📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаПапина дочка, или Исповедь хорошего отца - Диана Чемберлен

Папина дочка, или Исповедь хорошего отца - Диана Чемберлен

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 72
Перейти на страницу:

Несколько раз мы вместе были у Джудит, но Майкл уже перестал говорить о Кэролайн, в то время как я только начинала. Мне было необходимо говорить о ней. Про то, как прядь волос, падавшая ей на лоб, никогда не лежала ровно. Как она напевала себе самой по вечерам в кроватке и как приходила утром в постель к нам, чтобы приласкаться. Она была разговорчива. Она всегда болтала. Когда я начала говорить об этом ужасном вечере на пирсе, останавливаясь на каждой подробности, меня не удивило, что Майкл встал и вышел. «Это бесполезно, — через плечо кинул он Джудит. — Она не может перестать».

Когда он вышел, я взглянула на Джудит: «Вы видите? Он с ней покончил, а я никогда не покончу».

«Мужчины и женщины переживают по-разному», — сказала Джудит. Ей было лет пятьдесят, прямые седые волосы до подбородка и живые голубые глаза. Ее рекомендовал мне мой врач вскоре после смерти Кэролайн, потому что никакое снотворное на меня не действовало. Если мне случалось задремать, я снова оказывалась на пирсе, и весь этот ужас повторялся вновь.

«Я признаю, что мужчины и женщины переживают по-разному, — сказала я, — но я больше не могу с этим жить». В тот день я и решила уехать.

Просидев час в кофейне, я почувствовала себя неловко с пустой чашкой и наполовину съеденной булочкой, хотя мое место никому так и не понадобилось. Я подошла к стойке и попросила Нандо налить мне еще кофе.

— Вы здесь новенькая, — сказал он, наполняя мою чашку.

— Я переехала сюда на прошлой неделе.

— Вы работаете где-то поблизости?

— Нет, я в отпуске.

— Сливки? — спросил он.

— Я… что?

— Вам со сливками? Я не помню, что вы заказывали в первый раз.

— Нет, черный, пожалуйста.

— Я запомню на будущее, — сказал он, улыбаясь своими ямочками. — Откуда вы переехали?

— Да здесь… неподалеку. Из другого района. — Я хотела вернуться на свое место. — Спасибо за новую порцию.

— Всегда пожалуйста.

Я снова уселась в кресло и открыла айпад. В группе «Отец Харли и друзья» появился новый осиротевший отец. Он очень страдал. Я хотела ответить ему, дать ему знать, что он не один такой. Я не могла представить себе Майкла, так обнажающего свою душу. Я послала этому отцу несколько строк: «Дональд, мне очень жаль, что вы оказались здесь, но я рада, что вы нас нашли. Видно, что ваша дочь была необыкновенным ребенком».

Нандо что-то напевал по-испански, обслуживая очередного клиента. Он сказал, что запомнит, какой я пью кофе. Вот вам и анонимность! Мои резкие ответы на его вопросы прозвучали грубо. Вопросы становились для меня вызовом. Никому не должно быть дела до того, почему я переехала из одного района в другой. Никому не должно быть дела до того, работаю я или отдыхаю. Я внезапно почувствовала боль в груди от сознания моей потери, на этот раз потери не Кэролайн, а своей прошлой жизни. Боль росла и усиливалась, и мне пришлось сжать зубы, чтобы не расплакаться. Я любила свою работу и свою жизнь. Работу, домашние дела, уход за Кэролайн, любовные отношения с мужем. Я прижала пальцы к груди, как будто могла так подавить боль. Потом я снова заглянула в айпад, снова вернулась к Дональду, «Матери пятерых детей» и всем другим, кто понимал, как в теплый апрельский вечер на освещенном луной пирсе закончилась жизнь, которую я так любила и которой так дорожила.

Глава 8 Тревис

Трейлер выглядел не очень красиво. Внутри он белый — во всяком случае, был белым, с пятнами ржавчины. Он был вдвое длиннее моего фургона и стоял на бетонных блоках, врытых в песок. Вокруг стояли трейлеры всех форм и размеров, большинство из них пустые, так как лето уже кончилось. Около трейлера рядом с нашим стояла машина, блестящий новенький «Фольксваген»-«жук», выглядевший неуместно среди всего остального старья. На первый взнос я одолжил деньги у приятеля. Я надеялся, что смогу расплатиться в ближайшее время, но особого оптимизма на этот счет у меня не было.

Я открыл дверцу своего фургона и помог Белле вылезти.

— Это наш новый дом, Белла, — сказал я. — На время. Давай зайдем внутрь и исследуем его.

«Исследовать» было неудачное слово, так как внутри трейлера нечего было исследовать, но это не имело значения. Белла смотрела на него широко раскрытыми глазами. Накануне ей исполнилось четыре года, и мы устроили для нее у Фрэнни маленький праздник, с шариками, мороженым, тортом и кое-какими подарочками. Я думаю, на самом деле Фрэнни просто праздновала наш уход, но, как бы то ни было, праздник есть праздник.

— Это не дом, — сказала Белла, глядя на трейлер. Овечку и розовую сумочку она держала в руках и ни на шаг не отходила от фургона. Сумочку ей подарила моя мать, когда Белле исполнилось три года, и я был рад, что она не потеряла на пожаре ни сумочку, ни овечку. Они давали ей возможность держаться за что-то знакомое. В сумочке у нее была фотография — моя мать, Белла и я, сидящие на пляже вокруг построенного нами песочного замка. Там была еще и крошечная куколка, подаренная одной из женщин, с которыми я встречался. Белла любила эту куколку, потому что у нее были длинные блондинистые волосы, которые дочке нравилось расчесывать. Третья и последняя вещь в сумочке была фотография Робин. Маленький снимок, который я хранил со школьных лет. Я был рад, что устоял перед искушением порвать его. Белла знала, что Робин — ее мать, но это было все, что она знала. Я собирался когда-нибудь рассказать Белле о ней, но представления не имел, как объяснить, почему Робин от нее отказалась.

— Ну что же, мы превратим это в дом, — сказал я. — Правда, это не такой дом, к какому мы привыкли. Он называется трейлер. Многие живут в таких трейлерах. Это будет приключение для нас. Давай зайдем внутрь и посмотрим.

Я взял ее за руку, и мы поднялись по ступенькам. Я отпер дверь, и мы вошли в помещение настолько темное, что я у самых глаз не видел свою руку. Однако я почувствовал запах, затхлый запах с примесью чего-то, что, я надеялся, не имело отношения к кошкам.

— Я ничего не вижу, папа.

В голосе дочери прозвучала нотка, предупреждавшая меня, что она вот-вот заплачет. Пока было слышно только какое-то тихое всхлипывание. Иногда Белла начинала так говорить, и я шептал маме: «Ну, сейчас начнется!», и точно, через пять минут начинался плач, переходивший в вой. Последнее время такое случалось редко, но сейчас у меня было такое чувство, что это непременно случится. За последнюю пару недель мой ребенок вынес немало.

— Сейчас мы откроем все шторки и впустим свет, — сказал я, выцарапывая у нее свою руку, чтобы дотянуться до шторы, которую я мог различить только благодаря полоске света вокруг нее. Шторка так быстро отскочила, что я мигнул от неожиданно пролившегося сквозь немытое стекло света.

— Так-то лучше, — сказал я. — Сколько у нас здесь окон, Белла?

— Три, — отвечала она.

— Я думаю, есть еще одно. Видишь?

Она повернулась кругом.

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?