Два условия счастливого брака - Сандра Филд

Нужно решить, что делать дальше. Он рассказал Роуэн о Габриэль. Она обезоружила его своей реакцией. Чем больше Брэнт размышлял, тем больше утверждался в мысли, что он не должен отступать. Он должен сделать так, чтобы Роуэн поверила ему. Вперед, приятель! Ведь недаром ты слывешь специалистом по острым ситуациям. Или твой босс ошибается? Так почему бы тебе сейчас не напрячь весь свой интеллект?

Добравшись до гостиницы, он принял душ и затем спустился в ресторан. Роуэн сидела за столом в яркой оранжевой блузке. Брэнт сразу заметил у нее в ушах керамические сережки в виде рябиновых ягод. Он заказал рыбу и принялся за еду, стараясь подавить не дававший ему покоя гнев. Долой церемонии! Он должен поговорить с ней. Он должен узнать, как она к нему относится.

Брэнт не стал ждать кофе, вышел из столовой и решительно зашагал к номеру Роуэн. Он не знал, что скажет ей. Знал только одно — он будет с ней говорить. Брэнт остановился в нише возле ее двери и стал ждать. Он волновался. Прошло пять минут. Никто не появлялся. Прошло еще пять минут, и он услышал шаги. Сердце Брэнта бешено заколотилось. Роуэн. Он видел, как она подошла к двери своего номера и остановилась в поисках ключа.

Брэнт вышел из своего укрытия.

— Кто тут? — спросила Роуэн быстро.

— Это я. Не хотел тебя напугать. Я просто ждал тебя... Я хотел тебе сказать... что я изменился. Я не был...

— Ты никогда не изменишься, Брэнт! Никогда! Мне твои авантюры неинтересны. Оставь меня в покое.

— Перестань, Роуэн! Не надо упрямиться. Знаешь, что тебе сейчас нужно? Успокоиться, принять душ и хорошо выспаться.

— Я знаю, что выгляжу ужасно. Нет необходимости мне об этом напоминать.

— Прежде мы использовали каждую ночь, чтобы быть вместе.

— В тех редких случаях, когда ты бывал дома. Не чаще, чем раз в полгода.

— Я работал...

— О да! Работа прежде всего. Жаль, что ты мне об этом не сказал до женитьбы.

— Ты бы не стала слушать. — Голос Брэнта готов был сорваться на крик. — Ты хотела выйти за меня замуж так же сильно, как я хотел на тебе жениться.

— Есть другой вариант. Жениться без особого желания, а потом раскаиваться на досуге.

Глаза Роуэн были полны гнева. Брэнт взял ее за локти, крепко сжал и поцеловал в губы. А после притянул ее к себе. Кровь ударила ему в виски: он снова держал Роуэн в своих объятиях. Брэнт гладил ее спину, плечи, целуя все более страстно и стараясь вызвать у нее ответный порыв чувств.

Роуэн показалось, что время пошло вспять, что они снова в Торонто, в их доме. Брэнт вернулся из очередной командировки, и она опять чувствует аромат его кожи, прикосновение его рук. Роуэн обхватывает руками его шею, гладит его волосы и целует. Блаженство. Абсолютное блаженство. Брэнт целовал ее губы, лицо, шею, и она задыхалась от удовольствия. Ее изголодавшееся по ласке тело тянулось навстречу его нежности.

Ей не хотелось говорить. Ей хотелось только чувствовать. Слышать его голос и ощущать его прикосновения. Нежность, — вот чего она так долго была лишена. Она откликалась на его поцелуи, все более расслабляясь. И вдруг, будто яркий луч, вонзившийся в сладостный туман желания, ее остановил внутренний голос:

Ты не должна любить Брэнта. Он не твой муж. Вы разведены. Вспомни об этом!

Сквозь невероятную путаницу мыслей она слышала, как Брэнт говорил:

— Позволь мне остаться этой ночью с тобой, любимая... Я хочу держать тебя в своих объятиях и никогда не отпускать.

Ее словно окатили холодной водой. Наваждение исчезло. Роуэн с силой оттолкнула Брэнта.

— Не смей называть меня любимой! Я больше не твоя!

Брэнт очнулся.

— И не смей прикасаться ко мне! — Роуэн почти кричала.

— Твой поцелуй говорил совсем о другом.

— Только о том, что я два года не знала мужчины — с той самой ночи, как ты уехал в Колумбию. Я живой человек... Не рассчитывай, что проведешь со мной ночь. Ни сегодня, ни когда-нибудь!

— Ради Бога, Роуэн, — бормотал Брэнт.

— Я просила тебя вернуться в Торонто, — сказала она твердым, спокойным голосом. — Я не хочу возвращать прошлое. Так что не трать усилий.

Он ответил с горечью:

— Конечно, ты хочешь начать все сначала. Не со мной. С другим человеком. Который будет лучше, чем я.

— Совершенно верно. С человеком, который дал бы мне почувствовать себя слабой, которому было бы не безразлично, хорошо мне или плохо, с которым, наконец, я могла бы вместе проводить отпуск.

— Нам только однажды пришлось отказаться от совместного отпуска...

— Неужели? А Фиджи? Или Антарктика? Как же! Ты не смог! В первый раз ты отправился в Южную Африку. Во второй — в Индонезию. Потому что позвонил твой драгоценный босс. Конечно, что такое отпуск с женой по сравнению с такими выдающимися командировками? — Ее голос дрожал. — Брэнт, я хочу стабильности. Я хочу надежного мужа. Я не желаю больше такой жизни, когда счастливая ночь сменяется неделями и месяцами тревожного одиночества.

— Я всегда возвращался к тебе. Вероятно, ты забыла, что это была моя работа, за которую мне платят, и платят достаточно хорошо. Я бы не смог так зарабатывать, рассказывая о птицах где-нибудь на берегу озера.

Роуэн взорвалась:

— Я всегда знала, как ты относишься к моей работе! Ты никогда не делал из этого секрета. Но я люблю свою работу.

Брэнт понимал, что должен остановиться, однако не мог себя сдержать:

— Тогда тебе нужно найти фермера. Самая длительная разлука у вас будет, когда он поедет развозить навоз на поля.

— О, это было бы просто великолепно! — Она сощурила глаза. — А скажи, куда ты ездил за последние два года?

— Судан, Турция. Камбоджа, Перу. А что?

— Тебе нравится риск, опасность. И для тебя самое главное — работа. Вот что действительно разрушило наш брак. Брэнт, я не хочу еще раз пережить то, что пережила за те восемь месяцев. Ни с тобой, ни с кем-нибудь другим!

Роуэн дала понять, что разговор окончен. Но Брэнт стоял неподвижно, не говоря ни слова. Роуэн почувствовала, что еще чуть-чуть — и она сломается. Она поднялась на цыпочки, прикоснулась губами к его губам и прошептала:

— Спокойной ночи, Брэнт. И — прощай.

И поспешила в свой номер.

Брэнт все еще не мог сдвинуться с места. Его лицо выражало потрясение и боль. Роуэн должна была остаться, ей не следовало уходить!

Но она устала бороться. Эта борьба продолжалась все четыре года их брака. Не снимая одежды, Роуэн упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и зарыдала. И если бы ее спросили о причине, она бы не могла ответить, был ли это Брэнт, или она сама. Или это короткое слово «прощай».

Брэнту нужно было взять себя в руки. Еще один штамп, апатично подумал он. Но уместный. Вполне уместный. Он чувствовал, что ему нужно расслабиться. Медленно, словно старик, он спустился вниз и направился в бар. Он заказал ром и сел за столик.