невесомости.

Он медленно и осторожно снял шлем и одной рукой взялся за ту паутину из ремней, что не позволяла ему свободно улететь от перегородки безымянного служебного судна, которое было переделано для вооруженных абордажных команд. Если он двигался слишком быстро, то начинал вращаться.

А от вращения становилось… дурно.

Дарман, Девятый и Атин, кажется, не обращали на это внимания, как и пилот, который, по неизвестным для Пятого причинам, носил прозвище Тошнотик.

Двигатели Тошнотик выключил. Небольшой гражданский КПТ, который пилоты прозвали «оберточкой», выглядел совсем не внушительно. Он торчал на холостом ходу возле конечной точки гиперпространственного пути. В кабине пилота мерцали дисплеи управления разнообразным оружием.

Со стороны кораблик выглядел как типичный потрепанный служебный челнок. Но под ржавчиной скрывалась компактная штурмовая платформа, с помощью которой можно было пробиться внутрь любого корабля. Пятому подумалось, что «перехват транспорта» — довольно милый эвфемизм для выражения «захват силами спецназа».

— Люблю начинать день с силового досмотра, — сказал Тошнотик. — Пятый, ты как?

— Порядок, — соврал Пятый.

— Ты же не блеванешь мне тут? Я только все почистил.

— Если я в себе удержу сухпаек, то остальное не страшно.

— Слушай, дружище, напяль свое ведро обратно на голову, чтобы уж точно ничего не запачкать.

— Я могу прицелиться.

Пятый научился маневрировать при нулевой гравитации довольно поздно — где-то в восемь лет и шестнадцать месяцев, незадолго до Джеонозиса. И эта техника давалась ему тяжело, в отличие от тех солдат, которых специально готовили для таких заданий. Он гадал, каким образом остальные научились держаться лучше его.

Девятый, которому явно были побоку любые неприятности, кроме картины снаряженного не по уставу отделения, все смотрел на свою ладонь в перчатке, словно гипнотизируя наручный комлинк, чтобы штаб наконец вышел на связь.

Сейчас отделение было облачено в матово-черную маскировочную версию брони «Катарн», благодаря которой они еще больше отличались от остальных отделений республиканского спецназа. Девятый говорил, что это «разумно», хотя в такой броне они были весьма заметны на заснеженном Фесте. Пятый же полагал, что такая броня ему нравилась еще и потому, что они в ней выглядели весьма зловеще. Дроидам-то все равно, а вот мокрым — органическим существам — определенно становилось не по себе при виде этой брони.

Конечно, если они успевали ее увидеть. Чаще всего такого шанса не предоставлялось.

Иногда Девятый цыкал зубом, показывая свое раздражение, — привычка, которую он перенял от Скираты.

— Ордо никогда не опаздывает, — сказал Пятый, стараясь отвлечься от разбушевавшегося желудка. — Не волнуйся, сержант.

— Твой приятель… — поддразнил Дарман.

— Уж лучше быть его другом, чем врагом.

— О-о-о, ты ему нравишься. Панибратствуем с ЭРК-офицерами из отделения «Долбанутых», э?

— У нас взаимопонимание, — сказал Пятый. — Я не смеюсь над его юбкой, а он не отрывает мне голову.

О да, Ордо определенно он пришелся по душе. Пятый не до конца это понимал, пока Скирата не отвел его в сторонку и не разъяснил, что случилось с Ордо и остальными клонами из его партии на Камино, когда они были детьми. Так что, когда Пятый бросился на гранату во время антитеррористической операции, чтобы принять на себя взрыв, Ордо увидел, что он готов пойти на огромный риск, чтобы защитить товарищей. Ноль-ЭРКи были теми еще психопатами — долбанутыми, как говорил Скирата, — но они могли проявлять необычайную преданность… по настроению.

Если же настроения не было, то они являли собой мгновенную смерть о двух ногах.

Пятый подозревал, что Ордо весь год умирал со скуки в корусантском штабе, где убивать можно было только время.

Так что Пятый тоже пялился на перчатку Девятого, стараясь удержать в себе содержимое желудка. Ровно в 9:00 по времени «Тройного нуля», точно по расписанию, ладонь Девятого вспыхнула голубым светом.

— РК-один-три-ноль-девять на связи, сэр, — сказал сержант.

Связь по зашифрованному каналу шла без помех. Голограмма изображала Ордо, который, судя по всему, сидел в кабине пилота полицейской машины, а его шлем лежал на соседнем сиденье. Но скучающим он точно не выглядел. Он сжимал и разжимал кулак.

— Су'куи[14] «Омега». Как дела?