Замки в тумане - Джози Литтон

– И совершить новую – по отношению к стране, о которой он ничего не знает и до которой ему нет дела.

– Щекотливое положение, – согласился Алекс. – Могу лишь посоветовать сразу сообщить обо всем Ройсу и попросить у него помощи. Вполне возможно, о Холлистерах ему уже известно. А ты заранее сообщаешь Брайанне о своих намерениях. Как я и подозревал, Джоанна и Кассандра сообразили, к чему идет дело. Вчера вечером Джоанна напрямик спросила у меня, не влюблен ли ты в Брайанну.

– Неужели это так очевидно? – Атрей поморщился.

– На мой взгляд – нет, но дамы... в известных вопросах они гораздо проницательнее нас.

– Я готов принять твой совет, – заявил Атрей, подумал еще минуту и добавил: – Однако сообщить Брайанне о том, что мы поженимся, я хочу в наиболее благоприятный момент, ни на что не отвлекаясь. Как только покончу с делами...

– Ты пустишь в ход весь свой дар убеждения, чтобы завоевать ее, – усмехнулся Алекс.

– Что-то в этом роде. На следующей неделе мы едем в Хоукфорт. Там и представится удобный случай.

– И подходящее место. В Хоукфорте есть что-то такое...

– Помню, ты рассказывал, что именно там сделал Джоанне предложение.

– И там же Ройс наконец помирился с Кассандрой, и они решили пожениться.

– В таком случае лучшего места нам не найти.

Решив, как быть дальше, Атрей занялся другими делами. Тем утром у него была назначена встреча с лордом Ливерпулем и другими высокопоставленными лицами. Днем – прием десятка самых богатых и влиятельных негоциантов Англии, жаждущих заключить торговые соглашения с Акорой. Вечером предстоял бал, который Алекс и Джоанна устраивали в честь гостя. День обещал быть хлопотливым.

С этой суетой Атрей привык мириться. Долг – это жизнь, а жизнь – долг. Это правило он усвоил с раннего детства. Обряд избрания, после которого Атрей стал ва-наксом, только закрепил давно привитые ему свойства характера.

Но несмотря на это, мыслями он то и дело возвращался к Брайанне, вспоминал настороженность в ее глазах, естественную грацию движений, едва уловимое напряжение тела, когда он подходил ближе, выдержку, которая никогда не изменяла ей.

Стоя у окна и глядя на зимний сад, он вдруг обнаружил, что думает не о Ливерпуле, не о принце-регенте и даже не об Акоре. Ему представлялся блеск изумрудных глаз, волосы, похожие на темно-красный шелк, вопросительный наклон головы... напевный голос...

Ошеломленный направлением, которое приняли его мысли, так неожиданно переставшие повиноваться ему, Атрей отошел от окна. И не увидел, как воробышек слетел к высыпанной в окно горсти крошек.

Стоя у окна своей спальни, выходящего в сад, Брайанна раскрошила булочку, оставшуюся от завтрака, и бросила крошки в форточку птицам. В форточку залетал ледяной ветер. Брайанна слегка поежилась, но была слишком поглощена своими мыслями, чтобы заметить озноб.

Стоя у окна, она видела, как ушел рыжеволосый незнакомец. Промелькнувшее лицо было серьезным и решительным – по крайней мере так ей показалось.

Кто он? Зачем приходил в такой ранний час? Брайанна видела только, как он уходил, поэтому не знала, приняли его или нет. Так или иначе, он побывал здесь. Такие поступки не совершают без причины. И вчера вечером он разглядывал ее с какими-то тайными намерениями.

В ней шевельнулась робкая надежда. Она лишилась почти всего – дома, семьи и, в сущности, собственного «я». И очень многое обрела – дом, семью и совершенно новую жизнь. Но тем не менее ей хотелось узнать о себе всю правду.

Выбросив в форточку последнюю горсть крошек, Брайанна отошла от окна. Воробей продолжал клевать неожиданное угощение, но Брайанна не смотрела на него. Ей было о чем задуматься.

– Не знаю, – ответила Джоанна и обеспокоенно нахмурилась. – Признаться, вчера в Карлтон-Хаусе я его не заметила. Кассандра, а тебе знаком этот рыжеволосый джентльмен?

Придвигая ступни в чулках поближе к камину, Кассандра покачала головой:

– Что-то припоминается, но очень смутно. Нет, не могу вспомнить. Когда, говоришь, он приходил?

– В восьмом часу утра я видела, как он ушел, – объяснила Брайанна.

– Кому могло взбрести в голову наносить визиты в такой час? – Джоанна переглянулась с золовкой.

Кассандра пожала плечами:

– Мне ничего не доложили. А Алекс спал?

– Нет, к тому времени уже проснулся и встал.

Вспомнив, как рано вставали братья в Акоре, Кассандра сказала:

– Наверное, Алекс с Атреем как раз завтракали. Они часто встают раньше всех.

– И за завтраком обсуждают дневные дела, – подтвердила Джоанна и пообещала Брайанне: – Я расспрошу о госте.

– Только осторожно, пожалуйста, – попросила Брайанна.

Обе ее собеседницы рассмеялись.

– Не беспокойся, – произнесла Кассандра.

На звон колокольчика в комнату явилась Малридж. Экономка в строгом черном платье ничуть не удивилась вызову – наоборот, держалась так, будто ждала его.

– Рыжеволосый джентльмен прибыл в восьмом часу, – сообщила она. – Стражник-акоранец отнес его карточку в гостиную, где как раз завтракали джентльмены. Через несколько минут гостя проводили туда же. Он пробыл в гостиной десять минут.

– Не устаю удивляться вашей осведомленности, Малридж, – .искренне призналась Кассандра. – Вы в курсе всех событий.

– Благодарю вас, мэм.

– А как фамилия гостя? – полюбопытствовала Джоанна.

Малридж помедлила.

– Это вам могут сказать джентльмены.

– Могут, – кивнула Джоанна, – но нам гораздо интереснее самим узнавать то, что они от нас скрывают.

Малридж, которая, как знал весь дом, ни разу не была замужем, призадумалась. И наконец сказала:

– Да, понимаю. Хорошо. Точно не знаю, но, по-моему, он из семьи Холлистеров.

– Холлистеров? – переспросила Джоанна. – Тех, что живут в Холихуде? Это же совсем рядом с Хоукфортом! Удивительное совпадение... Брайанна, что с тобой?

Фамилия незнакомца ничего не сказала Брайанне. Но едва прозвучало название поместья... она едва не лишилась чувств.

Несколько месяцев назад она стояла в библиотеке, глядя на нарисованный особняк в поместье Холихуд, и ощущала, как к ней возвращается память. О первых восьми годах своей жизни она почти ничего не помнила, поэтому дорожила каждым обрывком воспоминаний.

Этот дом она знала. И бывала в нем.

А теперь кто-то из обитателей Холихуда разыскивал ее.

В Акоре Брайанна прожила шестнадцать лет. Там она выросла и повзрослела. Там поняла, как достигается гармония женщин и воинов. Лучшие мастера обучили ее искусству рисования.