Злой лев - Михаил Алексеевич Ланцов

имел явные следы ударов каменных топоров.

У майя было много разного оружия. И копья, и дротики, и луки со стрелами, и праща, и прочее. Но именно на это дело пошли с каменными топорами, так как старались взять в плен как можно большее количество врагов. Даже кое-кто сети прихватил. И их пытались набрасывать. Но толку оказалось немного. Слишком легко они распарывались остро отточенными клинками…

— Что это? — наконец спросил правитель города у переводчика-таино, тыкая пальцем в доспех.

— Их особые защитные шкуры.

— Они их продают?

— Нет. Их дают только воинам их правителя.

— А это? — указал он на рапиру.

— Их оружие. Видишь, — указал индеец на символ восставшего льва. — Солнечный ягуар.

— А там что было? — указал он на корабли.

— Гром. — пожал плечами переводчик. — Сам не знаю. Но страшно.

— Ясно, — неудовлетворенно кивнул правитель. — А чем они торгуют?

— У них много разных товаров. Если ты пустишь их в город для торга — они все покажут.

— Если ты врешь — твоя смерть будет ужасна…

— Что вы думаете об этом? — спросил правитель Тулума, когда отошел в сторонку со жрецами.

— Мне не верится, что они пришли торговать.

— Мне тоже. На торг с таким оружием не ходят.

— Так если бы у них не было такого оружия, мы бы их взяли в плен и принесли в жертву. Как и хотели. — заметил правитель.

— Тоже верно, — покивали жрецы.

— И что нам делать?

— Они могут войти в город и убить всех. Ты сам видел их оружие и защитные шкуры. Шкуры ли. Очень похоже на медь или золото.

— Дикарь, — отмахнулся правитель города, помянув переводчика-таино. — Вот бы и нам раздобыть такое оружие.

— И тот гром. — заметил один из жрецов. — Вы все видели насколько он погибельный.

— Отравим их?

— Убьем ночью? — посыпались вопросы со всех сторон.

— И они больше к нам не приплывут, — заметил один жрец.

— И что?

— Или приплывут, — парировал правитель.

— Да. Приплывут. И мы вряд ли выстоим. Вы видели это оружие и этих людей. Многие обратили внимание на их глаза? В них не было страха. Вы видели, как они дрались? Сообща. Вы видели, как бил гром с кораблей? Они, как и мы много воюем. Только у них совсем другая война. И если они ставят ТАКИХ воинов охранять торговый караван, то вы представляете, кого они смогут сюда направить ради мести?

Все замолчали.

Правитель города обвел взглядом каждого из жрецов, но тот лишь смотрел куда-то в пустоту. Принимать решение никто не хотел в такой сложной ситуации.

— Хорошо, — подвел итог этому совещанию правитель Тулума, — посмотрим на их товары, на них и подумаем. Может быть это все к нашей пользе…

Через пару часов, на специально выделенном месте в городе, начался торг привезенными товарами. А тот самый переводчик-таино водил делегацию эскадры во главе с адептом Механики по рынку. Показывая все и рассказывая. Ну, насколько он мог, так как русский язык он знал еще очень паршиво. Глава экспедиции же задавал массу вопросов. Руководство же и духовенство города внимательно за ними наблюдало, не забыв первыми вдумчиво изучить ассортимент товаров. Ну и, само собой, обсуждало — что делать дальше и как им со всем этим быть…

* * *

Тем временем на другом конце света — в Смоленске Иоанн встречался с Казимиром.

— Ты уже знаешь? — спросил король Польши, начиная приватную часть беседы.

— О чем?

— О том, что Фридрих на тебя собирается идти.

— Знаю.

— Мне не дадут ему помешать.

— Почему?

— У меня нет денег. Я практически нищий король. Сейм на войну не пойдет. Воевать с огромной армией Империи — это не в набеги на соседей ходить. Там можно сложить все — и ноги, и голову, и хвост.

— Понимаю, — кивнул Иоанн.

— А своими людьми мне выступать… да их почти нет. Я до сих пор коронные войска не возродил. У меня нет никаких сил тебе помогать. Даже если я запрещу Фридриху вступать в мои земли, он это проигнорирует. Так как остановить его или создать хоть сколь-либо значимую угрозу не смогу.

— Слушай. Я слышал, что Фридрих все это подает как защиту Литвы от моего завоевания. Так?

— Так.

— А давай его удивим? Продай ее мне.

— Как это?

— Вот так. Я тебе денег. Много. Чтобы ты и коронное войско восстановил, и просто казну подлатал. А ты мне Литву. И защищать ему ничего будет не нужно.

— Ты понимаешь, что просишь?

— Я не прошу. Я предлагаю. На самом деле мне Литва даром не нужна. И в ближайшие десятилетия будет не нужна. У меня есть чем заняться в своих владениях. Но я готов потратить довольно крупную сумму денег на то, чтобы избежать этой в общем-то глупой войны.

— Сейм меня не поймет, — покачал головой Казимир после долгой паузы. — Да и дети.

— А дети тут причем?

— А наследство? Что я им оставлю?

— А… ну да. Но не хочешь — как хочешь. Просто в голову дурная мысль заскочила. Представил лицо Фридриха, который узнает о том, что ты продал титул и права на престол Литвы. И ему срочно нужно придумывать повод для войны со мной.

— Выдумает, — грустно произнес Казимир.

— А ты что грустишь?

— А чего радоваться? Кредиторы мне продолжают выкручивать руки. А тут еще огромная армия в пределы моей державы войдет. А потом ты там окажешься и начнется черт знает что. Уж кто-кто, а я с удовольствием бы этого всего избежал.

— Что, и даже левобережье вернуть не хочешь?

— Не хочу. Да и толку? Ты разве забыл, что именно там были мною прописаны все концессии для кредиторов. Как верну, так и потеряю. Кроме того, я рад, что ты поладил с моей дочерью. Ядвига пишет мне много и только светлые, добрые письма.

— Ева.

— Ну да. Ева. Никак не могу привыкнуть.

— А кредиторы чего тебе руки выкручивают?

— Требуют выдать концессии в пределах доступных владений. Указывая на то, что я обманул их.

— И ко мне не идут?

— Не идут.

— Жаль. Я бы им выдал что-нибудь. — кровожадно улыбнулся Иоанн.

— Поэтому и не идут. Чай не дураки.

— Обидно.

— Самому обидно. Но эти твари понимают, что у тебя они и прошлогоднего снега не допросятся.

— Слушай, а что магнаты по поводу всей этой заварушки думают?

— Единства нет. Иначе бы я Сейм продавил на Посполитое рушение. Но… Часть магнатов тебя поддерживает, часть — ненавидит, часть даже хочет к тебе на службу отъехать.

— И только наши договоренности не позволяют им это сделать. А ведь ты не