Внутренняя война. Том 1 - Стивен Ридер Дональдсон

Плечи Матты опустились ещё на дюйм. Схватив кухонное полотенце, она вытерла им лицо.

Сузив глаза в ожидании эффекта, который произведут его слова, Кламат торжественно закончил:

– Вместо этого он работает в Амике.

Матта сразу же отбросила полотенце и обернулась.

– В Амике? – требовательно переспросила она. – В Амике?

– Будет тебе, Матта, – прошептал её муж, пытаясь успокоить её. – Будет тебе.

Но она пропустила его слова мимо ушей. Её пристальный, горящий яростью взгляд был обращён на Кламата.

Генерал развёл руками, показывая свою беспомощность. С грустью в голосе он сказал:

– Мы союзники, Матта. – Её реакция была слишком знакомой. Знакомой и опасной. – Беллегер и Амика объединились, потому что должны были объединиться. Мы связаны друг с другом договором, королевским браком и общим для нашего короля и амиканской королевы страхом грядущей войны.

– Но Амика! – возразила мать Маттуила. – Убийцы! Мясники! Они воевали с нами многие поколения. Теперь у нас мир – вернее, ты говоришь, что у нас мир, – но двадцать лет без кровопролития не вернут потерянных людей. Не утешат семьи, оставшиеся без отцов, без сыновей. Не исцелят бездомных и обнищавших, ибо этих лет недостаточно, чтобы поднять хозяйства крестьян и пастухов. Недостаточно, чтобы заставить нас забыть.

Амиканцы вели с нами войну. У них нет прав на моего сына!

– Матта! – резко одёрнул её Матт. – Кламат не виноват ни в чём из этого. Маттуил ушёл, потому что сам так решил.

– Потому, – взвизгнула его жена, – потому что генерал Кламат решил наведаться к нам. Потому что он решил рассказывать всем о своих нуждах.

– И всё же, – настаивал пастух, – это был выбор Маттуила. Ему не приказывали. Кламат не командует здесь.

Тут он повернулся к своему гостю. В голосе его звучали железные нотки:

– Зачем амиканцам Маттуил?

Кламат вздохнул:

– Королева Эстия желает соединить дорогой Отверстую Длань с Малорессой и Последним Книгохранилищем – библиотекой магов. Король Бифальт не одобряет её желания. Его недоверие – Кламат не мог сказать «его презрение» – к этим заклинателям всё ещё велико. Он не хочет общаться с ними. Но королева Эстия поддерживает его план строительства укреплений на побережье. Он не может отказаться и не поддерживать её дорогу.

Маттуил работает на строительстве этой дороги. Она проложена от Отверстой Длани до Малорессы и далее на семьдесят лиг на восток. Маттуил опытный каменщик. Он обтёсывает гранитные блоки и размещает их так, чтобы они могли выдержать вес лошадей, волов, тяжёлых повозок и марширующих воинов.

Матта постепенно приходила в себя. Матт следил за ней взглядом, пока она, наконец, вновь не развернулась к очагу. Тогда и он расслабился. Когда Маттильда вывернулась из его рук, он спокойно отпустил её. Возможно, он даже не осознавал, как крепко до этого стиснул девочку.

– Но почему? – запротестовал ребёнок. – Говорят, что королева Эстия самая красивая женщина в обоих королевствах. Почему же она хочет именно дорогу?

В надежде снять напряжение, воцарившееся в приютившем его доме, Кламат спросил Маттильду:

– А чего захочешь ты? Когда станешь самой красивой женщиной в обоих королевствах?

Девочка зарделась, но ответила, не задумываясь:

– Корону, – сказала она. – И модное платье на особый случай. И ещё чтобы кто-нибудь целовал мне руку. И ещё…

– И ещё, – сурово вставила Матта, – доброго мужа, который будет любить тебя, которому ты будешь доверять и который не будет забивать голову мыслями о войне.

Кламат кивнул.

– Всё это, конечно. – И обратился к Матту: – А вот королева Эстия желает дорогу для быстрого сообщения с Последним Книгохранилищем. Она хочет иметь возможность послать помощь или получить её. Она хочет, чтобы караваны заходили к нам, следуя своими торговыми путями. И она хочет, чтобы наши магистры – магистры Беллегера и Амики – посещали знаменитую библиотеку, увеличивали свои познания в магии и приносили ещё большую пользу.

И она надеется, что магистры Книгохранилища будут посещать нас и мы сможем лучше разобраться в их целях.

Кламата не было с Бифальтом, когда магистры вынудили принца отправиться в Амику, чтобы добиться мира. И всё же он слышал, как всё было – и немногословную версию короля Бифальта, и пространное повествование Элгарта. Кламат знал, что там, в Книгохранилище, принц завоевал доверие Элгарта. Но он знал и то, что никто ни в Беллегере, ни в Амике не понимал до конца причин, заставивших заклинателей Последнего Книгохранилища вести свою игру именно так. У короля было своё объяснение, и король боялся, что оно окажется правдой. Впрочем, только самые близкие из его советников разделяли его мнение.

Глубоко вдыхая воздух, чтобы немного снять напряжение, Кламат ждал следующего вопроса Матта. Он знал, каким он будет. Почему король Бифальт укрепляет побережье? Оно же недоступно с моря. Слишком много погибло смельчаков, которые пытались ходить там под парусом. Они попрощались с жизнью, разбившись о рифы и скалы, утонув в водоворотах сталкивающихся течений.

Но пастух не успел подобрать нужные слова, его прервал стук сапог на крыльце. Из сарая прибежал Маттсон.

– Они травят солдатские байки? – Он и не пытался скрыть своего возбуждения. – Я тоже хочу послушать.

Матта, принципиально следившая за соблюдением установленных ею правил, напомнила:

– Умойся! – И хмуро добавила: – Ещё не начали, но скоро начнут.

Втянув голову в плечи, Маттсон повернулся к умывальнику. Под пристальным взглядом матери он вычесал из волос и смахнул с рубахи солому, поплескал водой в лицо и соскоблил с рук грязь, смешанную с навозом.

Кламат воспользовался появившейся передышкой, чтобы взглянуть через плечо на очаг, где на железных крючках, вбитых под потолком в кирпичи дымовой трубы, висело ружьё Матта. Как Кламат и ожидал, ружьё было покрыто слоем пыли. Несмотря на своё пристрастие к чистоте, Матта отказывалась притрагиваться к ружью. И конечно, Матт не брал его в руки уже много лет, хоть и должен был слышать, что близ Грани Царства в последнее время стало небезопасно.

Кламат опустил глаза. Маттсон, пройдя досмотр Матты, тут же метнулся к столу и сел. Его предвкушающий взгляд перебегал от Кламата к отцу и обратно.

Тут Кламат услышал блеяние овец, лай собак, приглушённые команды пастуха и тихий стук копыт. Стадо загоняли в загон. Маттин, второй из трёх сыновей Матта и Матты, войдёт в дом, как только напоит овец и даст им зерна, чтобы подкормить после выпаса.

Кламат тихонько вздохнул. Времени оставалось всё меньше. Скоро – самое позднее после того, как вся семья поест – нужно будет приступать к более серьёзному разговору. Конечно же Матт и Матта уже знали причину его посещения. Возможно, её понимал и Маттин. Но крестьяне видели её с точки зрения опыта своей жизни, жизни в почти безлюдном уголке Беллегера, вдали от страхов короля Бифальта. Кламат пришёл сюда отчасти и для того, чтобы открыть перед ними более общую картину.