Осенний поцелуй Лондона - Ярослава Лазарева

Глеб достал из кармана куртки айпод и начал что-то внимательно изучать на дисплее. Наташа посмотрела через его плечо и поняла, что это карта.

– Так, так, – пробормотал он, – ага, вот Sloane Square… Аделина, – громче сказал Глеб, – тут топать и топать!

– Да и чего мы там не видели? – поддержали его ребята.

– Мы думали, вам будет полезно осмотреть как можно больше достопримечательностей, – растерянно ответила Аделина Петровна.

– Успеем еще! – встряла Лена и посмотрела на Наташу. – А вот нам бы, девчонкам, по магазинам! Я вот читала, что в Сохо есть китайский рынок и там все дешево, а на Портобелло, кажись, это Ноттинг-Хилл, имеется знаменитый блошиный рынок, там можно вообще редкости купить и тоже очень дешево.

– Подготовилась, – раздраженно заметила Аделина Петровна.

– Уже темнеть начинает, – встрял Глеб.

– Так сейчас самые короткие дни, – сказал один из парней.

– Что ты предлагаешь? – уточнила Аделина Петровна.

– Давайте вернемся в гостиницу, и каждый займется тем, чем хочет, – предложила Лена. – К тому же мы и сами можем дойти! Вы нас отпустите и идите по своим делам. Хоть в паб, пивка попить!

– Точно! Мы не потеряемся! Не маленькие! – вразнобой заговорили ребята. – У нас у каждого и карта Лондона имеется. Охота просто прогуляться без всякой цели. Окунуться, так сказать, в атмосферу….

– Ну хорошо, – после паузы решила она. – Только чтобы в девять все были в гостинице! Лично проверю каждый номер. Понятно? И кстати, вам приготовят ужин к семи, так что имейте в виду, если все-таки захотите вернуться раньше.

– И меня это касается? – высокомерно поинтересовался Глеб.

– Можешь не ужинать, – пожала плечами Аделина Петровна, глядя вслед удаляющейся группе ребят. – А ты чего с ними не пошла? – спросила она у Наташи, которая стояла рядом с Глебом и не знала, на что решиться.

– Я имею в виду возвращение к девяти вечера, – пояснил Глеб и взял Наташу за руку. – Мы вместе погуляем, – добавил он.

– Послушай, – немного устало проговорила Аделина Петровна, – мне надоело строить из себя няньку при великовозрастных оболтусах. Лично ты можешь делать что хочешь, идти куда хочешь и с кем тебе угодно. И оставьте меня в покое! – нервно добавила она, отвернулась и быстро двинулась по улице.

– Аделька уже психует, – констатировал Глеб, глядя ей вслед. – А ведь мы только приехали. Знаю, что она крайне неохотно согласилась сопровождать группу, даже с отцом спорила на эту тему. Но у нее педагогическое образование, плюс она отлично знает английский и в Лондоне как-то жила полгода. Естественно, выбор пал на нее.

– Ну, наверное, она не бесплатно с нами поехала, – заметила Наташа и пошла в противоположную сторону.

– Еще бы! Отец предложил ей очень хорошие деньги! – с усмешкой заметил он и пристроился рядом с ней.

– А ты откуда знаешь?

– Так я сам хотел единолично вас сопровождать! – ответил Глеб. – Думал, что вполне с этим справлюсь! В общем, все это неважно, но, сама понимаешь, был разговор и о деньгах, так что я точно знаю, какую сумму отец предложил Адельке. А ведь я сам хотел!

– Можно подумать, у тебя проблема с карманными деньгами! – тихо произнесла Наташа.

– Нет, конечно, – беспечно ответил он. – Но я привык сам зарабатывать при первой возможности. Отец с детства так меня воспитывал.

– Деньги, деньги! – раздраженно проговорила она. – Все только вокруг них и вертится! Меня это как-то напрягает!

– А что ты хотела? Чтобы весь мир был занят только любовью? Хотя все девушки лишь об этом и мечтают! – усмехнулся он. – И потом в вашем городке навряд ли нужен капитал. Там ему и применения-то не найдешь!

– Однако твой отец построил ночной клуб… – начала Наташа и замолчала.

Вечер казался сиреневым из-за сгущающихся сумерек. В этот момент зажглись фонари, их желтоватый свет зыбкими волнами заливал окружающее пространство. Высокие старинные дома вдруг показались Наташе таинственными замками, глухой звук далекого колокола лишь усилил впечатление сказочности вечера. Из-за угла ближайшего дома вывернула фигура и медленно двинулась в их сторону. У Наташи странно сильно забилось сердце, она не могла оторвать взгляда от приближающегося молодого человека. Он был в распахнутом черном полупальто, между полами виднелся серый свитер с высоким горлом, очень светлые голубые джинсы резко выделялись на общем туманном и темном фоне улицы. И Наташа отчего-то вначале заметила именно эти казавшиеся почти белыми джинсы. И уже затем перевела взгляд выше. Парень в этот момент оказался под фонарем, он практически поравнялся с Наташей, и у нее перехватило дыхание от золота его развевающихся кудрей, прозрачной глубокой голубизны больших глаз, белой кожи и нежного румянца, заливающего впалые щеки.

Дальше все было для нее словно в замедленном кино. Ей казалось, что незнакомец плывет мимо нее… и вот его голова поворачивается, его взгляд проникает ей прямо в душу, его розовые губы улыбаются, прядка золотистых волос падает на щеку… его рука с изящными длинными пальцами медленно отводит ее…

– Дориан… – растерянно произносит Наташа.

– I think you’re wrong[12], – раздался приглушенный приятный голос.

И Наташа пришла в себя. Она вздрогнула и залилась краской. Парень не сводил с нее глаз, но улыбаться не перестал. Она смотрела в бездонную голубизну глаз и тонула в ней. В эту секунду мир изменился, фиолетовые сумерки словно таяли и подсвечивались разноцветными искорками, которые, как ей казалось, сыпались на них откуда-то сверху и застревали в золотых кудрях «Дориана». Его нежные щеки представлялись ей лепестками розовых тюльпанов, которые так и тянуло потрогать кончиками пальцев, приоткрытые в легкой улыбке губы – сладкой малиной, которую хотелось немедленно ощутить на вкус, да так сильно, что у Наташи пересохло во рту.

– I don’t think we have met before[13], – мягко проговорил незнакомец.

И от звуков его низкого красивого голоса Наташа чуть не потеряла сознание. У нее потемнело в глазах, но как-то странно, потому что она совсем не видела окружающий мир, а только лицо «Дориана». Оно будто заполнило собой все пространство, и она не могла отвести от него глаз. Хотя ей казалось, что ее зрение отключилось, осталось лишь видение сердца и именно им она и воспринимает прекрасный образ, словно сошедший со страниц романа Уайльда.

– We apologize…[14]– раздался напряженный голос Глеба, и Наташа пришла в себя.

Она будто вынырнула в реальный мир и тут же сильно смутилась от нелепости всего происходящего и стыда за свою несдержанность. Она опустила голову, Глеб уже подхватил ее под руку и потащил прочь, на ходу бросив: «All the best!»[15]Наташа даже не слышала, ответил ли что-нибудь незнакомец. Она быстро шла рядом с Глебом, который крепко держал ее за локоть и прижимал к себе, и боялась обернуться.