Не Смей Меня Любить - Оксана Ильина

– Останови!

– Зачем?– не понял парень

– Нужно! Говорю, останови! – настойчивей произнесла Саша.

И Яр остановил автомобиль чем, очень удивил девушку.

– Не ходи за мной! – строго сказала она, выходя из машины, но знала, что телохранитель все равно последует за ней.

Саша, как загипнотизированная пошла на звук музыки. Господи, Александра думала, что больше уже никогда не услышит его. Подошла ближе, прикрыв глаза, втянула морозный воздух, а мелодия, словно бальзам для души. Он играл, как всегда – божественно. Девушка невероятно скучала по этому звуку. Почти два года назад Саша встретила этого парня, играющего на саксофоне. Услышав впервые, с восхищением поняла, что она готова слушать его часами. Он словно волшебник, музыка, которую создает парень, проникает в само сердце и наполняет душу. Она приходила сюда, когда ей было тяжело, и после его душераздирающий игры казалось, мир обретает новые краски. Парень невероятно талантлив, звуки лились из его инструмента, как журчание весеннего ручья. Он бы мог добиться огромных высот, но по неизвестным ей причинам предпочитал играть на улице, даря людям свое волшебство. И Алекса снова забыла обо всем на свете, упиваясь этой музыкой, не замечала недовольного телохранителя, не обращала внимания на мороз. Девушка смотрела на пальцы парня, скрытые перчатками, и, восхищаясь, как они виртуозно и плавно перемещаются по клавишам. А ведь когда-то Саша даже думала, что влюбилась в него. Больше шести месяцев назад саксофонист пропал, девушка приходила сюда, ждала, но он так и не появился. Спустя время поняла, что и правда влюбилась только не в парня, а в его творение. И вот он снова здесь играет, не боясь мороза, как раньше, будто только для нее, и хочется закрыть глаза и утонуть в этом вихре мелодии, закружиться вместе с сыплющимися с неба снежинками. Александра могла бы стоять так вечно, невзирая ни на что…

– Идем! – тяжелая рука опустилась на плечо девушки.

Алекса, вздрогнув, выплыла из своей снежной сказки, подумав на секунду, как было бы приятно наслаждаться музыкой в объятьях Яра. Посмотрела ему в глаза, с какой-то наивной надеждой отыскать в них что-то теплое, вместо серого, и сплошного ледяного тумана. Заметила, как снежинка, упала на его ресницы, и захотелось взять ее пальцами, стряхнуть, не дав растаять на коже. Появилось безумное желание, растопить лед этого странного парня, дотронуться и согреть своим прикосновением лицо…

“Глупая, глупая стоишь под снегом и смотришь на Ярослава, как безнадежно влюбленная девчонка, очнись Саша, очнись, пока еще не совсем поздно!"

Но это словно сумасшествие какое-то, она неосознанно потянулись к его щенке, и стерла пальцами капли растаявшего снега. Поняла, что делает и не отдернула руку, лишь затаила дыхание, ожидая реакции Яра. А он в ответ буравил девушку тяжелым взглядом, который просто нереально было распознать. Потом взял своей большой ладонью ее кисть, отнял от своего лица, и очень больно сжав, сказал:

– Больше так не делай никогда!

Саша не могла ответить, не могла отшатнуться, не могла пошевелиться, она просто молча, не моргая, смотрела вслед телохранителю, направляющемуся к машине, и растирала руку, которую Ярослав чуть не раздавил. Александре стало невыносимо обидно, будто только что ей плюнули в душу и растоптали сердце.

За что ей это все? Почему из всех парней на белом свете, Саша запала именно на Ярослава? И не просто запала, а даже думать о нем перестать не может. Вчера засыпала, видя перед собой лед его серых глаз, из-за этого проворочалась полночи. От Яра разит холодом, она не могла пробиться через каменную стену, которую он возвел перед собой. Возможно, если узнать его получше, Алекса сможет найти в нем что-то светлое, доброе, только не очень ей хотелось узнавать Ярослава. Эта мысль пугала потому, что когда девушка случайно дотронулась до него, он чуть не сломал ей руку, а что будет, если полезет ему в душу? Бррр, жутко даже представить! Просто нужно стараться не думать о Яре, даже не пытаться достучаться до него, и тогда все чувства угаснут сами собой. Оставалось только на это и надеяться потому, что вряд ли Яр обратит на нее внимание. Да и разве нужно Александре это внимание?

Девушка собиралась в университет, в гостиной ее ждал начальник службы безопасности, мужчина сообщил, что с сегодняшнего дня ее будет охранять другой телохранитель. Вроде бы этого Саша и добивалась, но почему-то в душе вспыхнул протест.

– И с чего вдруг такие перемены? – спросила она, нахмурившись.

– Приказ твоего отца, – ответил Юрий Николаевич, хотя для нее он всегда был дядя Юра.

– Интересно, сначала значит, папа против моей воли навязывает мне Ярослава, а теперь меняет. Я хочу знать причину. Почему? – возмутилась девушка, неожиданно осознав, что хочет, чтоб ее охранял только Яр и никто другой, даже не смотря на то, что не доверяет ему.

– Саша, причину ты спросишь у отца, когда он приедет, – строго ответил мужчина.

– Не собираюсь я ждать папу! Я устала от того, что он командует моей жизнью! – воскликнула Алекса, она больше не пойдет ему на встречу.– Передай папочке, что я наотрез отказываюсь от охраны! И вообще, с сегодняшнего дня буду ездить на автобусе!

– С ума сошла? – недовольно сказал Юрий Николаевич.

– С вами грех с него не сойти! – усмехнулась девушка и решительно пошла к двери.

У ворот Александру догнал молоденький, но крупный парень, она остановилась и смерила его холодным взглядом.

– Даже не думай, идти за мной! – холодно произнесла девушка. – Иначе я тебя съем!

Парень остолбенел, и растерянно смотрел на нее. Да уж, охранничек, Яра вряд ли бы остановили ее слова. Вот блин, сама того не желая, все равно вспоминает его. Саша не стала ждать, когда новый телохранитель отойдет от шока, и вышла за ворота одна.

Утро выдалось очень морозное, и девушка, как назло не взяла перчатки, а до остановки идти минут двадцать, но и сдавать назад она не собиралась. Саша шла очень быстро, чтобы не замерзнуть, наслаждаясь тем, как снег скрипит под ногами, ей всегда нравился этот звук. А еще она любила на морозе выдувать струи пара, играя с воздухом, зажмурилась, чувствуя, как ресницы покрыл иней.

Как же ей надоел этот нескончаемый контроль, всю жизнь, сколько Александра себя помнит, папа твердил: "Так для тебя будет лучше". Но, как на самом деле ей лучше, никто никогда ее не спрашивал. Она чувствовала себя пешкой в играх больших и жестоких людей. Ее можно было использовать, чтобы задеть отца, в свою очередь тот, ограждал девушку от всего мира, чтобы защитить, и заодно успокоить свою душу. Девятнадцать лет, как на пороховой бочке, только и ждет, что в один момент, весь этот террариум полетит ко всем чертям. С радостью уехала бы в глухую деревню, и жила бы там упиваясь тишиной, в безопасности подальше ото всех. И у Саши было такое место, о котором никто кроме нее не знал, только и она там не бывала.

Оставалось метров двадцать до остановки, когда ее догнал Гелендваген. "Какие же неугомонные, вообще русского языка не понимают!" – внутри все закипело, наверное, ей никогда не позволят принимать самостоятельные решения.