Невиновный клиент - Скотт Пратт

Через неделю после семнадцатого дня рождения Элис Гас действительно получил по почте фотографию своей дочери в рамке. В конверте была записка:

«Папа, я скучаю по тебе. Увидимся в следующем году, когда мне исполнится восемнадцать».

Гас повесил фотографию прямо возле кухонной двери, и каждый раз, когда выходил из дома, посылал ей воздушный поцелуй.

А потом случилось непоправимое. Накануне Нового года, всего через несколько месяцев после того, как Гас получил фотографию, Элис и двое ее сверстника погибли в автомобильной аварии. Гас отправился на похороны, но Эрлин осталась дома, так как подумала, что будет неправильно, если она там будет присутствовать. В течение следующих нескольких месяцев Гас был чрезвычайно подавлен. В конце концов, ему все-таки удалось выйти из депрессии, но он так и не снял фотографию со стены и не перестал посылать воздушные поцелуи Элис. После его смерти Эрлин оставила фотографию там, где она до этого висела. Она даже сама стала посылать поцелуи.

Когда Энджел прибыла на автобусе вместе с Джулией Хейс, у Эрлин прямо-таки чуть не отвисла челюсть. Энджел была так похожа на Элис, что она готова была поклясться — они могли быть сестрами, возможно, даже близнецами. Когда она впервые увидела Энджел, то ей на память пришли слова Гаса: «В один прекрасный день она приедет. Подожди и увидишь».

Эрлин знала, что она должна забрать Энджел к себе домой. Это ощущалось так, словно частица Гаса вернулась снова домой, будто Гас сам послал Энджел ей в утешение. Ухаживание за девушкой, помощь ей, на самом деле, принесли ей утешение. Это было исцеление, вот что это было. Это помогло залечить душевные раны от потери Гаса, и частично избавиться от того багажа, который она носила в себе с того момента, как врач сказал ей, что она никогда не станет матерью.

И когда они сидели, прижавшись друг к другу на диване напротив камина, и смотрели фильм, Энджел начала медленно открываться и поделилась некоторыми ужасными вещами, которые с ней произошли. И Эрлин поняла, что оказалась права. Она сделала вывод, что Гас или сам Бог послал Энджел к ней, хотя, на самом деле, для нее не имело значения, кто из них. Энджел стала для Эрлин дочерью, которой у нее никогда не было. Она должна была позаботиться о ней.

Девочки и Ронни начали приходить между четырьмя и четырьмя пятнадцатью. Эрлин сказала им, чтобы они пока посидели в баре. После того, как Джули пришла самая последняя и как всегда опоздала, Эрлин встала за стойку бара и произнесла небольшую речь.

— Около полудня сюда приходил агент ТБР, — сказала она. — В связи с убийством. У него была фотография мужчины, который был убит, и он считает, что тот находился вчера вечером здесь. Возможно, он даже полагает, что любой из нас может быть к этому причастен.

Эрлин сделала паузу и посмотрела на их лица. Она предъявляла высокие требования к своим девочкам. Те должны были одеваться определенным образом, когда приходили в клуб, и Эрлин была крайне щепетильна в отношении их макияжа и причесок. Когда Эрлин упомянула про убийство, челюсти у девочек отвисли, и они начали пересматриваться между собой.

— Убийство, про которое говорили по радио? — спросила Хизер. — Говорили, что тот человек был проповедником. Мне пришло в голову, что это тот мужик, который вчера вечером разглагольствовал…

Эрлин подняла руку.

— Я ничего не слышала по радио, — сказала она. — Однако я хочу, чтобы вы все забыли, что этот человек был вчера вечером здесь. Его здесь не было. Теперь я хочу, чтобы каждый из вас, посмотрел на меня и слушал очень внимательно то, что я сейчас скажу. Когда агент из ТБР придет сюда или к вам, начнет задавать вопросы, покажет вам фотографию, вы скажете ему, что человека с фотографии здесь не было. Все понятно?

Все, кроме Джули закивали. Та посмотрела на Эрлин.

— Значит, ты предлагаешь нам врать копу про убийство? — спросила она. — Это разве не противозаконно?

Джули! Вечно с ней проблемы. Красивая, зеленоглазая и рыжая с совершенным телом, отлично подходила для бизнеса, но она снова вернулась к кокаину, и ее состояние ухудшалось с каждым днем. Она всегда опаздывала, постоянно отвлекалась, и иногда, когда танцевала, делала вопиюще вульгарные вещи.

Кроме того, Джули запала на Гаса, хотя он ей в деды годился, и завидовала Эрлин. И в прошлом году она ее уволила после того, как поймала ту, нюхающую кокаин в одном из складских помещений. Джули закатила страшный, безобразный скандал и вопила во всю глотку, когда вылетела, как ошпаренная, из клуба. В течение восьми месяцев о ней не было ни слуха ни духа, а затем два месяца назад она позвонила Эрлин по телефону, была очень вежливой и привела кучу оправданий. Джули сказала ей, как сильно сожалеет о Гасе, и сообщила, что она чиста, как стеклышко, и хотела бы вернуться на работу. В то время она находилась в Техасе, и здравый смысл подсказывал Эрлин, что пусть она там и остается, но сердце шептало, что Джули была просто запутавшейся молодой девушкой, которая нуждается в работе. Кроме того, ее присутствие хорошо бы сказалось на бизнесе.

— Ничего не случится, если мы будем держаться вместе, — сказала Эрлин, продолжая свою речь. — Девочки, вы представляете себе, как повлияет убийство на этот бизнес? Люди будут держаться подальше от этого места. Мы все окажемся на улице, в том числе и вы, мисс Джули. Что случится со всеми деньгами, которые ты заработала? Испарятся. Кроме того, я уверена, что никто из здесь присутствующих не убивал этого господина, и сильно сомневаюсь, что любой из нас располагает информацией, которая могла бы помочь полиции. Этот парень был пьян и, кроме того, дурак. Все видели, как он себя вел. Вероятно, после того, как он ушел отсюда, то нарвался на того, кто не был так терпим к его поведению, как мы. Так зачем нам в это ввязываться? Если детектив спросит вас, просто скажите ему, что человека здесь не было, и пусть он имеет дело с людьми, которые действительно могли бы ему помочь.

— А где Энджел? — спросила Джули. — Она единственная, кто обслуживала его.

— Энджел дома. Мы с ней решили, что она, на самом деле, не создана для этой работы. Не беспокойся об Энджел. Она ничего не скажет.

Эрлин сделала паузу на минутку и посмотрела на них снова.

— Девочки, мы все на