Остров невезения - Андрей Дышев

И вот в конце этой рощи появился «Крайслер». Машина ехала медленно, но в оптическом прицеле она будто стояла на месте, увеличиваясь в размере, словно была надувная и кто-то ее подкачивал. «Ну, давай же! Давай! Быстрее!» Лисице казалось, ее сердце стучит так громко, что этот звук обязательно услышат в полицейском участке. От напряжения ее руки занемели, а вспотевшие локти стали разъезжаться на подоконнике… Она взмахнула головой, чтобы челка не закрывала окуляр, и снова прижалась бровью к упругому резиновому ободку… «Крайслер» продолжал увеличиваться в размерах. По его лобовому стеклу скользили тени и блики. На какое-то мгновение в нем отразилось солнце, и казалось, что это вспышка от разрыва гранаты.

– Господи, – прошептала Лисица. – А страшно-то как…

Она опустила перекрестие прицела на широкий передок машины, подвела его к середине никелированной решетки, за которой прятался горячий радиатор, и стала медленно давить на крючок… Машина была уже так близко, что Лисица без труда видела царапины и мелкие вмятины на кузове, видела засохших мошек на запыленном бампере…

Она перестала дышать, попыталась расслабиться, чтобы унять дрожь, но тут щелкнул выстрел. Лисица почему-то не ожидала его или ожидала позже и вздрогнула от испуга. Впрочем, благодаря глушителю звук выстрела не был громким, зато отдача едва не отбросила Лисицу от подоконника. Но все это было пустяком в сравнении с тем, что произошло с машиной. Мощная пуля, словно маленький снаряд, разорвала в клочья весь передок «Крайслера», отшвырнула на несколько метров покореженную крышку капота, выбила лобовое стекло и разлетелась во все стороны огненными брызгами. Окутанная дымом и огнем, неуправляемая машина промчалась еще сотню метров по улице и врезалась в строительные леса строящегося особняка.

«Я убила отца!» – с ужасом подумала Лисица.

Включив торможение, Гера тяжко вздохнул, вытер промасленной тряпкой взмокший лоб и посмотрел в боковое окошко. Апокалипсиса вроде того, каким фильм «Экипаж» пугал зрителей, не было. Ни горящих зданий, ни несущегося с гор селя, ни глубоких трещин на земле. Лишь сыпались с неба редкие хлопья пепла да по рулежке, наперерез самолету, мчались «Скорая помощь» и полицейский «Форд» с мигалками.

Гера свернул на рулежку, остановился и с большим опозданием набрал частоту «112,6».

– «Лиджет»!! Какого черта!! – услышал Гера вместо привычного спокойного приветствия визгливый голос местного диспетчера. – Почему вы не запросили посадку?!

Гера ожидал, что его встретят здесь как национального героя, и уж если на церемонии встречи не будет президента, то, по крайней мере, министр иностранных дел острова обязательно заключит его в свои объятия и со слезами на глазах возопит: «Вы единственный, кто смог сюда пробиться! Родной вы наш! Спаситель!» И после этого министр махнет рукой, и к самолету ринется орущая толпа беременных женщин, детей и калек на костылях. И в дверях начнется толчея, вопли, крики, хруст костылей, и тогда орать уже придется Гере.

К грубому тону диспетчера Гера совсем не был готов. Конечно, правила он нарушил достаточно серьезно, в нормальной обстановке его сразу бы лишили пилотского удостоверения. Но сейчас были форсмажорные обстоятельства, и на его грешок диспетчер мог бы закрыть глаза. Успокоив совесть этими мыслями, Гера уже был готов ответить на грубость какой-нибудь затасканной русской фразой, вроде «закрой хайло, козел плешивый!», но тут увидел движущийся по краю взлетки двухмоторный «барон». Самолет был настолько близко, что Гера успел различить за стеклом кабины пилота в черных очках.

М-да, выходит, Гера чуть не наломал крыльев. Видимо, «барон» уже собирался разбегаться, когда, словно фантом, в конце полосы показался «Лиджет». Можно представить себе ощущения пилота, когда он увидел остроносую птичку с ослепительными прожекторами, стремительно надвигающуюся на него.

Гера не стал называть диспетчера плешивым козлом, а лишь запросил помощь в рулении. Диспетчер проворчал что-то на местном диалекте и приказал стоять на месте и не дергаться. Гера затянул парковочный тормоз и уставился на лобовое стекло, на которое сыпался густой пепел. Верная истина: когда делаешь добрые дела, надо всегда быть готовым нести за это наказание.

С оглушительным ревом «барон» пронесся мимо. Гера перекрестился и мысленно пожелал ему удачи.

Полицейская машина и «Скорая» подъехали к левому крылу. Гера выбрался из кресла, вышел в салон и посмотрел на себя в зеркало. Волосы торчком, на груди большое темное пятно от пота, нос почему-то красный. Да уж, на спасителя, спустившегося с небес на землю, он был меньше всего похож.

Гера открыл дверь, впуская в утробу самолета липкий воздух, сильно пахнущий гарью, и спустился по стремянке на землю. Жара неимоверная! И это несмотря на тучи пепла, закрывшие солнце. Гера услышал гром, похожий на грозовые раскаты. Даже свист двигателей не в силах был заглушить ворчание вулкана.

Из полицейской машины выскочил упитанный чернокожий мужчина в форме, с жестким узким лицом. Подойдя к Гере, он козырнул и представился:

– Начальник полицейского управления майор Фэлкон! Спасибо, что откликнулись на беду.

Они пожали друг другу руки. Гера понял, что этому мужику до лампады, каким способом «Лиджет» заходил на посадку. Человек занят серьезным делом – эвакуацией людей. Восприняв его благодарность с большим воодушевлением, Гера не преминул отпустить себе комплимент:

– Не стоит благодарности, майор! Я поступил так, как должен был поступить каждый профессиональный летчик.

Когда диспетчер расскажет ему, как «профессиональный летчик» заходил на посадку, Гера уже будет далеко.

– К счастью, к острову подошел плавучий госпиталь, – сказал майор, смахивая с козырька фуражки лепесток пепла, – и всех тяжелых мы переправили на его борт. Там прекрасный медперсонал, операционная… В общем, обстановка хоть и трудная, но не драматическая.

– Я что, зря прилетел?

– Нет, не зря, а очень даже кстати. Мы только что вынесли последнего пострадавшего из зоны бедствия. Это француз, эколог, он работал на склоне вулкана. Падающий камень разбил ему голову. Госпиталь уже отошел, а этому парню нужна срочная операция. Вы спасете ему жизнь, если доставите его на Тринидад в госпиталь.

Назад на Тринидад! Домой! К Лисице! Прости, Макс, встреча с тобой не состоится.

– Надеюсь, в аэропорту Пьярко нас встретят врачи? – с воспылавшим энтузиазмом спросил Гера.

– Конечно! – заверил майор. – Как только вы взлетите, я свяжусь с госпиталем. Проблем не будет.

– Тогда загружайте! – распорядился Гера.

Майор Фэлкон повернулся к «Скорой» и махнул рукой. Тотчас оттуда выбежали два медика в салатовых халатах с черными пятнами сажи, вытянули из машины носилки и едва ли не бегом понесли их к стремянке.

У Геры защемило сердце, когда он увидел неподвижное тело, прикрытое простыней, и розовую безжизненную руку, торчащую из-под нее.