Вифлеемская Звезда - Абрахам Север

номинации “самые халуйские высказывания”. Он вообще когда-нибудь учился, что такое позволяет себе ляпнуть?

Сергей пошёл в десятый класс по нескольким причинам, несмотря на то, что гимназия уже стояла ему поперёк горла. Первая, и самая весомая — это неопределённость. Сергей не знал, что ему делать и куда идти. У него не было никаких амбиций и целей, а те, что были, казались ему глупыми и приземлёнными. Людей он недолюбливал. Работать в сфере услуг или на стройках не хотел. Вторая — Алёна Витальевна считала, что для получения престижной и высокооплачиваемой профессии нужно иметь высшее образование. Третья — отсрочка от армии и будущей самостоятельной жизни. По итогу, Сергей отправился в десятый класс, который состоял из двух основных профилей и нескольких человек с дополнительными предметами.

Уже на дворе стоял самый безликий и отрешённый месяц — ноябрь. Пятнистые грабы и липы избавлялись от последних листов, те трепыхались на ветру и отправлялись гнить, потому что они больше не нужны, они теперь — обуза. Облака серо-молочного цвета нависли над городом. Морось создавала лёгкое желание уединиться дома под тёплый чай или кофе, смотря что-нибудь в наушниках, гладя толстого, как телогрейка, полосатого кота. Однако в отличии от сновавших на улице в непогоду ходоков, гимназистам моросящий дождь был не страшен, сверх того, учащихся восьмых-одиннадцатых классов позвали в актовый зал, что очень кстати теперь освобождало их от шестого урока. В частности, Сергей и его одноклассники миновали иностранный язык.

Зачем снимать гимназистов с шестого урока? Да чтобы наградить самых лучших из них за участия в исследовательских работах и олимпиадах, заодно продемонстрировать остальным, к чему бы надо стремиться. Сергей не был заинтересован в повторном приобщении к олимпиадному движению, так как сыт был по горло этой дрянью.

Когда он был помладше, его звали заниматься и историей, и русским, потому что учителя по этим предметам видели в мальчике потенциал, но избран был путь математики.

Всё начиналось с задач со звёздочками, которые Сергей как-то умудрялся решать своим способом. Это было замечено преподавателем математики, Юлией Фёдоровной Гальперович. В классе шестом она предложила Серёже поучаствовать в какой-то дистанционной олимпиаде, где мальчик показал хороший результат. После этого он стал индивидуально заниматься математикой на факультативном занятии вместе с ещё двумя учениками из параллельных классов. Троица и Юлия Фёдоровна решали там всякие задачки, в которых требовалось умение нестандартно мыслить. Начали с простеньких, например: “Как расставить четырнадцать стульев в квадратном помещении так, чтобы у каждой стены стояло по четыре стула?” или “Найти наименьшее трёхзначное число, которое при делении на 15 даёт остаток 6, а при делении на 7, даёт остаток 3.” А потом посложнее. Большинству этого не понять, но Колязину нравилось заниматься математикой. Что-то получалось, а что-то нет. Где-то допускал ошибки, а где-то решал оригинальным способом. С двумя другими учениками, ходившими на факультатив, он не дружил и не разговаривал. По навыкам они немного отставали от Сергея Колязина. Куда лучше он сблизился с Юлией Фёдоровной, которая всегда была к мальчику добра.

В седьмом классе его послали на государственную олимпиаду за восьмой класс, но ничего из этого не вышло. Директор школы предложила ему ездить на специальные семинары по подготовке олимпиадников, Сергей Колязин сначала долго мялся, из-за того, что это стоило не мало, да и тратило одну из трёх или двух суббот на это. Юлия Фёдоровна очень настояла мальчика подумать. Алёна Витальевна и отец Сергея решили поддержать сына, особенно если это вклад в его будущее. С октября стал Сергей ездить в столицу на семинары. Именитые профессора, которых, впрочем, юный математик не знал, читали лекции по решению задач. Среди них проповеди по диофантовым уравнениям, теории игр, комбинаторике и геометрическом построении.

Сидел, скучал, ничего почти не понимал, а после трёхчасового занятия поездом возвращался домой с учителем-сопровождающим и учениками постарше. Сказать было как-то стыдно, хотя кое-что из этих семинаров он выносил, но куда полезнее считал занятия с Юлией Фёдоровной. Даже летом Сергей занимался по сборнику и решал олимпиадные задачи. С годами они стали всё менее ситуативными и логическими, всё более опирались на объём формул и знаний. С наскоку теперь, окинув взором, он не мог находить решения, так же, как и раньше. Тем более обыкновенная невнимательность творила куда больше бед, чем незнание. Криво записал двойку и спутал с пятёркой, неправильно умножил двадцать семь на восемь, плохо прочитал условие или поставленный вопрос, неверно вывел числитель при приведении к общему знаменателю. Мелкая погрешность и всё решение насмарку. От математики он стал уставать в арифметической прогрессии.

Тем не менее, в восьмом классе он прошёл на районный или муниципальный тур государственной олимпиады, заняв первое место, за что получил свою похвалу от учителя, директора, а также небольшое денежное вознаграждение (которое и на половину не окупало затраты на математические лекции в столице). Однако, когда пришло время отправиться на третий тур, юный математик слёг накануне с температурой под тридцать восемь и проболел все каникулы (олимпиада проводилась на каникулах в декабре). Он был вне себя от злости на случившееся. Юлия Фёдоровна, как могла, успокаивала своего ученика. Побушевав с три месяца, Сергей всё-таки возвратился к занятиям математикой, хотя уже тогда не хотел тратить на пустые задачи время. Ему больше нравилась “красивая” математика, интересные размышления о бесконечностях, графиках функций и фракталах4. Условия же олимпиадных заданий навевали на него грусть.

После девятого класса он окончательно распсиховался и бросил эту чёртову математику.

Из этого закономерно следовало, что Сергей не вникал в суть текущей линейки и просто сидел в телефоне.

— Знаешь, я не очень хочу туда выходить, стрёмно это, как и всегда. — сказал сидящий рядом приятель Валера Цвик.

Они сдружились ещё в первом классе. Валера Цвик говорил, что это очень почётно, быть олимпиадником, и что не стоит бросать всё дело, если так хорошо пошло, так как это приносит свои плоды. Колязин как бы пристально не всматривался, никаких цветочков так и не заметил, не то что плодов.

Валера не дурак, конечно, в автомобилях разбирается, сам пишет код для своей игры на Python, попутно занимается информатикой, как Сергей занимался математикой. В общем, натуральный технарь, к тому же ещё и очки носит с шестого класса, так как зрение полетело в минуса. Его родители достаточно зажиточны и Валера довольно давно имел свой ноутбук. Предпочитал шутеры и гонки, в которых на выходных мог проводить по десять часов в сутки.

Когда-то они вместе играли, гуляли, поддерживали отношения,