Арабелла - Мария Саванна

Ещё несколько долгих дней я провела в постели. Меня никто не тревожил, только изредка заходил Элвис накормить или обработать рану.

– Я хочу познакомить тебя кое с кем, Иванна, – сказал он однажды вечером, – ты не против пройтись со мной по деревне?

Я была счастлива наконец выйти из темного дома. Силы постепенно возвращались ко мне.

Мы шли по деревне, по широкой, неровной дороге. Пару раз на пути мы встречали людей, которые молча кивали Элвису и пряча глаза ускоряли шаг. Я заметила, что каждый из них был сильно удивлён, увидев меня, но никто не решился напрямую задать вопрос моему седовласому спутнику.

– И тут все такие хмурые. Ещё с тех времён, когда пропал Михаил, он был символом надежды, – резюмировал Элвис, когда мимо нас прошёл сутулый молодой человек, который тащил за собой телегу, нагруженную серыми мешками.

Но даже при виде всей разрухи вокруг и этих печальных лиц мне всё-равно нравилось там находиться. Это было какое-то глубинное ощущение, не поддающееся объяснению. Здесь было легко дышать. Даже в такие тёмные времена Арабелла оставалась живой. Солнце грело и ласково освещало то, что осталось от счастливой жизни в Майме, небо было невероятного синего цвета.

Я смотрела вокруг и представляла, как когда-то здесь кипела жизнь, люди, проходящие по этим улицам, смеялись, а в домах по вечерам звучали песни. Всё это представилось мне так явно, что от окружающего вида у меня защемило в груди. Да так сильно, будто я прожила в этом месте всю жизнь. Я подумала о том, что Михаил однажды оставил это место, зная, что без него они не спасутся, но вместо гнева ощутила жалость. Он был обречён каждую оставшуюся ночь видеть во снах этот мир, а потом просыпаться и осознавать, что он его предал.

– Элвис, – решилась спросить я, – Вы пойдете туда, куда просил Михаил?

– Непременно, – ответил он. – Я бы ушёл раньше, но пришлось подождать, пока ты поправишься окончательно. Раз Михаил доверился тебе, я сочту за честь оберегать тебя до его возвращения. Вероятно, ты не чужой ему человек.

– Я знала его не больше пары часов, – призналась я.

Элвис пожал плечами.

– Что ж. Одно могу сказать точно. Михаил не ошибается в людях. Никогда не ошибался. Так что если ты решишь идти со мной, я обещаю, что сделаю всё, чтобы ты была в безопасности.

Элвис говорил, а я верила его словам. И что-то внутри меня точно знало, что если Элвис обещает защищать меня, то можно смело бросаться и в огонь, и в воду.

– Но кроме тебя, я хотел бы, чтобы компанию нам составили ещё пара человек, – сказал он.

Вскоре мы свернули в узкий переулок, по обе стороны от дороги росла густая трава, за ней скрывались старые деревянные жилища. Мы спустились с накренившемуся шаткому забору, прошли сквозь незапертую калитку, поднялись на крыльцо и вошли в прихожую. Я осмотрелась. В углу висел старый умывальник, под ним стояло жестяное ведро, а рядом с входной дверью – пара сапог. Элвис постучал по стене, так как проход в жилую комнату закрывала ярко-красная занавеска.

– Джек, это Элвис, я могу войти?

– О, Элвис! – к нам вышел Джек. Его волосы, вьющиеся и чёрные как ночь, как и мои белые, были длинными и спутанными. Одет он был в пёстрый костюм, что бросалось в глаза и сильно контрастировало с одеждой Элвиса.

– И давай будем честными. Если бы я ответил «нет», это не помешало бы тебе войти, – сказал Джек. Он улыбался, и улыбка его показалась мне необыкновенно яркой.

– Привыкай, Иванна. Что бы ты ни сказала, у него найдётся в три раза больше слов, чтобы ответить, – заметил Элвис, переступая через порог.

– О, опять эта девушка. Я её уже видел, – Джек разглядывал меня, будто я была диковиной рыбкой в его аквариуме.

– Джек, это Иванна, – представил меня Элвис.

– Иванна, это Джек, как ты уже поняла. Именно он подлечил тебя той самой ночью. Он у нас вроде как лекарь.

– Спасибо, что помог, Джек, мне лучше.

Я всё ещё робкими шагами прошла внутрь. Комната была чуть больше гостиной в доме Оливера, но гораздо светлее. Её освещало солнце через два больших окна. Внутри не было никакой мебели: ни стола со стульями, ни кровати. На полу стояли стеклянные банки, полные красок разных цветов, а вокруг них валялись кисти. Заметив, что я остановила свой взгляд на них, Джек воскликнул.

– Я тут рисовал! Я вообще очень это люблю. Постоянно рисую.

Прошло немало времени, пока я привыкла к тому, как громко он разговаривает, и перестала вздрагивать при его восклицаниях.

Я улыбнулась Джеку. Он решил воспользоваться моей вежливостью и продемонстрировать свои творения.

– Вот, взгляни! Сегодня я изобразил вот эту черепаху. Такие иногда встречаются в нашем море.

На той стене, где не было окна, была великолепно изображена морская черепаха. Такая огромная, что мне пришлось отойти подальше, чтобы её рассмотреть. На других стенах тоже были рисунки. Цветы, деревья, солнце и радуга, разные птицы и животные. На потолке же горели звёзды. Я не раз повернулась вокруг своей оси, прежде чем что-либо сказать.

– Это просто восхитительно! – я не могла сдержать эмоций.

Джек подпрыгнул от счастья.

– Ей нравятся мои рисунки! Элвис, ей нравится то, что я нарисовал, я так рад!

– Всем нравятся твои рисунки, – мягко сказал Элвис.

Джек расплылся в ещё более широкой улыбкой и уселся прямо на пол. Он был похож на маленького ребёнка в свой день рождения.

Элвис тоже сел, облокотившись на стену.

– Садись, Иванна, тут нет стульев, – предложил он мне, указав на место рядом с собой. Я села.

– Джек, может быть ты сделаешь нам чаю?

Джек тут же вскочил и скрылся за занавеской, которая, заменяла дверь.

– Джек, конечно, не такой как все. Но думаю, он придётся тебе по душе, – шепнул мне Элвис.

– Он мне по душе, можете не сомневаться, – шепнула я в ответ, разглядывая красочный мир, изображённый на стенах.

Джек вошёл в комнату с большим подносом, который опустил на пол. Каждому досталась по чашке чая и большому красному яблоку.

– Зачем вы здесь? – спросил Джек, звучно отпив из чашки глоток чая.

Элвис не торопился с ответом. Он сделал пару глотков, затем попробовал яблоко, и только после этого начал говорить.

– Может быть ты расскажешь, как у тебя дела? – сказал Элвис.

Лицо Джека просияло. Было очевидно, что люди редко интересуются его делами. Следующие полчаса он рассказывал что-то о том, как устроена дыхательная система у больших синих китов и как тяжело их изображать на такой неровной стене. И только внимательно выслушав его, Элвис перешёл к сути нашего визита.

– У меня новости, Джек, – спокойно сказал он. – Михаил скоро вернётся. Он жив.