Дорогой притворщик - Николь Берд

– Нет, что вы, – спокойно сказал Гейбриел, как будто каждый день принимал гостей в таком виде. Бессовестный тип! – Просто произошла маленькая неприятность с моей одеждой. Сегодня утром, когда слуга принес мне чашку чая, он взял мой вечерний костюм, чтобы почистить и погладить его. А когда я встал, то узнал, что мой багаж еще не доставили.

– Н-но… – заикаясь начал все еще возбужденный Перси.

– Вчера вечером я послал в гостиницу лакея за моими вещами, – невозмутимо продолжал Гейбриел, – но слуги говорят, что он еще не вернулся.

Забыв о смущении, Психея возмутилась:

– Вы послали моего лакея одного ночью на улицу! Да как вы смели?

– Не вижу ничего необычного в моей просьбе, – заметил Гейбриел. – Я хорошо заплатил ему.

– Но в такой поздний час! – не могла успокоиться Психея. – Разве вы не знаете, что на улицах Лондона всегда опасно? Разбойники, грабители и… и уж не знаю кто.

– За границей я жил в более опасных местах, поэтому не подумал. Мне искренне жаль, если ваш слуга пострадал. – Впервые Психея услышала в его голосе тревогу, и ее гнев немного утих.

Перси покачал головой, как бы показывая, что не стоит беспокоиться о такой незначительной персоне, как лакеи.

– Вы достаточно убедительно объяснили отсутствие у вас одежды, – заключил Перси. – Но я хотел бы знать, как вы объясните это!

Гейбриел огляделся по сторонам в поисках какого-то таинственно появившегося предмета и улыбнулся:

– Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду. Перси покраснел, и его пухлые руки сжались в кулаки.

– Под этим, милорд, я подразумеваю, что вы – мошенник! Никто никогда не слышал о вас. Вашего титула не существует, и вашего имени никто не знает. Вы – сплошная тайна.

Психея, затаив дыхание, ждала, что ответит актер. Но Гейбриел, казалось, был доволен.

– Прекрасно.

– П-прекрасно? – удивился Перси.

– Да, все любят что-то новое, и я буду пользоваться успехом. И скоро все молодые модники начнут притворяться, что не знают друг друга. Мы все превратимся в таинственных незнакомцев.

Психея невольно хихикнула, и Перси в ужасе посмотрел на нее. Она не могла не восхищаться дерзостью актера.

– Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом! – снова бросился в атаку Перси. – Сидите тут… в таком виде! Я не позволю компрометировать леди, чья репутация безупречна.

– Неужели? – Синие глаза Гейбриела смотрели на Психею, и она надеялась, что не покраснела. – Ни одного пятнышка, ни одного проступка? Дорогая, какую же скучную и унылую жизнь вы вели до сих пор. Как я рад, что внес в вашу жизнь разнообразие, без которого мы оба умерли бы от скуки.

– Прошу прощения… – сердито заговорил Перси, но в синих глазах актера появился стальной блеск.

– Кроме того, это я должен заботиться о своей невесте, защищать ее и ее репутацию от любой опасности, – холодно произнес Гейбриел, и Перси сразу как-то сжался, его узкие плечи поникли.

А у Психеи потеплело на сердце! Она так долго чувствовала себя одинокой. Несмотря на многочисленную родню, после смерти родителей она ощущала себя беззащитной перед всеми поворотами и ударами судьбы. Психея была вынуждена в одиночестве бороться с приставаниями Перси, со скаредностью дяди и заботиться о себе и своей сестре. Иметь защитником такого человека… который бы оберегал ее от врагов, всегда становился на ее сторону… она тряхнула головой, прогоняя эти мысли. Все это лишь мечты! Этот человек – актер, ему нет до нее дела, ему ни к чему защищать ее или ее доброе имя.

И все же на мгновение боль, так долго мучившая ее, утихла. Он, вероятно, действительно прекрасный актер. Но она не должна забывать, что его талант делает воображаемое правдой, и его интересует только ее кошелек.

– Я… я… – Перси явно хотел взять себя в руки и снова высказать свое праведное негодование. – Я настаиваю, чтобы вы забрали свои вещи и убрались отсюда…

– В том-то и беда, что у меня нет вещей, – напомнил ему актер. – Не думаю, что вы желаете выставить меня на улицу раздетым.

– Едва ли это прилично, Перси, – со скрытой насмешкой тихо заметила Психея. – Это плохо отразится на моей репутации.

– Нет, нет, но… – растерялся Перси. Но, как было известно Психее, он всегда старался, чтобы последнее слово оставалось за ним. – Я требую, чтобы слуги принесли вам одежду, и тогда вы сможете уйти! Что касается этой неслыханной помолвки…

– Перси! – ледяным тоном остановила его Психея. – Ты не можешь мне указывать, что делать и за кого выходить замуж.

Перси словно и не слышал ее.

– Я поговорю с отцом.

– Твой отец не властен запретить помолвку! – отрезала Психея, забыв о присутствии актера. – Как только поверенный возьмется за дело, у меня будет половина моего состояния. При необходимости мы обратимся в суд!

– Ты не сделаешь этого, – ошеломленно посмотрел на нее Перси. – Подумай о сплетнях и скандале…

– Тогда пусть дядя Уилфред не вмешивается, – холодно сказала она. – Я смогу распоряжаться собственными деньгами.

– Но сам брак невозможен без благословения отца, а он никогда его не даст.

– Не все сразу, – ответила Психея, стараясь сдержать волнение. Если у нее будет больше денег, ее положение улучшится, а Цирцея получит уроки живописи, которых заслуживает ее талант. Они смогут путешествовать, уехать в Европу, избавиться от настойчивых ухаживаний Перси. Она снова начнет жить, а главное – получит свободу. Когда исчезнет этот актер, она останется помолвленной с несуществующим маркизом, созданным ее воображением.

– Этого брака никогда не будет, – повторил Перси. – А пока я поговорю со слугами об этом… об одежде этого человека. – Он в ярости выбежал из комнаты, даже забыв, что оставляет кузину в логове льва.

Психея понимала, что тут оставаться неприлично и она должна тотчас же уйти. Но ей надо было поговорить с актером без свидетелей. Пропавший лакей…

Гейбриел смотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Насмешливый блеск в его синих глазах, которым он дразнил туповатого Перси, погас, и совсем другое чувство, о котором ей было страшно подумать, светилось в его взгляде.

– Простите меня за мой вид, – сказал он. – И за то, что я сижу в вашем присутствии, но в данных обстоятельствах я не могу встать…

– Нет, нет, – поспешила заверить его Психея, невольно отступая назад в страхе, что этот непредсказуемый человек способен «исправить положение». – Пожалуйста, не вставайте. Нам надо поговорить.

– Могу только сказать, что мое время, как и многое другое, принадлежит вам, спрашивайте, дорогая Психея.

– Вы невыносимы, сэр. Мне нужно только ваше время. И я заплатила вам за один вечер.

Он непринужденно откинулся на спинку кресла.