Заговор Флореса - Андреа Феррари

конец, – голос Марты дрогнул. – Нашему проекту конец.

– Думаю, так оно и есть, – мрачно согласился Орасио. – Выхода нет.

В комнате воцарилась мертвая тишина, только слышно было, как Луис постукивает ручкой по столу. Он насупился и уставился в пространство.

– Может, хватит шуметь? – раздраженно сказала Мария Роса.

Он не обратил на нее внимания.

– А может, – сказал он, – может, и есть один способ. Но тут такое дело… деликатное. Чтобы за него браться, мы все должны быть согласны.

– Что за способ? – раздались голоса.

Луис встал, подошел к двери и запер ее на ключ, а потом повернулся и посмотрел на нас.

– Еще более крупный обман, – сказал он.

– Как это?

– Обман, в который мы вовлечем Себастьяна, Мару и ее родителей.

– Не понимаю, – сказала Летисия.

– Думаю, что все мы, включая Себастьяна и семью Эррера, согласны с тем, что для нашего туристического проекта нужна асфальтовая дорога. А главное – мы согласны с тем, что хотим избежать смерти Флореса.

– Конечно, – перебила его Мария Роса, – но при чём тут это?

– Минуточку. Я сказал, что в этом мы все сходимся. А это значит, что им нужно объяснить: чтобы добыть асфальт, нам нужна их помощь! Даже если речь идет о небольшой лжи.

Марта встала и оторопело на него посмотрела.

– Ты предлагаешь то, о чём я подумала? Попросить Мару и Себастьяна, чтобы они притворились влюбленными?

– Именно.

– Они ни за что не согласятся! – фыркнула Марта. – И потом, если это откроется…

– Поэтому я и говорю: мы должны принять это решение единогласно и поклясться, что никому не расскажем. Иначе план не сработает.

– Он не сработает просто потому, что они в жизни не согласятся, – сказала Мария Роса. – Давайте подумаем немножко. Мы просим Себастьяна обмануть его собственного деда, а Мару – притвориться перед всей деревней, что она встречается с мальчиком, который ей даже не нравится. Это просто абсурд.

– А может, не такой уж и абсурд, – вмешалась Летисия. – Мне кажется, идея неплоха. Я знаю, что Себастьян очень привязан к Флоресу, больше, чем другие его сверстники. Только подумайте: он отказался переезжать с родителями в город, потому что ему нравится жить здесь. И потом, мы не так много просим – всего лишь немного приврать. Совсем чуть-чуть. А вот с Марой будет посложнее. Но мы не будем просить ее о чём-то ужасном: пусть просто пару раз заедет в гости к Себастьяну и не спорит, когда он будет говорить, что они встречаются.

– Учтите, что дон Альфонсо сейчас почти не появляется в деревне, – сказал Луис. – Так что им не придется притворяться постоянно, только изредка.

– Это рискованный шаг, – засомневался Орасио. – Речь идет о заговоре.

– Ну да, – ответил Луис, – это заговор. Заговор во имя спасения Флореса. А теперь давайте каждый выскажется. Если согласия не будет, этот план отменяется.

Все умолкли. Марта смотрела в пол, Сантьяго нервно шагал по комнате, Луис стучал ручкой по столу, а остальные беспокойно переглядывались, словно пытаясь прочесть в глазах остальных, что они думают. В конце концов заговорила Летисия.

– Я согласна, – сказала она.

– Я тоже, – сказала я.

– И я, – добавил Сантьяго.

И тогда Луис объявил голосование – чтобы было ясно, что все мы (он особо подчеркнул слово «все») соглашаемся участвовать в заговоре и клянемся никому о нем не рассказывать.

Постепенно, стыдливо, одна за другой поднимались руки. Рука Марты поднялась неуверенно, еле-еле, как будто собиралась в последний момент передумать и лечь обратно на юбку своей хозяйки.

– Марта, так ты согласна? – спросил Луис.

– Да, – хоть ее голос и звучал слегка задушенно, рука двигалась более решительно. – Да, я согласна.

А раз так, надо было договориться о деталях операции. Было решено, что на беседу с Себастьяном отправятся только Летисия и Орасио, чтобы чересчур его не смущать. А вот семью Эррера мы решили пригласить на следующее собрание – завтра же.

Орасио принес напитки.

– За успех заговора, – сказал он.

Остальные с серьезными лицами подняли бокалы. Думаю, всем нам было страшно.

– За успех заговора, – повторил Сантьяго.

17

Психи. Придурки. Поехавшие. Вот кто они такие. Просто горстка чокнутых. Я до сих пор поверить не могу. Это всё такой абсурд, что мне даже слова подобрать трудно.

Сегодня утром к нам зашла Мария Роса, жена мэра. С очень серьезным видом она сказала маме, что хочет поговорить с нами об одном важном деле. Но не здесь и сейчас, а вечером в клубе.

– В клубе? – удивленно переспросила мама.

– Да. Вместе со всей группой.

– С какой группой?

И Мария Роса объяснила, что существует некая Группа Спасения, которая стала собираться в последние месяцы, а теперь им необходимо с нами поговорить, причем срочно и совершенно секретно. Больше ничего из нее выбить не удалось – она сказала, что в клуб должны явиться мои родители и я.

– Я?

– Да, – она пристально посмотрела на меня. – Ты – в первую очередь.

Так что весь остаток дня я провела, грызя ногти и гадая, о чём пойдет речь. Мама смотрела на меня с подозрением и дважды спросила, не натворила ли я чего (я даже обиделась, что она так в этом уверена).

Наконец в восемь часов мы пришли в клуб – точно вовремя, потому что нервы наши уже были на пределе. Летисия проводила нас в гостиную на первом этаже, где уже сидели все остальные, и под «всеми» я подразумеваю семерых членов этой странной группы: там были мэр с женой, Летисия, тоже вместе с мужем, Орасио, Анхелес, худая бледная женщина, которая печет торты, плотник Сантьяго и Марта, хозяйка магазина одежды.

Мы сели, и Летисия закрыла дверь. Все молчали, и нам стало как-то неудобно, но им всем, очевидно, было гораздо хуже: большинство смотрели в пол, на жуткие картины на стенах или просто пялились в пустоту. Никто не смотрел нам в глаза. В конце концов Луис открыл огонь. Он сказал, что цель этой группы – спасти Флорес от смерти и что у них есть к нам очень необычная просьба, но прежде, чем ее высказать, он хотел бы описать нам ситуацию. Луис пустился в долгие разъяснения: он начал с причин, которые привели к тому, что сегодня Флорес на грани смерти. Похоже, сказал он, что других вариантов нет: либо нужно переходить к решительным действиям, которые резко изменят положение вещей, либо Флорес погибнет, как это произошло со многими другими деревнями в Аргентине.

– И поэтому вы задумались о туризме, – сказала мама.

– Да, – ответил Луис, – но не всё так просто.

Как выяснилось, вся загвоздка в дороге. Потому что все уверены: их туристические планы могут слегка улучшить ситуацию, но крупных перемен не будет, пока не удастся заасфальтировать дорогу до Сан-Маркоса. А иначе по всем этим камням и грязи, по снегу зимой и по воде весной туристы во Флорес просто не поедут.

До этого момента, должна признать, я вообще, совсем-совсем не могла понять, какое отношение асфальт имеет к нам. Еще бы, куда мне было до такого додуматься! Луис продолжал перечислять усилия, которые они уже предприняли, чтобы заполучить асфальт: сотни встреч с губернатором, с мэром Сан-Маркоса, с местными предпринимателями. Но результата ноль.

– И тогда мы решили попросить у кого-нибудь денег на асфальт.

Папа нахмурился.

– Вы же не думаете попросить их у нас? Потому что, по правде говоря, у нас нет ни песо.

– Нет, – улыбнулся Луис. – Ну вы скажете тоже! К вам у нас куда более странная просьба – разрешите, я дорасскажу.

И он стал объяснять нам ситуацию с доном Альфонсо, богачом с эстансии. Он разбогател, когда на его земле нашли нефть, и тогда, много лет назад, он пообещал оплатить асфальтовую дорогу до Сан-Маркоса. А теперь Группа Спасения хочет