Наглец - Елена Сокол

Открываю свой кейс и подвигаю к Фридриху Робертовичу, который, придвинув стул, усаживается с краю.

— Значит… — Самодовольно прищуривается Имран, следя за неторопливой работой пожилого искусствоведа, склонившегося над маленьким квадратом картины, лежащей в кейсе на подкладке из шелка. — В музее теперь висит… подделка?

— Именно. — Отвечаю с легкой ухмылкой.

То, что подделка лежит у него перед носом, ему знать необязательно. Да и художник, с которым я привык работать, точно обиделся бы на такое определение. «Я не рисую подделки, — обычно говорит он, — я клонирую произведения искусства»

— Не буду спрашивать, как вам удалось подменить ее. — Имран, улыбаясь, поглаживает пальцами свои пышные черные усы. — Мне рекомендовали вас, как профессионалов своего дела.

— Благодарю, — довольно киваю я.

Макс нетерпеливо ерзает на стуле, наблюдая за экспертом, внимательно изучающим каждую черточку на картине. От слов этого старикашки будет зависеть, получим мы содержимое чемодана Имрана или будем вынуждены разруливать сложившуюся в связи с неудачей неприятную ситуацию.

— Она… превосходна. — Наконец, скрипучим голосом выдает Фридрих Робертович, распрямляясь и по очереди оглядывая собравшихся. Он качает головой. — Оригинал, вне всяких сомнений.

Внутри меня выстреливает пружина облегчения, но приходится держать лицо, изображая невозмутимость и отрешенность. А вот Максу не удается удержаться от напыщенной усмешки и едва слышного вздоха.

— Александр, — стряхнув пепел с толстенной сигары, Имран перегибается через стол, чтобы пожать мне руку. — Поздравляю вас.

— Это ведь вы теперь ее счастливый обладатель, — парирую я, крепко сжимая его ладонь.

Глаза южанина горят при взгляде на картину. Он закрывает кейс до характерного щелчка и откладывает сигару в пепельницу. Этот голодный взгляд на свою добычу безусловно роднит нас друг с другом.

— Они теперь ваши. — Подвигает к нам свой чемоданчик и открывает.

Аккуратно разложенные пачками купюры. Красивые стопочки, перетянутые банковской лентой. У меня под ложечкой начинает неумолимо посасывать от предвкушения.

— Пересчитаю, не против? — Спрашиваю, больше всего желая поскорее прикоснуться к этим ровным, новеньким, прямоугольным банкнотам.

— Разумеется. — Имран кивает, затем поворачивается и делает знак бармену. — Шампанского. — Потирает ладони. — Нужно отметить сделку.

Пока Фил суетится с бутылкой и бокалами, южанин достает из внутреннего кармана пухлый конверт и вручает эксперту.

— Ваш гонорар, уважаемый.

— Благодарю. — Пожилой еврей быстро прячет деньги за пазуху, словно их могут отобрать.

Имран собственноручно разливает шампанское, пока я пересчитываю хрустящие банкноты.

— Все верно, спасибо. — Беру бокал, как только заканчиваю подсчет.

— Нет, это вам спасибо. — Бизнесмен усмехается. — Местные коллекционеры уже в очередь выстроились, чтобы перекупить у меня ее. Чем больше желающих, тем выше цена. Без вашей помощи вряд ли бы вышло ее заполучить.

Улыбаюсь, глядя, как пузырьки в бокале танцуют, подпрыгивая, и как взрываются, громко шипя. Мы чокаемся с Имраном, потом со стареньким экспертом, затем я поворачиваюсь к Максу, чтобы разделить и с ним радость победы, но тут же застываю. На меня направленное тупое черное рыло пистолета. По спине пробегает ледяная дрожь.

— Ты… — Сглатываю, осторожно ставя бокал на стол. — Это… что?

Тишина, воцарившаяся вдруг в помещении бара, подсказывает мне, что все сейчас видят то же самое. Где-то за моим плечом кашляет пожилой эксперт, подавившись от неожиданности.

Лицо Макса расплывается в довольной ухмылке. Он держит оружие в вытянутой руке и чувствует себя хозяином положения.

— Деньги. — Коротко говорит он. — Мне нужны деньги. Давай-ка сюда чемодан.

Дуло пистолета легонько подрагивает, смотря мне прямо в грудь.

— Подожди… — пытаюсь начать я.

Но он, бешено сведя челюсти, только повышает тон:

— Деньги, я сказал!

Меня сковывает льдом страха, но я все равно, как во сне, поднимаю руку, чтобы передать ему кейс.

— Эй, — делает шаг вперед телохранитель Имрана.

И пистолет Макса резко перемещается в его сторону.

— Тише-тише, — приговаривает Швед, потрясая пушкой. — Не дергайся, малыш.

Дятел застывает, не смея двинуться. Его взгляд, как и взгляды остальных, устремлен на пистолет.

— Отойди, — командует Макс, указывая стальным дулом в сторону. — И никаких фокусов, понял? У меня хорошая реакция.

Он снова обводит всех нас напряженным взглядом. Мое сердце уже колотится, как сумасшедшее, и готово вот-вот врываться наружу.

— Что происходит? — Спрашиваю, тяжело дыша.

Это вызывает у него лишь снисходительную улыбку.

— Мои планы немного… поменялись, — пожимает плечами Швед, выдирая из моей руки кейс.

Сука.

Я до боли сжимаю зубы.

— И это мне тоже пригодится. — Говорит он, сгребая со стола маленький чемоданчик с картиной.

Сразу два кейса держать в одной руке неудобно, и это бы помогло мне одолеть его в схватке, но я все еще смотрю в направленное мне в лицо дуло пистолета.

— Ты же на меня работаешь, — напоминаю, прочистив горло.

Мой голос звучит уже не так уверенно и наливается выдающей волнение хрипотцой.

— Больше нет. — Брезгливо бросает Макс, делая несколько шагов назад.

— Тебе не скрыться. — Несмотря на страх, медленно двигаюсь на него. — Остановись. Ничего не выйдет.

— Полагаешь? — Его брови вздымаются вверх.

Одним взглядом Швед бросает мне вызов. Понимаю — не шутит. Он готов на всё ради этих денег.

— Мальчик, ты хоть знаешь, с кем связался? — Раздается взволнованный голос Имрана. Вижу, как он ставит дрожащей рукой на стол свой бокал. — Я ведь тебя все равно найду, лучше не дури.

— А ты попробуй, — ехидно передразнивая его акцент, шипит Макс. Его глаза угрожающе суживаются. — Побегай за мной, поищи. — На его лице не дергается ни один мускул. — Можешь даже ментов вызвать. Расскажи им, что ты хотел купить у нас ворованную картину.

Холодное дуло останавливает Имрана и вынуждает заткнуться.

— Стой, — говорю, когда Макс начинает движение к выходу.

Он переводит пистолет на меня. Первый раз вижу у Швецова такое выражение лица — больше никаких шуток, игры окончены. Чертов зверь, готовый убивать.

— Это мои деньги, ты не уйдешь отсюда… — Предупреждаю.

Его это не трогает.

— Еще один шаг, — цедит сквозь зубы Швед, — и ты — труп.