Женщина, у которой выросли крылья (сборник) - Сесилия Ахерн

– Ах, как хорошо, – с облегчением вздыхает она. – Если бы не зеркало, я и не знала бы, что еще делать.

Он кивает.

– А это ваше единственное зеркало?

– Хм… – Странный вопрос. Она никогда об этом не задумывалась. – Да, единственное. – В последнее время она избегает зеркал. С тех пор как ее жизнь пошла под откос, у нее исчезло желание видеть себя. А когда она снова стала подходить к зеркалу, она осознала эту проблему.

Он снова кивает и окидывает взглядом спальню. Может быть, на этот раз он заметит, что тут спит всего один человек. Разве это не очевидно? По крайней мере, ей очень хочется, чтобы он это понял.

– Мне придется забрать зеркало в мастерскую и вынуть его из панели. Панель нужно заменить, а раму я обновлю. Обещаю, ваше зеркало засияет новой жизнью.

– Ах, вот как? – колеблется она. – Что ж, ладно. – Ей не хочется расставаться с зеркалом.

– Не беспокойтесь, я буду очень осторожен. Я понимаю, как это зеркало вам дорого.

Да, правда. Она снова видит свою мать, которая крутится перед зеркалом, готовясь к выходу, и чувствует себя маленькой девочкой, сидящей рядом на полу. Она наблюдает за матерью, ей хочется, чтобы они пошли вместе, а мать кажется экзотическим созданием, на которое она никогда не будет похожа. Она вдыхает аромат «выходных» материнских духов.

Покрутись, мама.

Мать вертится туда-сюда. Что бы она ни надела – воздушное пышное платье, летящий клеш или узкую юбку с разрезами по бокам, – упрашивать ее не приходится.

Она снова смотрит в зеркало. Там нет маленькой девочки, но ведь и не должно быть, верно? То, что отражает зеркало, ей не нравится. Она постарела. Она глядит в сторону. Нет, это не она. Это негодное зеркало.

– Ничего, я найду другое.

– Нет, не надо, – говорит он, уверенным жестом кладя ей на руку свою большую теплую ладонь, будто знает, как ей это сейчас необходимо.

От его прикосновения по коже бегут мурашки. Хочется, чтобы это продлилось подольше.

– Вам нужно именно это зеркало. – Он убирает руку и осторожно, любовно протирает раму. – Я вам его исправлю.

– Спасибо, – как школьница хихикает она.

Прежде чем уйти, он говорит:

– Обещайте, что вы не станете заглядывать в другие зеркала, идет?

– Обещаю, – смеется она и закрывает за ним дверь, чувствуя, как кружится голова и тяжело бьется сердце.

Назавтра он звонит и приглашает ее в мастерскую забрать зеркало. Ей кажется, что это лишнее. Но, возможно, он просто хочет увидеть ее? Хорошо бы.

– Разве они не все одинаковые? – спрашивает она.

– Одинаковые? – в шутку возмущается он. – У нас есть простые, сферические, одинарные и двойные зеркала. Я не могу принять решение, пока не узнаю, что вам нравится.

На следующий день она едет в мастерскую. Но прежде прихорашивается – перед зеркалом в ванной. Это зеркало тоже не блеск, но отражение там все-таки ближе к привычному для нее облику. Она красится, волнуясь до головокружения как дура.

Она ожидала увидеть грязный склад или что-то вроде конторы, холодной и безликой, но все оказывается совсем не так, как ей представлялось. Милая деревенская улочка ведет в мастерскую – по-видимому, бывший овин. В стороне стоит коттедж под соломенной крышей. Внутри мастерская выглядит как снимок из журнала об интерьерах. Это не склад, а студия, где находятся удивительные зеркала всех форм и размеров – подобных ей нигде не доводилось встречать.

– Рамы я делаю из восстановленной древесины, – объясняет он, показывая ей мастерскую. – Вот взгляните – это моя последняя работа, она почти закончена. Я использую старый древесный ствол, который нашел тут неподалеку во время лесной вылазки. – Лес подступает вплотную к его мастерской. – Дерево не обязательно должно быть дорогим. Вот эту раму для зеркала в ванной я сделал из старых паркетных досок. – Он указывает на другую работу.

Она проводит рукой по раме, под впечатлением от его мастерства, смущенная тем, что потревожила такой талант, чтобы исправить панель на зеркале. Он говорит, что сам переделал овин в мастерскую, объясняет, что окна тут расположены особым образом, чтобы обеспечить определенное светоотражение. Для нее все это малопонятно, но звучит красиво. Сам он выглядит более опрятно, чем в прошлый раз, когда приезжал к ней в своем фургоне: чистые брюки, рубашка с закатанными рукавами, волосы зачесаны назад, лицо свежевыбрито. Сразу видно: если есть на свете мастер, которому суждено проводить свои дни, работая с зеркалами, то вот он – перед ней. Когда она смотрит на него, у нее возникает давно забытое чувство, посещавшее ее еще в прошлой жизни, когда она была другим человеком, не похожим на себя нынешнюю. Но теперь это чувство сильнее, потому что подкреплено воодушевлением и радостью от его внезапного появления. А ведь она и не надеялась испытать его вновь.

Ее зеркало стоит в углу комнаты. Она подходит, глядит в него – и возвращается в свою юность. Раму он почистил и заново покрыл лаком, и оно стало как новое – таким она помнит его в родительской спальне, у гардероба, где стояли в ряд отцовские туфли и лежала на полке мамина электрическая плойка для завивки.

Она стоит и смотрит на себя в зеркале. Он подходит и встает у нее за спиной. Она внимательно вглядывается в себя, изучает свое отражение.

– Вы его исправили, – говорит она с улыбкой. Она вернулась. Это снова она – помолодевшая, будто после подтяжки лица или дорогого увлажняющего крема. Ни того ни другого не было, это зеркало виновато, как она и полагала с самого начала.

– Я думала, вы приглашаете меня выбрать панель, а вы меня обманули! – смеется она.

– Но вы довольны? – спрашивает он, и в глазах его зажигаются искры – это зеркала под светом солнца пускают по комнате россыпь солнечных зайчиков, но такое впечатление, что светится он сам, освещая комнату.

– Еще как. Оно совершенно, – заключает она, снова окидывая взглядом зеркало.

И вдруг замечает какую-то красную точку, точно капля красной краски случайно попала на зеркало. Она хочет пощупать, но пальцы ее ничего не находят. Она озадаченно оборачивается к мастеру.

– Что вы с ним сделали?

– Взгляните в зеркало еще раз, – говорит он, странно меняясь в лице.

Это какой-то трюк. Она поворачивается, заново осматривает раму, само зеркало, но на себя не смотрит, потому что ей становится до дрожи неловко под его взглядом. Красная точка никуда не исчезла. Может быть, это наклейка какая-то, нужная для тестирования? Хотя она же проверяла – на стекле ничего нет. Она оборачивается, чтобы посмотреть ему в глаза, – это точно мое зеркало?

– То же самое, я ничего с ним не делал. Вам знакомо выражение «синхронный контраст»?

Она отрицательно качает головой.

– Это такое явление в живописи.

– Вы еще и художник?