Крестный. Путь наверх - Сергей Зверев

По этой статье Карпов получил год условно, а Потапов, как взявший на себя всю вину, четыре года лагерей общего режима.

Потапов открыл глаза, услышав стук в дверь своего кабинета. Он встал с дивана, на котором задремал, и уселся в кресло за своим рабочим столом.

— Да, — крикнул он.

В кабинет вошла Вера и сказала:

— Сергей Владимирович, звонит Силантьев. Будете говорить?

Силантьев был одним из самых молодых депутатов областной Думы и одним из самых перспективных политиков. Но стал он таким не только в силу своих несомненно выдающихся способностей, но и потому, что Потапов в свое время оказал ему организационную и финансовую поддержку. В ответ Силантьев лоббировал интересы ассоциации «Корвет» в городских и областных структурах власти.

— Хорошо, я поговорю с ним, — без долгих колебаний ответил Потапов. — Что еще?

— Еще звонил Бойко и сообщил, что все предупреждены и в пять вечера соберутся у вас.

Потапов кивнул и взял трубку телефона.

— Потапов слушает, — произнес он.

— Здравствуй, Сергей, — послышался голос Леонида Силантьева.

— Привет, — ответил Потапов.

— Я слышал о случившемся, — произнес Силантьев. — Прими мои соболезнования. Андрей был хорошим парнем.

Он помолчал секунду и, не дождавшись реакции Потапова, спросил:

— Есть ли какая-нибудь новая информация по этому поводу? Я звонил в милицию, мне пока ничего не сообщили.

— Нет, — ответил Потапов, — пока я ничего не знаю.

— Если что появится, звони мне. Помогу, чем смогу.

— Хорошо, — ответил Потапов.

Силантьев уже собирался класть трубку, когда Сергей произнес:

— Да, и не звони мне пока в офис, звони по сотовому телефону. Номер ты знаешь.

— Ты думаешь, это серьезно? — В голосе Силантьева прозвучали нотки удивления.

— Не уверен, — ответил Сергей. — Но все же лучше подстраховаться, пока мы не выяснили, кто за этим стоит. Пока мы этого не выясним, я не хочу, чтобы ты подставлялся. Мы слишком дорожим дружбой с тобой, чтобы рисковать.

— Хорошо, — помолчав несколько секунд, ответил Силантьев.

Потапов положил трубку и уже лег на диван, как в его кабинете снова зазвонил телефон, на сей раз сотовый.

Сергей достал из кармана брюк мобильник и, поднеся его к уху, устало произнес:

— Слушаю, Потапов.

— Здравствуй, Сережа, — послышался в аппарате тихий скрипучий голос, — это Василий Петрович тебя беспокоит…

Потапов медленно сел на диване, как только узнал голос.

— Давно мы с тобой не общались, Сережа, я все собирался тебе позвонить, а вот теперь и повод появился… хотя и печальный… Прими мои соболезнования.

— Вы уже слышали?.. — не удивляясь, сказал Потапов.

— Как не слышать, — ответил ему собеседник, — об этом весь город сейчас говорит. Сколько времени все у нас тут, как в монастыре, тихо и мирно было…

— Скорее, как в омуте, — усмехнулся Потапов. — Вы, похоже, Василий Петрович, тоже об этом поговорить желаете со мной.

— Я, Сережа, не баба, чтобы просто о событиях городских с тобой по телефону базарить, — немного обиделся звонивший, но, тут же смягчившись, продолжил уже более примирительным тоном:

— Понимаю я тебя — пацанов твоих угробили. Я Андрюху Карпова лично знал, настоящий мужик был. Я бы сам за него кому хочешь глотку перегрыз. Помню я и то, что он друган твой закадычный, ты за него срок мотал на зоне… Но прости меня, старика, Сережа, за советы простые, а все же хочу сказать тебе, чтобы ты горячку не порол и «обратку» включать не спешил.

— Спасибо за поддержку и за совет, Василий Петрович, но беспредельщиком я никогда не был и кровь людскую на землю ведрами не лил, — спокойно заявил Потапов. — Прежде чем найти паскуду, это сделавшую, я сначала разберусь в ситуации…

— Вот и разберись, Сережа, разберись, — подхватил мысль собеседник. — А разобраться есть в чем. Братва у нас в городе разная и по-разному к тебе относится. Может, кто и злобу затаил на тебя. А может быть, и из молодых отморозков кто-то за место под солнцем войну начал, за стволы взялся. Ты, главное, не дергайся…

Старик на секунду замолчал, словно решая, говорить дальше или нет.

— Время меня многого лишило, Сережа, старый я уже, соображаю плохо, вижу еще хуже, но чутье еще осталость. Поверь мне, старому лагерному волчаре: или здесь какие-то залетные отморозки поработали, или нас в городе ожидают дела, которых мне, старику, видеть очень не хотелось бы…

Говоривший резко замолчал, затем так же быстро, без предупреждения, выключил связь.

Потапов задумался, теребя в руках мобильник. Он размышлял, правильно ли он делает, принимая такие меры предосторожности. Какое-то чувство подсказывало ему, что правильней в этой ситуации будет перестраховаться. И разговор со «смотрящим» в городе вором в законе Василием Петровичем Гавриловым, которого больше знали под кличкой Гаврила, лишь утвердил его в этой мысли.

* * *

Впервые встреча Потапова и Гаврилова произошла в самом начале срока заключения Сергея.

Это была пересылочная тюрьма на пути к лагерю. Камера небольшая, несколько двухъярусных нар, понятно, на каждых по два зэка. И лишь нары у окна занимал один человек. Это был невысокого роста худой мужчина пожилого возраста.

На его широком морщинистом лице с глубокими складками на щеках очень странно смотрелись изящные очки в тонкой оправе.

Старик и откликнулся первым на приветствие Потапова, который, поздоровавшись, неуверенно топтался у двери камеры.

— Здравствуй, молодой человек. Чего ж ты у дверей-то застрял, проходи в дом, а то как казанская сирота на пороге отираешься, — скрипучим простуженным голосом обратился к Потапову старик.

Когда Сергей подошел к нему, тот хлопнул широкой жилистой ладонью по койке и сказал:

— Садись, парень, похоже, других свободных мест в камере уже нет. Давай поговорим с тобой…

— О чем? — угрюмо спросил Потапов, присаживаясь на нары.

— Как о чем, — усмехнулся старик, прищурив свои колючие глазки. — Скажи хоть, как зовут тебя?

— Сергей, — представился ему Потапов.

— Ну а меня зови Василием Петровичем, — в свою очередь, сказал старик, — а погоняло мое Гаврила, под ним меня больше народа знает… А скажи-ка, Сережа, правда это, что тебя менты повязали прямо на крестинах?

Потапов был удивлен такой осведомленностью и сразу понял, что рядом с ним сидит человек, авторитетный в этих кругах.

Сергей кивнул.

— Вот менты обнаглели, святое дело испоганили, — возмутился Гаврила и, хитро улыбнувшись, добавил: — А ты там, значит, крестным отцом являлся новорожденному, и в этом качестве менты тебя и повязали?